Читать интересную книгу Новая Зона. Тоннельная крыса - Татьяна Бурносова

– Стрелять надо? – уточнил Эдди.

– Наверное… Скорее всего.

– Я не пойду. Здесь хорошо, ести много, никто не трогает, – замотал головой Краш-Далерджон. – И ты не ходи!

– А я, пожалуй, пойду с тобой, Сергей. Надоело здесь сидеть, – сказал Эдди.

Второй таджик в ужасе посмотрел на него, а бывший учитель подошел к большому ящику, стоявшему в углу, откинул крышку и принялся там рыться. Достал вполне приличный камуфляж, переоделся. Подумал и накинул сверху оранжевую жилетку, в которых обычно ходят дорожные рабочие. Потом открыл другой ящик, поменьше, спрятанный под столом.

– Э! Э! – возмущенно закричал Краш, но Эдди коротко осадил его по-таджикски. Краш надулся, сел на диван и сложил руки на животе, сердито поглядывая то на товарища, то на Сниффа. Да, похоже, разрушил капитан их уютный мирок…

– Это же у вас пистолет Макарова? – уточнил Эдди, копаясь в ящике и не оборачиваясь.

– Да.

– Девять миллиметров калибр?

– Девять.

Эдди выложил на стол несколько картонных коробочек с патронами.

– Берите, сколько нужно, пожалуйста.

Подарок был царский, что тут скажешь… Капитан поспешно зарядил пистолет, а бывший учитель тем временем сунул за ремень такой же, с виду изрядно послуживший и потертый.

– Патрульная машина стояла, – пояснил он, хотя Снифф ни о чем не спрашивал. – Внутри – мертвый полицейский. Я забрал.

– Нам бы еще пару фонарей и батарейки, – сказал капитан, раз уж такое дело. Эдди пожал плечами и достал мощные японские фонари и упаковки с батарейками. Джинн, да и только.

– А мне? А я как же?! – обиженно вопросил Краш.

– Тебе не надо. Еды много, будешь тут сидеть, никуда не ходить. А я, если выберусь вместе с Сергеем, соберу людей и приду за тобой.

Таджики снова защебетали по-своему. Снифф понимал так, что Краш не доверяет словам Эдди, а Эдди его убеждает.

Убедил. Краш проводил их до выхода из подъезда, опасливо выглянул во двор и быстро забаррикадировал окошко изнутри.

– Хороший человек, но трусливый и глупый. Таджикский мент, хуле, – сказал неожиданно интеллигентный учитель, и Снифф улыбнулся.

Утро было хорошее. Светило солнышко, буйно цвела круглая клумба, даже запыленные машины у подъезда выглядели слегка жизнерадостными. Наверное, отчасти это было потому, что Снифф снова оказался не один.

– А вы-то сами стрелять умеете, Рахматулло? – спросил он.

– Я больше не Эдди? – Таджик иронически поднял брови.

– Нет. Это я глупо пошутил.

– Ничего страшного, – сказал Рахматулло, поправляя лямки рюкзака. – Я тоже смотрел этот мультфильм, он хороший. Добрый. А стрелять я умею. В Таджикистане воевал немного, не только детей учил…

* * *

К предприятию Хруничева они решили идти через жилую зону. Парка со Сниффа было достаточно за глаза. Пока они шли, Рахматулло рассказывал, как в Таджикистане стало совсем невозможно жить, как приехал сюда на заработки, как устраивался, как более-менее прижился и начал регулярно посылать семье очень приличные по тамошним меркам деньги…

– Это еще одна причина, по которой я с вами пошел, – сказал он. – Кто о моей семье позаботится? Далерджон – он один, отец и мать умерли, а у меня пятеро детей, жена. А я здесь сижу в подвале. Нужно выбираться и работу искать. Там как, есть работа, за Москвой?

– Все там есть, – обнадежил таджика Снифф. – Жизнь продолжается, столицу в Санкт-Петербург перенесли, в ближайших к Москве городах строительство вовсю идет – столько народу эвакуировалось. Если строительная специальность имеется, вообще никаких вопросов по работе не будет… А хочешь, я тебя к нам в МЧС устрою?

– Нельзя, наверное, – усомнился Рахматулло. – Я же не гражданин России, проблемы будут.

– Все проблемы решаются, – махнул рукой Снифф. – И с гражданством, и с работой. Ладно, вот вылезем, тут-то мы и заживем… Семью сюда перевезешь, если что. Тьфу ты, в смысле не сюда, а в Россию, в Питер.

– Это было бы очень хорошо! – серьезно сказал бывший учитель.

По Большой Филевской они довольно быстро добрались до пересечения с улицей Барклая. Из парка никто не выскакивал, правда, кто-то пару раз истошно завопил. То ли их пугал, то ли свои разборки там шли.

