других дел?
— Дел у меня достаточно. Но кое-что требует особого внимания. Предпочитаю важные дела решать самолично, — его рот опять искривился.
Самолично, значит. Тварь.
— Отпусти её.
У меня было то, что нужно ему, у него – моё. И мы оба это понимали, оба держали друг друга за глотку. Градский не выдержал первым. Кивнул на конверт у меня в руках. Ничего не сказав, я вытащил листок и протянул ему.
— Мне нужны все документы, — пробежав взглядом по строчкам, он резко поднял голову и повторил с нажимом: — Все.
Я стиснул зубы. Именно этого я опасался, именно об этом говорил Каштан. И здесь друг тоже оказался прав, мать его.
— Других бумаг у меня нет.
— А это уже меня не волнует, — глаза его недобро блеснули.
В тишине было слышно, как ветер прокатил по асфальту пустую банку. Небо разрезала вспышка. Я смотрел на Градского, но видел Нику. Её ставшее ещё бледнее лицо, её напряжённые плечи.
— Тебе нужно, чтобы твоя семья была в целости, мне нужны документы. Решай этот вопрос, Афанасьев. И решай в ближайшее время. Это в твоих интересах.
— Документы у Агатова.
— Именно. Если бы ты был умнее, их бы у него не было.
Здесь паршивый ублюдок был прав. Только дело это не меняло.
Свернув лист, Градский убрал его в карман. По стеклу ударили несколько капель, раскат прогремел ближе. Гуляющий между заброшенных построек ветер взвыл диким зверем.
— Даю тебе неделю. Достань мне всё, что нарыл твой адвокат. Не будет бумаг, Дима, разговор пойдёт по-другому.
Он сделал знак своим людям. Один из них открыл дверцу. Вышел из машины и показал Веронике, чтобы тоже выходила. Она бросила взгляд в зеркало заднего вида. Паника, смятение, непонимание, что ей делать. Охранник поторопил.
— И не пытайся делать из меня дурака. Я везде тебя достану. Решишь убраться в глухой лес – найду, решишь свалить за бугор – найду. У тебя красивая новая жена. Мне бы не хотелось делать ей больно. Но если до этого дойдёт, придётся. В следующий раз ты можешь её не увидеть, Афанасьев, запомни.
Я напрягся, пытаясь продумать расклад. Всё закончится раньше, чем я успею положить палец на спусковой крючок. И полбеды, если закончится для меня. Хотя, стоит мне лишиться моей белокурой девочки, для меня всё закончится так и так.
— Идите, — выговорил Иван. – Забирай девчонку и вези домой. У тебя неделя.
Больше он ничего не сказал. Я тоже. Вышел из машины. Вытащивший Нику охранник толкнул её ко мне.
Оказавшись у меня в руках, она вскинула голову и судорожно выдохнула.
— Тихо, — быстрый взгляд ей в глаза.
Автомобиль Градского дал задний ход. Жёлтая полоска света ослепила и исчезла. С неба капало, и понять, слёзы текут по лицу Ники или вода, было сложно.
— Поехали домой, — дрожащим голосом попросила она. – Пожалуйста, Дим.
Шум колёс становился дальше, гром ближе, дождь и ветер сильнее. Глубоко вдохнув пыльный воздух, я прижал Нику к себе. Раскрытой ладонью провёл по её спине и наконец услышал всхлип. Всё-таки слёзы.
— И что теперь? – сбивчиво, но, к удивлению, гневно. Она вдруг упёрлась мне в грудь ладонями. – Что теперь? Мы уедем?
С неба продолжало капать, а я не двигался с места. И Ника не двигалась.
— Что это за бумаги, Дим? Мы… Мы теперь будем прятаться? Всю жизнь будем бегать?
Я сдавил её локти. Нике было страшно, это чувствовалось, но чувствовался и её гнев, её протест и решимость.
— Нет, — жёстко. – Нет, мы не будем бегать. И прятаться не будем, Ника.
— А что тогда? Этот человек… Он не отстанет от тебя. От нас не отстанет.
— Этот человек – проблема. А проблемы нужно решать, — ответил я и, подведя жену к внедорожнику, распахнул дверь.
Да, Иван Градский – проблема. Моя проблема, с которой я не разобрался вовремя. Придётся сделать это сейчас. Ради будущего. Ради Ники. Ради нас.
Глава 14.1
Вероника
Не верилось, что кошмар закончился. Скользящие туда-сюда по лобовому стеклу дворники смахивали воду, Дима гнал машину сквозь стену воды.
— Не могу поверить, что мы едем домой, — призналась, когда мы промчались мимо мигающего жёлтым светофора. – Я так испугалась…
— Какого чёрта ты пошла с ним?!
До сих пор он сдерживался. Сдерживался и сейчас, я чувствовала.
Покачала головой. Действительно ведь, повела себя глупо. Но когда позвонивший с незнакомого номера мужчина сказал, что дело касается жизни моего мужа, здравый смысл отшибло начисто. Страх был таким сильным, что я просто перестала соображать.
— Чем ты думала, Ника?!
С разгона мы въехали в огромную лужу. Из-под колёс брызнуло во все стороны, дождь, поддерживая мужа, гневно забарабанил по крыше.
— Я не думала! – хотела ответить спокойно, но вышло с надломом, громко. – Не думала, — сбавила тон. – Он сказал, что… Я не помню, что он точно сказал, Дим. Что-то вроде, что тебе нужна моя помощь. Что ты ранен и не можешь говорить.
— И ты поверила?
— Поверила. Это звучало так… убедительно, — с каждым словом я всё больше ругала себя. И ладно бы не знала, что у Димы проблемы. Посмотрела на мужа искоса. – У меня не было времени подумать. Уже когда спускалась в лифте, стала сомневаться. Хотела тебе позвонить, но не было связи. А внизу меня сразу в машину заставили сесть.
Дима выругался сквозь зубы. Вокруг грохотало, разгулявшаяся буря униматься и не думала. За последний месяц в передрягу я попала уже дважды. Положила ладонь на живот, стараясь успокоить малыша, хотя он, вроде бы, и так был в порядке в отличие от меня