Мне же чуть более пяти тысяч конников, тех, что у меня теперь имелись, вполне хватало для реализации своего замысла, который был достаточно прост.
Он заключался в том, чтобы совершить рейд по территории Трабона.
Нам предстояло пройти вдоль Энейского горного хребта, достигнуть ущелья, проходившего сквозь горы, и выйти на территорию, принадлежавшую уже Империи. Дальше наши пути расходились.
Тотайшан со своими людьми поворачивал на север, в родные степи, ну а я направлялся в Дрондер. Правда, по пути ему предстояла и еще одна миссия. Путь Тотайшана лежал через степи, по которым кочевали вайхи, и вардам необходимо было пройтись по ним огнем и мечом. Хотя бы за то, что вайхи поддержали короля Трабона Готома в его войне с Империей.
'Вообще, вайхами нужно будет серьезно заняться сразу же после окончания войны, — размышлял я. — Этот очаг постоянной напряжённости на окраине Империи здорово раздражает. Кроме того, передать его детям в наследство хочется меньше всего. И лучше сделать это чужими руками, так пусть Тотайшан и начнет. Заодно приобретёт и кое-какой военный опыт, в дальнейшем он ему понадобится'.
На территорию Трабона мы вторглись без всяких проблем. Да и какие трудности могли бы возникнуть?
Бескрайние степи с весьма условной границей и редкими укреплениями, где дослуживали свой срок негодные по состоянию здоровья к боевым действиям солдаты Готома. Ну и прибежище попавших в опалу офицеров, удаленных подальше с глаз долой.
Мы прошли ввиду небольшой крепости Видлоу, не услышав ни единого выстрела. В течение следующих двух недель лишь один раз наше продвижение попытались остановить наспех сколоченные отряды сопротивления. Мы атаковали их прямо с марша, в развернутом строю, заставив ретироваться со всей возможной быстротой, не став даже преследовать.
Дальше дело пошло труднее, начали попадаться крупные города, где властям достаточно несложно было собрать и вооружить ополчение. В нашу задачу захват городов не входил, и потому мы просто продолжили движение на юг, избегая крупных столкновений.
Еще задолго до этого, обсуждая с герцогом Ониойским, командующим имперскими сухопутными войсками, задачи, стоявшие передо мной, мы пришли к выводу, что разворачивать на севере Трабона крупномасштабную военную компанию еще не время. Основной моей задачей было помочь Тотонхорну удержаться у власти, что мы блестяще выполнили. Затем, сообразуясь с теми обстоятельствами, что могли возникнуть, я либо возвращаюсь в Империю, либо при поддержке дормона совершаю стремительный марш-бросок по территории враждебного королевства. А уже потом, после окончательной подготовки Империю к ответному наступлению и в соответствии с реакцией короля Готома, можно было бы ставить и другие задачи. Готому, размышляли мы, в случае нашего успеха, пришлось бы столкнуться с теми трудностями, которые он мечтал создать у нас: угрозы нападения с севера. Теперь, как говорится, одно из двух. Либо ему придется отправить на север часть своих сил, ослабляя тем самым свои позиции в провинции Тосвер, либо ждать, что конница Тотонхорна уже в полном составе натворит на севере его королевства такое… Сейчас же наш рейд был лишь предупреждением ему.
С самим дормоном мы на эту тему говорили, и много. Тотонхорн попросил дать ему некоторое время, чтобы привести дела в степях в порядок, и уж затем, когда руки у него будут полностью развязаны, он лично поведет своих людей.
Дормон, в заключение нашей беседы так и заявил, что добрые дела он не забывает, впрочем, также как и плохие. Последнее ко мне точно относиться не может…
Я сидел и смотрел на огонь, думая о предстоящем пути. Стремительным маршем мы прошли чуть ли не четверть территории Трабона, и назавтра нам предстоит повернуть на восток, чтобы выйти к проходу в Энейских горах. До сих пор трудностей еще не возникало, разве что поведение кочевников, давно уже превративших своих заводных лошадей во вьючных. Хорошо хоть до походных гаремов дело у них не дошло.
Тотайшан пытался с этим бороться, и, конечно же, у него ничего не получилось. Теперь я иногда ловил на себе его чуть ли не извиняющиеся взгляды.
Поведение вардов было вполне предсказуемо. Да и чего ради им стоило отправляться в Трабон, если уж не за добычей? То-то же им так завидовали оставшиеся с Тотонхорном, ведь уходящих вместе со мной ждало золото и белокожие голубоглазые красавицы. А какая добыча может быть в селениях тугиров?
— Война, она многое спишет, — успокаивал я Тотайшана. — И спасибо вардам уже за то, что они пошли вместе со мной.
Про себя же думал:
'Циничен я стал, очень циничен. И никуда от этого не денешься. Вероятно, цинизм — защитная реакция организма на противоестественное ему. И хорошо одно лишь, что все это малая часть того, что случится, когда с севера хлынет многочисленная орда. А у короля Готома теперь есть выбор: оставить все как есть, или послать на север часть своей армии, чтобы защитить границу. И тогда нам будет легче победить его на юге более цивилизованными методами'.
Имелся и еще один повод для грусти, хотя к нему давно уже пора было привыкнуть. Вокруг меня сейчас собрались люди, которых я знал давно, и которых очень рад был видеть рядом: Ворон, Гордон, Нектор, Шлон, Амин и остальные. Но все было не так как прежде, как еще несколько лет назад, слишком далеко я от них отдалился, сам того не желая. Теперь между нами пролегла незримая граница, которую им не преодолеть, да и мне самому тоже. Никуда от этого не денешься, он таков и есть, один из основных законов нашей жизни — за все нужно платить. И былого в наших отношениях уже не воротишь.
Мы вышли к проходу в Агнальских горах через четыре дня. Дорога, проходящая сквозь него, вполне проходима и для лошадей и для повозок. При его прохождении существовала всего одна трудность, но зато какая: в самом узком месте ущелья стояла крепость.
Построена она была давно, для защиты Трабона от живших по другую сторону горного хребта вайхов. Крепость небольшая, и гарнизон у нее соответствующий, но располагалась она в крайне неудобном для нас месте, там, где стены ущелья сходились почти на нет, так что обойти ее стороной даже при всем желании не удалось бы.
Численность солдат, защищавших крепость, была не больше полутысячи. По сравнению с количеством людей, имеющихся у меня, цифра выглядела почти смехотворной. Но сама она так удачно вписалась в окружающий ее ландшафт, что делало крепость не то чтобы красивой — почти неприступной.
Построенная на краю обрыва и вплотную примыкавшая к одинокой скале, она стояла примерно на середине ущелья. Слева, если смотреть от нас, буквально у самих стен крепости, проходила дорога, которая сразу за ней устремляясь вниз, образуя серпантин. Несомненно, человек, руководивший ее строительством, знал свое дело отменно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});