48.
Я не выдерживаю накала эмоций. Они давят изнутри, собираясь в огромный ком в горле. Соскальзываю с плеча Андрея и прячу лицо в подушке, потому что я не умею красиво плакать.
– Каать… – накрывает руками мои вздрагивающие плечи, – прости меня…
Но получается обратный эффект, от нежных слов кроет еще сильнее. И так стыдно! Что он обо мне подумает?.. Взрослая женщина, а ведет себя, как сопливая малолетка.
– Мне в душ надо… – с трудом, между всхлипами, говорю я.
– Пойдем вместе, – он обходит кровать и с легкостью поднимает меня на руки, – такая пушинка… ты совсем не ешь?!
– Ем…
Настраивает воду в душевой кабине, ставит меня в нее, а следом заходит сам. Неспешными движениями выдавливает на ладонь шампунь, распределяет по прядям, направляя лейку на волосы, смывает пену.
Я закрываю глаза и отдаюсь во власть его уверенных рук. Представляя, что они смывают с меня не только пену, но и мучительную тоску, все пролитые мной слезы и жгучую обиду.
– Ты не будешь больше плакать, – прижимается торсом к моей спине, скользя мыльными руками от живота к груди.
– Не буду… – как под гипнозом вторю ему.
Я плавлюсь под его руками, как воск свечи. Он поглаживает, трогает, мнет, массирует мою кожу. Не пропускает ни одного изгиба, ни одной складочки, ни одного миллиметра послушного тела. Поворачивает меня и так, и сяк…
Мне приходится обвить его шею руками, потому что ноги отказываются выполнять свою функцию, а именно, удерживать тело в вертикальном положении. Опьяненная, собираю губами капельки воды с кожи за ухом мужчины. Я уже давно себе призналась, что его шея мой фетиш. Теряю волю, когда пробую языком ее кожу. Уносит, когда провожу кончиком носа от ключицы до мочки уха, прикусывая ее губами.
Андрей рвано дышит мне в ухо и, обхватив двумя руками мои ягодицы, впечатывается в живот горячей твердостью
Мои губы растягивает довольная улыбка. Он снова хочет меня. Я знаю, одного раза ему всегда было мало. Трусь об него как кошка, завожу, дразню…
– Возьми его… Он скучал… – говорит напряженно.
Я накрываю его рукой, немного сжимаю. Провожу от основания до вершины и обратно. Не отрываясь, наблюдаю, как на головке растет жемчужная капля. О, Боже… Нервно сглатываю обильную слюну и медленно опускаюсь на колени.
Он совсем рядом, тычется мне в губы, но я не тороплюсь. Пробегаюсь по нему пальчиками, ощущая его подрагивающее нетерпение. Наслаждаюсь ощущением нежной, словно тонкий шелк, кожи.
– Катя… – доносится низкое рычание.
– М?.. – поднимаю глаза, одновременно слизывая капельку языком.
Он шипит и дергает бедрами. Его терпение на исходе… Открываю рот и вбираю в себя головку. Облизываю ее как самый сладкий чупа – чупс.
– Да… да… – рычит сквозь зубы.
Прохожусь языком по всей длине, не пропуская ни одну набухшую венку. Забираю его в рот настолько, насколько позволяет глубина. А почувствовав, как на голову опустилась тяжелая рука, поднимаю глаза, чтобы дать свое молчаливое согласие.
Я этого ждала и жаждала. Не знаю, почему так возбуждаюсь от этого. Мне нравится быть послушной ему. Все просто. Он ведет, я подчиняюсь. Вся кровь медовой патокой стекает вниз и оседает внизу живота томящей тяжестью, когда Орловский наматывает мои волосы на кулак и заполняет меня собой до самой глотки. Медленно выходит и вновь возвращается.
– Дыши носом… – велит он, когда я закашливаюсь.
Я стараюсь изо всех сил. Обхватываю ствол губами на выходе, при этом не забывая ласкать языком. Он на пределе. Понимаю это по дрожащей руке на затылке и резким толчкам. У меня тоже внизу все ноет и пульсирует. Ныряю вниз свободной рукой и накрываю пальцами промежность.
– Стой!!! – член исчезает из моего рта, а взлетаю вверх и оказываюсь прижатой к стенке душевой, – Ты возбудилась?.. – раздвигает коленом ноги и проходится пальцем по моим набухшим складкам, – Ооо, да ты вся течешь…
Я моргаю мокрыми ресницами и хватаю ртом воздух. В глазах рябь, а в ушах звон. Туман похоти накрывает мое сознание, позволяя мне думать только одним местом…
– Обхвати меня ногами, – доносится до меня.
Андрей подсаживает меня за ягодицы, а я, в поисках опоры хватаюсь за его плечи. Мы прижимаемся друг к другу лбами, оба дышим так, словно бежали наперегонки. Я чувствую, как горячая головка упирается мне в промежность, дрожит от нетерпения, но не входит.
– Андрей… – жалобно хнычу, – пожалуйста…
– Скажи мне… – выдыхает мне в губы.
– Что угодно… только… пожалуйста…
– Скажи, что любишь меня…
Волна нежности затопляет меня. Смотрю на него. Глаза в глаза. Вижу, как он ждет этих слов, как жаждет их услышать. Однажды я уже говорила их ему… предлагала свою любовь… Он ее не принял.
– Кать…
– Люблю… Люблю тебя… – шепчу ему, – я так сильно тебя люблю!
Облегченно выдыхая, насаживает на себя до упора. Мой рот открывается в немом крике, и я вонзаю ногти в его плечи.
– Не сдерживайся, – просит, – кричи.
Кричу, не задумываясь, что за тонкой стенкой могут быть соседи, а он ловит мои крики губами. Прижимает меня спиной к стенке и начинает вбиваться как отбойный молоток. Напряжение внизу живота нарастает, стягивая нервные окончания в тугой узел.
– Да… да… Андрюш, я уже… – чувствую, как его палец проходится между моих ягодиц, нажимает на тугое колечко и проникает внутрь.
В этот момент я вспыхиваю, улетаю в небо и там распадаюсь на мириады цветных огоньков. Мышцы влагалища сокращаются так сильно, что я боюсь, как бы Андрею не было больно.
– Люблю тебя… – с этими словами он совершает аккордные толчки и кончает в меня, – не отпущу…
ЭПИЛОГ.
– Я прилечу на выходных… через три дня, – он поцеловал меня в губы при всех. Ему было плевать, что на нас смотрят незнакомые прохожие, сотрудники аэропорта и два амбала, что повсюду следуют за ним.
Мне было не по себе, когда я узнала, что мой Андрей настолько важный человек, что ему положена охрана и личный водитель.
– Твой договор привезу с собой.
– Спасибо тебе… – шепнула ему.
Когда он узнал, зачем именно я прилетела в Москву, настоял, чтобы на подписание договора со мной поехал его юрист.
– Он все внимательно прочтет, внесет изменения, если нужно, и выбьет тебе максимальную скидку.
Я пыталась сопротивляться, не хотела его озадачивать своими делами, но он и слушать не стал.
– Я бы с тобой поехал, но на утро у меня запланирована важная сделка, – сказал он, когда мы завтракали в ресторане гостиницы.
– Какая, если не секрет?.. –