Читать интересную книгу Очень узкий мост - Арие Бен-Цель

Часть четвертая

Кавказ

Глава 1

Курс дипломатов

Процесс возвращения домой, за исключением некоторых нюансов, не отличался от всех предыдущих. Несколько дней пребывания в Тель-Авиве на время дебрифинга. На сей раз нормальная гостиница в приморской черте города. После этого, наконец-то дом, Эйлат, смешанные чувства, и хорошо, и тоскливо.

В Тель-Авиве никто из сотрудников даже не упомянул во время встреч о возможном участии Кфира в предстоящем «курсе дипломатов». Он же, в свою очередь, никого не спрашивал.

Постепенно вливаясь в свою эйлатскую жизнь, он все чаще мысленно возвращался назад, пытаясь проанализировать свое поведение. Как можно было поступить иначе, чтобы теперь не быть в таком состоянии неизвестности? Ответа он не находил. Как и прежде, оставалось ждать и надеяться. Зарплата, поступавшая на банковский счет, а также отсутствие сообщения о прекращении работы в министерстве, были обнадеживающими признаками. Кроме этого, после встречи с главным в Москве никто не повторял ультиматума, связанного с Таджикистаном. Шли недели, но никаких новостей не было. Если бы ему только пообещали, что пребывание в Таджикистане будет ограничено определенным сроком, с последующим возвращением в Одессу, он бы с радостью пошел на этот компромисс. Он был готов оставить в подсознании сомнения, связанные с исполнением министерских обещаний.

Не понятно, была ли это игра на истощение со стороны начальства, но если и была, то сыграл он хорошо. Наконец-то раздался долгожданный звонок! Кфиру сообщили время и место начала «курса дипломатов», а также – как туда добраться. Никаких ультиматумов не последовало. Он опять парил в воздухе!

Курс проходил в живописном месте в центре страны, на окраине современной деревушки. Курсантов расселили в весьма комфортабельных комнатах по одному. Вся территория комплекса напоминала сад. Единственной относительно большой постройкой была столовая.

Кфир опоздал на несколько минут, долго разыскивая свой класс. Когда же зашел, все уже сидели на своих местах, а перед учениками выступал его старый знакомый с проницательным взглядом. Среди курсантов он узнал несколько своих коллег, занимавших параллельные ему должности, несколько сотрудников из Тель-Авива, а также некоторых людей, которых до сих пор не встречал. Начальник, приветствуя собравшихся, вкратце описал цели работы, а также условия, в которых ее приходится выполнять. Когда Кфир протискивался к увиденному свободному месту, пытаясь привлечь к себе как можно меньше внимания, оратор с несвойственным для него дружелюбием сказал: «Так что иногда наша работа может проходить и под огнем и, обращаясь к Кфиру, добавил: Верно, Бен-Гай?» Кфир слегка кивнул и, ни на кого не смотря, продолжил добираться до заветного стула, ругая себя за опоздание. Все внимание было обращено к нему.

Программа курса была очень насыщенной. Предстояло заниматься практически целый день, вплоть до вечера. В программу обучения входили лекции лекторов из министерства, а также лекторов-гостей, визиты в различные государственные ведомства, проигрывание различных ситуаций, а также индивидуальная семинарская работа.

Несколько месяцев проведенных на курсе были для Кфира как пребывание в доме отдыха. Как всегда он вставал рано, делал зарядку, а затем несколько раз обегал территорию всего комплекса. После душа, перед завтраком, будил Шмиля, своего соседа, любившего поспать, и шел в столовую. После завтрака они собирались в классе в ожидании очередной лекции.

Нельзя сказать, чтобы сложность учебы производила на Кфира впечатление, в отличие от некоторых коллег, жаловавшихся на большую нагрузку. Скорее наоборот, имея за плечами университетский опыт, ему не хватало той глубины и интенсивности, которые он испытал на своем факультете. Так называемая «рыхлость противника» позволяла расслабиться, что соответственно не сопутствовало оптимальной реализации ресурсов, которые он обнаружил когда-то во время учебы в университете. Экзамены сдавал неплохо, без особого напряжения. Единственное, что его несколько беспокоило, это семинарская работа. Дело было в том, что подобные вещи он никогда не писал на иврите. Однако, как в старые добрые времена, еще на раннем этапе курса выбрав тему, Кфир начал подбирать материал в местной библиотеке. Это была единственная работа по истории, которую он когда-либо написал. Ощущение от этого труда было таким же, как и сам курс, когда он сравнивал это с учебой в университете. Его университетские работы отличались глубиной и соответственно оценивались профессорами. Вне сомнения, удельный вес этого маленького исторического исследования очень не существенен по сравнению с тем, к чему он привык. Однако учитывая факт, что Кфир не был историком, можно было считать работу удовлетворительной.

