к месту и начал руками копать мёрзлый грунт.
– Зачем?! – продолжая рыть, вопрошал Саша.
– Ничего? – спросил Родион. Казалось, ему совсем не сложно было держать эту махину.
– Нет, – ответил Малыш, продолжая копошиться, как вдруг он наткнулся на что-то твёрдое. Сначала ему показалось, что это корень или камень, но потом пришло более страшное осознание:
– Это что – к-кости?! – в ужасе воскликнул он. Хотел отдёрнуть руку, но справился с отвращением и потянул предмет на себя. В руке оказалась маленькая малахитовая шкатулка.
– Давай уже, – рыкнул Родион. Подождал, пока Саша отползёт, и аккуратно опустил надгробие.
– У меня несколько вопросов, – сказал Саша, отряхиваясь. – Как ты это сделал без топора? Как это здесь очутилось? Откуда ты узнал?
Родион выдохнул. Взял немного снега отмыть руки. А затем достал из внутреннего кармана потрепанный ежедневник.
– Это ведь её? – догадался Чацкий.
Родион кивнул.
– Она сюда часто приходила. Говорила, что ей здесь очень хорошо и спокойно, – тихо прошептал Саша.
– Она восстанавливала здесь силы. Видимо, места, связанные с нашими создателями, могут так на нас действовать. Не уверен, что все, но те, где лежат их тела, похоже, да. Ты видел, я смог усилить себя без топора и превращения. И я не чувствую сейчас, что моему телу больно.
– Н-да, жаль, не у всех есть такая возможность – посетить могилу своего создателя, – пробурчал Чацкий. – Это ты проверил. Как ты про жемчужину узнал? Муму сказала?
– У неё давно была мысль проверить места, связанные с авторами.
– Ты хочешь сказать, что за всё это время никто не додумался?
– Не совсем, просто могилы копать, знаешь, такое себе. Хотя дома-музеи проверить можно.
– Ты представляешь, сколько всего нам нужно посетить? И сколько нам нужно будет вскрыть!
– Немного. Сначала все места, связанные с нашими авторами. Места, где родились, где похоронены – обязательно. А потом уже те, которые связаны с Непримиримыми и их авторами.
– Я не представляю, как могли продолбать эту жемчужину. Она же на виду, считай!
– Я тоже этого не знаю. Но стоит уходить. Мы слишком долго тут, – Родион осмотрелся.
– Получается, – почесал затылок Саша, – та тень, которая дралась с нами здесь – это может быть кто-то из твоих братьев или сестёр по перу?
– Вот этого я не исключаю, если этот кто-то был настолько силён… Либо мы столкнулись с каким-то необычным героем. Но не будем терять времени. Нужно рассказать всем про находку.
***
После всего, что Мэл узнала про Виолетту, она неосознанно сторонилась подруги и становилась к ней холоднее. Она стала чаще писать Онегину в надежде найти хоть какую-то родственную душу.
Онегин же чувствовал себя не в своей тарелке. Он понимал, что нужно просто встретиться с Машей наедине и поговорить. Его разрывало несколько противоречий. Во-первых, он не хотел терять такую подругу, как Маша, но и молчать он тоже не мог. Во-вторых, лучше пусть Маша всё узнает от него, чем от Виолетты.
Они встретились возле Машиного дома и отправились гулять на Патриаршие. Мэл рассказывала о том, как дела в школе, о проблемах дома, о том, как недавно попробовала абсент. Евгений лишь вежливо улыбался, пытаясь подобрать нужный момент.
– Ты сегодня весь день молчишь. Не хочешь поговорить? – наконец спросила девочка.
Онегин посмотрел на неё глазами побитого спаниеля и сдался.
– Маша. Мне нужно тебе кое-что сказать. Это важно для нас обоих.
Глаза Мэл поползли вверх. За несколько секунд в голове возникло множество вариантов того, о чём будет разговор. Начиная от жуткой тайны и угрозы их жизням, заканчивая… Сердце Мэл пропустило удар. Быть может, Женя столько времени избегал её, потому что что-то себе надумал или хуже… Может быть, он влюбился в неё после всего, пережитого вместе? Мэл рассмеялась, уверовав в эту версию:
– О, нет, вот давай без этого. Нет. Пожалуйста. Я пыталась этого избежать, Женя. Я очень надеялась, что до признаний не дойдёт.
– Признаний? – взмолился Стрелок. – Я собираюсь признаться, но…
– Слушай, Жень, если это не признание в любви, то я тебе прощу всё. Так что я не злюсь на тебя, что бы ты там не натворил. Это всё решаемо.
– Отлично! – обрадовался Онегин. – А я уж боялся. Мне правда приятно слышать, что ты не сердишься на меня, что я пропал. Я всё ещё остаюсь твоим другом. И Виолетта всё ещё остаётся твоей подругой, а то, что мы с ней имеем периодические акты спонтанной близости, ничего не меняет в наших с тобой отношениях, верно?
– Ага, – механически кивнула Маша… и тут до неё начал доходить весь смысл сказанных слов. Она помрачнела. – Чего-чего акты?
Теперь Мэл было сложно сдерживать ярость. В считанные мгновения она уже не хотела ничего слышать.
– Чёртов ты придурок! – девочка судорожно хватала ртом воздух от ярости.
– Маша, так получилось… Так бывает, когда взрослые люди…
– Ничего не хочу слушать! Какие люди?! Какие взрослые?! Ты кретин! Она моя подруга! Подруга! А ты, а ты… ты спал с ней… Что ты наделал!
– Ну формально, это она наделала… – попытался сгладить ситуацию Евгений и в этот момент получил пощёчину. В глазах Маши стояли слёзы.
– Ты нахрена так сделал, Женя? Зачем? – звенящим от отчаяния голосом спросила Мэл, глядя Евгению прямо в глаза.
Онегин ничего не мог сказать больше. Он не понимал причину произошедшего и чувствовал себя виноватым и невиновным одновременно.
Не дожидаясь ответа, Маша повернулась и побежала прочь, расталкивая прохожих. Евгений смотрел ей вслед.
А Мэл бежала, уже даже не стесняясь того, как громко она плачет. С одной стороны, Маше был обидно за всё, что проходило за её спиной, с другой – она чувствовала что-то очень странное. Зависть? Да, именно. То чувство, когда все вокруг неё с кем-то встречались, целовались и… и даже более того, а она всё ещё была одна, а объект её любви, казалось, практически игнорировал её. Может быть, ей тоже хотелось быть как все. А что делать теперь? Если её лучшая подруга начнёт встречаться с Женей? Маша потеряет сразу двух друзей? И расскажет ли Женя Виолетте о Червях? Мэл бежала по Малой Бронной. Куда-то вперёд. Подальше от этой грязи и мерзости.
Глава 23
Начало марта в Санкт-Петербурге – это всегда весьма грустное зрелище. Промозглый ветер, грязь, каша под ногами. Базаров не любил в такое время ездить на работу, но выбора не было. После инцидента с разбитой машиной он попал на чудовищный штраф, который члены команды хоть и помогли закрыть, но по бюджету это всё равно ударило. Поэтому