Читать интересную книгу Ныряльщица за жемчугом - Анна и Сергей Литвиновы

— Ты чего скисла? — взял ее двумя пальцами за подбородок Юра.

— Боюсь, — прошептала она.

— Лизочка, милая, всего две минуты. Подумай, что такое паршивые две минуты для тебя, профессионала?! — Подхватил ее под руку, велел деловито: — Пошли. Я покажу тебе, как все здесь устроено.

— Ты ведь сам первый раз, — прищурила она глаза.

— Но теорию-то я изучал, — пожал плечами Юрий, помог ей подняться на катер, предложил: — Начнем с шампанского?

Изабель с удивлением глазела по сторонам. Если смотреть снаружи — скромнейшая, самая обычная посудина. А внутри: красное дерево, паркет, картины, хрусталь.

Она робко приняла произведение искусства — тонконогий бокал из тончайшего стекла и сделала глоток шампанского, тут же ударившего ей в голову.

— Больше пить, к сожалению, нельзя. И закусывать тоже, — сочувственно развел руками Юрий. — Сама понимаешь, если вдруг все назад пойдет — будет некрасиво.

Солнце поднималось все выше, нагревало катерок — а Изабель становилось все холоднее. И все страшней.

— Поскорей бы это кончилось! — вырвалось у нее.

А Юрий, вместо того чтобы утешить, ледяным тоном произнес:

— Только не делай, пожалуйста, во время работы такого лица, как сейчас. Ты не проститутка, не отбываешь повинность. Ты отдаешь — с удовольствием! — самое дорогое.

«Бежать! Бежать отсюда!» — в отчаянии подумала Изабель.

Но снаружи уже пророкотал и затих мотор. Девушка успела выглянуть в иллюминатор и увидела машину. Водитель остался внутри, а пассажир решительным шагом двигался к ним. На ходу что-то вытащил из кармана, приложил к лицу…

Катерок качнуло. Гость вступил на борт. Юрий бросился к нему, однако тот сделал рукой отстраняющий жест, словно отгонял муху, и молодой человек замер.

Замерла и Изабель.

Хотя лицо человека, взошедшего на корабль, скрывала венецианская карнавальная маска, ей показались очень знакомыми его фигура, походка, руки. И голос — развратный, хриплый.

— Привет, мое солнышко, — обратился он к ней.

— Э… здравствуйте, — растерянно прошептала девушка в ответ.

И внезапно поняла, что никаких, даже самых огромных денег в мире ей не нужно. Больше того, все свое готова отдать, лишь бы этот страшный мужчина к ней не приближался, не трогал ее, не…

— Иди за штурвал, — велел незнакомец Юрию.

Тот поспешно исполнил приказ.

Изабель — теперь она осталась с гостем наедине — сделала назад шаг, другой. Вжалась в стену.

— Хороша, — оценил мужчина.

Приблизился, коснулся рукой ее плеча — вроде бы осторожно, почти с нежностью. А в следующее мгновение — рванул за ворот и одним движением разорвал на ней платье.

— Нет! — отчаянно пискнула Изабель и попыталась прикрыть грудь руками.

Катер ревел мотором, удалялся от берега все дальше и дальше.

Она ждала чего угодно: что страшный мужик ударит, набросится, изнасилует — прямо здесь. Однако тот — почти вежливо — произнес:

— Теперь поднимайся на палубу.

Девушка бросилась туда бегом. Может быть, прыгнуть в воду? Или… или попробовать поговорить с ними по-хорошему? Она не может этого сделать! Она передумала!!!

Мотор стих. Стукнул, падая на дно, якорь. На палубе появился Юрий. Изабель бросилась к нему:

— Пожалуйста! Отпусти меня! Я… я не хочу, я боюсь!

И в ужасе отступила. Потому что глаза у ее любимого сейчас были абсолютно пустые. Он взял ее за руку. Подвел к ведущей за борт лесенке. К низеньким перилам были прикручены два кожаных ремня с застежками.

— Становись сюда, лицом к воде, — приказал Юрий.

И она — словно завороженная — исполнила приказ.

Мужчина уверенным движением приторочил к стальным перилам ее щиколотки и проговорил:

— Когда я скажу, будешь нырять.

Ее трясло, будто в лихорадке.

Страшный заказчик неслышно подкрался сзади. Разорвал на ней трусики. Провел жесткой безжалостной рукой по бедру и хрипло прошептал:

— Я готов.

Юрий взглянул в ее несчастное лицо, улыбнулся:

— Изабель, ты ведь сама говорила: «Как замечательно стать богатой, всего-то за пару минут!»

Мужик за их спиной хохотнул.

А Юрий вдруг сузил глаза и заорал:

— Прыгай!

И она — прыгнула.