Несколько месяцев проведенных вместе, создали приятную атмосферу и сплотили всех участников курса, как это обычно бывает, когда люди вместе испытывают нечто положительное. Во время перемен обсуждались темы лекций и уровень лекторов, говорили на частные темы, делились опытом. Случались курьезы и смешные ситуации. Как-то при обсуждении организации израильских праздников при посольствах лектор рассказал, как когда-то в Лондоне атташе по культуре организовал присутствие верблюда, согласовав это с местным зоопарком, с тем, чтобы более экзотичным образом отразить атмосферу Ближнего Востока. «А в этом году мы пригласили членов Кнессета», – с серьезным спокойствием и без тени улыбки сказал Коби, сосед Кфира слева. Класс разразился смехом.

Как-то во время лекции на тему «хорошего тона» жена какого-то посла объясняла правила хорошего поведения. Это была очень забавная лекция, которую можно было назвать так: «Как приобрести приличные манеры за два с половиной часа». Часть времени была посвящена поведению за столом. «Кстати, – сказала лектор, – если женщине во время трапезы нужно выйти, она должна сказать: «Мне нужно попудрить нос».

Когда вернувшись с перемены, в классе не досчитались Бруно, соседа Кфира справа, бугая и острослова, начальник курса, задерживая продолжение лекции, обратился с вопросом, не видел ли его кто-нибудь? На что тот же Коби ответил, что только что встретил его в туалете и что он… пудрит нос, по окончании чего сразу же к ним присоединится. «Однако, учитывая величину его носа, это может занять еще некоторое время», – не спеша добавил Коби, провоцируя очередную волну смеха.

Когда проходили тему отчетов и форму их составления, Кфир с удивлением узнал в приведенных примерах свои отчеты. Было очень приятно в такой косвенной форме получить оценку своей работы. Хотя ничего удивительного в этом не было. Начальник курса, подготавливавший материал для учебы, способный и умный человек, смог по достоинству оценить стиль и порядок освещения тем в его отчетах благодаря навыкам, приобретенным в университете. Были и другие случаи, когда эпизоды из практики Кфира приводились лекторами в качестве примеров. В какой-то мере это было абсурдно, его обучали тому, что он уже делал, однако это очень льстило его самолюбию. Выпускные экзамены Кфир сдал неплохо и без особого напряжения. Учеба, это прекрасное время спокойствия и отдыха в хороших условиях, подошла к концу. Образно он видел в этом конец оазиса. В последующую неделю предстояли встречи с высшим руководством и новые назначения.

Глава 2

Назначение

Как вскоре стало известно, комиссия по назначениям рекомендовала отправить Бен-Гая в Грузию. Кавказ, по праву считавшийся взрывоопасным, требовал кадры особой квалификации. Никто ничего не упомянул в отношении срока предстоящего пребывания на Кавказе. Только во время встречи с главным он как бы невзначай заметил: «Если захочешь, можешь время от времени ездить в Одессу, поддержать свои старые связи». Исходило ли это из практических соображений, или, догадываясь об отношениях с женщиной, он хотел сделать Кфиру приятное, так и осталось непонятным. Однако он сразу же схватился за эту идею и, связавшись с Марвиным, договорился о возможности отплытия следующим рейсом из Хайфы в Одессу. После этого, обосновывая свой маршрут в Тбилиси через Одессу разрешением главного, он без труда получил в конторе согласие на очередное плавание.

Три с половиной дня, проведенных на судне, были вынужденным отдыхом. Море или точнее моря, а их было четыре: Средиземное, Эгейское, Мраморное и Черное, были спокойны. Конечно же, Кфиру не терпелось сойти на берег, однако успокаивающая атмосфера на судне, люди, с которыми он общался и, разумеется, книги, несколько охлаждали его пыл.

В порту Кфира встречали сотрудники Израильского центра. Еще до отъезда в гостиницу он послал одного из них к Лане домой сообщить о своем приезде. Примерно через час, когда Кфир уже был у себя в номере, тот вернулся с новостями: Лана с сестрой уехали в Германию на постоянное место жительства. Это был шок! Конечно, когда прошло немного времени, и мышление вновь стало рациональным, все странное в поведении Ланы стало объяснимым. Трудно описать, в какое состояние повергло его это сообщение. Он был в отчаянии. Все встречи, визиты и другие мероприятия, забитые в плотный график во время пребывания в Одессе, буквально проплывали мимо. Единственное, что его беспокоило, это не показать на людях свое истинное настроение. Да, это было предательство, после которого трудно было прийти в себя.