Когда впереди показались массивные строения предприятия, капитан остановился. Таджик вопросительно посмотрел на него, держа пистолет в опущенной руке. С оружием он обращался крайне профессионально, видимо, в самом деле воевал, а не просто по горам с автоматом бегал в поисках чего бы стибрить из очередного аула.

– Я вам не все сказал. Мой брат в плену у некоей секты, она называется Выжившие. Сколько их и что они собой представляют, я точно не знаю. Один человек, православный священник, говорил, что там десятка два, но он тоже точно не знал. Может быть, нам удастся пробраться незамеченными и найти брата, потому что территория предприятия огромная, и они не могут ее целиком контролировать. Но не исключено, что придется стрелять.

– Я же сказал, что умею.

– Хорошо, Рахматулло. Тогда идем.

– А как вы брата найдете? Сами же сказали, территория огромная…

– Сердце подскажет, – сказал Снифф. – А потом, мой брат где-то под землей. А я как-никак тоннельная крыса.

27

Школы Упырь и в нормальной жизни недолюбливал. Что там, что в Зоне, в школе водились опасные и неразумные существа, с которыми он предпочитал без нужды не связываться. Повадки бюреров, контролеров или химер сталкер знал куда лучше, чем повадки детей.

Тем не менее ориентиром и следующим местом привала он выбрал именно школу. Судя по карте, номер девяносто восемь. Упырь и сам не знал, почему так поступил – наверное, просто номер чем-то импонировал…

То, что карты легли правильно, Упырь понял, когда увидел то, что осталось от станции метро «Кунцевская». Ей повезло значительно меньше, чем одноименной железнодорожной станции, где их бахнуло контактной парой.

– Вот тебе и «Кунцевская»… Скунсовская… – скаламбурил Аспирин, почесываясь.

Судя по искореженному хвосту в камуфляжной окраске, сюда упал военный вертолет. Весь боезапас рванул, мост над путями обрушился, засыпав рельсы и синие вагоны метропоезда. Второй поезд стоял у пустой платформы, в вагонах почему-то горел свет. Этот факт Упырю уже не понравился. Вряд ли на линии сохранилось напряжение, а аккумуляторы поезда просто не смогли бы столько продержаться. Одна из энергетических штучек Зоны… Однако засыпанные рельсы – это лучше, чем свободные. Да и в одну воронку снаряд два раза не попадает, решил Упырь.

Как он и ожидал, через рельсы отряд перебрался без проблем. Михайловский поинтересовался, почему в поезде горят лампы; Упырь сказал, что хрен его знает. Михайловский попросил снять развалины станции и странный поезд; Упырь разрешил.

Референт и сам продюсер вроде бы вполне нормально управлялись с камерами. Стоило тащить операторов и хоронить их тут… С другой стороны, операторы выступили как своего рода отмычки. Знать, судьба у них такая. Не они бы погибли – так другие, а Упырю достаточно и Сантехника. Знал он его куда меньше, чем Аспирина, Соболя или Бармаглота, но мужик Матвей был неплохой и сталкер тоже, хотя и простоват, что уж говорить. Потому и надула его страшилка-отмычка. Кстати, интересно, где она? Угробила уже беднягу капитана и угробилась сама, или лазают где-то поодаль? В то, что им удастся перехватить Паштета-Зануду и питерского гостя, Упырь не особо верил. Да, покойный Сантехник хотел восстановить статус-кво, наказать самозванку, помочь капитану и исправиться в глазах другого капитана, Голованова, но… Зона есть Зона. Шансов на встречу у них маловато. Хотя чем черт не шутит, все же примерно в одну точку движутся, пусть и с разными целями.

Отсняв руины «Кунцевской», Михайловский и референт доложили, что могут следовать дальше. На них было любо-дорого глядеть, всегда бы так. А вот Белов захандрил. Мелькала у Упыря мысль оставить его с Бармаглотом – и за одноногим присмотреть, и за актера спокойнее… Но не решился. Потому что у Бармаглота, чуть что, даже на одной ноге шансы выбраться останутся, а Белов есть Белов. Это не трюки на съемочной площадке самостоятельно выполнять, это совсем другие игры.

Судя по всему, актер это понял и теперь жалел, что влез в аферу Михайловского.

Упырь уже собрался с ним поговорить и малость расшевелить, но тут снова начались чудеса. Слева стояло здание бассейна, справа – длинный пруд с зеленой водой, весь поросший ряской. Еще одна пара, которые Упырь всегда недолюбливал, на сей раз водная. Между двумя водоемами частенько водились неприятные аномалии. Так и вышло: сразу несколько местных разновидностей «трамплина» расселись на тротуаре и проезжей части так густо, что не пройти даже на болтах.

Поэтому они взяли левее и прошли к школе дворами. Во дворах было чисто и спокойно, даже старушки из окон в поисках соли не выглядывали. Правда, на почтительном расстоянии повертелись несколько мелких мутантов, что-то вроде собак, но приблизиться не решились.