Боже, насколько же ледяная вода! Изабель чувствовала, как сотрясается в отчаянной дрожи ее тело. Но набрать воздуха — несмотря на всю экстремальность ситуации — она сумела вволю. Две минуты, ха! Она спокойно продержится все пять!

Страшный мужик немедленно взялся за дело. Но оказалось вовсе не больно и даже почти не противно. Похоже не на секс, а на осмотр во врачебном кабинете. Раз-два, туда-сюда… И каждое движение мужчины в карнавальной маске приносило ей… как бы посчитать… тысячу долларов? Больше? Нет, не получится. У нее всегда было неважно с математикой.

Но в чем, непонятно, прикол для заказчика? Обычный секс, даже, можно сказать, его половинка.

Дышать становилось чуть сложнее. Явно идет уже как минимум четвертая минута, а дядька все старается. Раз-два. Туда-сюда. Когда он кончит? И почему ему нужен именно такой секс? Просто не может, что ли? Когда все обычно?

И если наверху, на катере, ей было отчаянно боязно, то здесь, в родной стихии, под водой — почти хорошо.

Одна беда: грудь сдавливало все больше и больше. Но поднимать ее никто не торопился. Ладно, пять минут она выдержит без проблем. А дальше что?

А дальше… ее вдруг резко рванули за ноги. Но вместо того, чтобы вытащить, снова толкнули вниз, еще глубже. И девушка от неожиданности сделала самую большую ошибку, которая только была возможна: открыла рот.

Вода тут же хлынула в легкие, в голове помутилось, Изабель отчаянно задергалась, пытаясь вновь задержать дыхание. Но толща воды рвалась в рот, в нос, разрывала ее тело на части.

«Какая же я была дура!» — мелькнула последняя мысль перед тем, как ее, словно в воронку, затянуло в темный коридор.

И она полетела — быстро, в неизвестность, в черноту. И даже успела подумать: «Какая глупая у меня была жизнь… И до чего глупая — смерть!»

Ей было хорошо в темном, гулком и прохладном царстве. Но потом вдруг что-то начало давить в грудь. Все настойчивее, больнее. Легкие разрывало, она закашлялась. Открыла глаза, и ее вырвало.

Снова ясное небо, солнечный день. Над ней нависало довольное лицо Юрика. В каюте тот же самый интерьер, правда, с единственным изменением. На видном месте — толстенная пачка долларов.

Изабель чувствовала, что не может пошевелить ни рукой ни ногой. А грудь — словно бы полна раскаленными углями. Она гневно взглянула на Юрия, прохрипела:

— Мы так не договаривались!

— Ты о чем, моя девочка? — ласково улыбнулся тот.

— Ты говорил, придется просто задержать дыхание! На две минуты, на три! А я чуть не утонула!!!

— Милая моя, — голос мужчины стал строгим, — кому нужно платить бешеные деньги за обычный секс под водой? Совсем иное дело, когда женщина задыхается, тело бьется в конвульсиях. Для мужика — совсем другое удовольствие. За него и башляют. А ты молодец! Клиент в восторге.

— Ты должен был сразу мне объяснить!

— Я думал, ты понимаешь, — хладнокровно соврал Юрий.

— Но я… я ведь умереть могла! — заплакала девушка.

— Брось! Я был на страже. И потом, я тысячу раз говорил тебе: ничем не рисковать — ничего не иметь. Согласна?

Изабель всхлипывала, но молчала.

Он схватил ее за подбородок, повысил тон:

— Отвечай, когда тебя спрашивают!

И мулатка затравленно кивнула.

Запись оборвалась.

Глава десятая

Тамара Кирилловна жалобно взглянула на Полуянова и пробормотала:

— Дима! Я совсем не знаю, что мне теперь делать! Я готова во всем признаться. Но тогда ведь вся эта грязь вылезет наружу…

Полуянов слышал ее, будто сквозь вату. Эротический фильм с участием Изабель произвел на него неизгладимое впечатление.

«Нет мозгов — считай, калека», — вдруг вспомнилась армейская присказка. Бедная глупышка… Ладно, еще бы заставили ее, принудили. Однако фильм наглядно демонстрировал: Изабель прекрасно осознавала, на что идет.

Впрочем, изверга, изувечившего ей лицо, это никак не оправдывало.

Но кто он? Родственник или друг Юрия? Кто-то из преступной шайки? Или же верны подозрения Изабель — и на ее жизнь покушалась коллега? Аристократичная Юлия Базанова?

И как вычислить преступника, но при этом оставить за кадром «хобби» глупышки? Изабель и без того пострадавшая сторона, а после кино на нее такая «слава» обрушится…

— Тамара Кирилловна, — обратился он к домработнице. — Никому и ни в чем пока признаваться не надо. Наоборот, сидите тише воды ниже травы. Я постараюсь сам решить проблему.

Журналист вышел из квартиры и прямо из академического двора позвонил своему человеку в полиции. Майору Савельеву.