Читать интересную книгу Бац! - Терри Пратчетт

Ангуа решила пойти прямо в Псевдополис Ярд, а не в ближайший участок. Все-таки это была штаб-квартира, и к тому же она всегда хранила запасную форму в своем шкафчике.

Ее бесило, как легко Салли двигалась на шестидюймовых каблуках. Просто потому, что она вампир. Ей же пришлось снять свои и нести в руках. Иначе, она свернула бы коленки. В клубе «Розовая Кошечка» был на редкость ограниченный выбор одежды, если под одеждой вы подразумеваете что-то, закрывающее ваше тело. Ангуа очень удивилась тому, что сценический гардероб включал и женскую форму стражника, крохотные доспехи из папье-маше и юбку, слишком короткую, чтобы хоть что-то защитить. Смуглянка довольно осторожно объяснила ей, что иногда мужчинам нравится глядеть на девушек в доспехах. Для Ангуа, уже давно обнаружившей, что мужчинам, которых она задерживала, обычно не нравилось смотреть на нее, это была пища для размышлений. Она выбрала золотистое платье с блестками, но оно ей совершенно не подходило. Салли взяла что-то синее, простенькое и короткое, сразу ставшее сногсшибательным, как только она его надела. Она выглядела потрясающе.

И потому, когда Ангуа прошла впереди Салли в главный офис, с силой хлопнув большими дверями, незадачливый стражник, насмешливо-восхищенно присвистнувший, обнаружил себя притиснутым к стене. Он почувствовал, как в его шею впились два когтя, а Ангуа прорычала:

— Тебе нравятся волки? Скажи — нет, сержант Ангуа.

— Нет, сержант Ангуа!

— Не нравятся? Значит я, вероятно, ошиблась? — Когти надавили сильнее. Стражник мысленно уже представлял, как стальные острия протыкают яремную вену.

— Я не уверен, сержант Ангуа!

— Я вся на нервах! — рявкнула Ангуа.

— Я не заметил, сержант Ангуа!

— Мы все сейчас немного не в себе, так?

— Совершенно точно, сержант Ангуа!

Ангуа позволила ботинкам стражника коснуться земли. Она вложила две черные туфельки на высоченных и сильно заостренных каблуках в его несопротивляющиеся руки.

— Не могли бы вы оказать мне услугу и отнести их в клуб «Розовая Кошечка»? — мягко сказала она. — Они принадлежат кому-то по имени Шерил, по-моему. Спасибо.

Она повернулась и поглядела на Моркоу, сидящего за столом дежурного и смотрящего на нее с открытым ртом. Вполне сознавая, какие чувства она вызывает, Ангуа прошла к столу мимо ошарашенных лиц и кинула заляпанное грязью ожерелье на Книгу Происшествий.

— Внизу в шахте лежат четыре дварфа, убитые дварфами, — сказала она. — Клянусь своим носом. Ожерелье принадлежало одному из них. Еще у него было вот это. — Грязный конверт упал на ожерелье. — Оно покрыто илом, но разобрать можно. Мистер Ваймс уйдет в самоволку, — она взглянула в голубые глаза Моркоу. — Где он?

— Спит на матрасе в своем кабинете, — ответил Моркоу и пожал плечами. — Леди Сибил знала, что он не поедет домой, поэтому прислала Виликинса, чтобы он устроил постель. С вами все в порядке?

— Все замечательно, сэр, — ответила Салли.

— Я начал волноваться… — заговорил Моркоу.

— Четыре мертвых дварфа, капитан, — оборвала его Ангуа. — Местных дварфов. Вот о чем тебе стоит волноваться. Три из них наполовину похоронены, четвертый уполз прочь.

Моркоу взял ожерелье и прочитал руны.

— Ларс Сильноног, — сказал он. — Думаю, что знаю его семью. Ты уверена, что это было убийство?

— Горло перерезано. На самоубийство никак не тянет. Но он умер не сразу. Он добрался до одной из этих их герметичных дверей, которую они заблокировали и нарисовал на ней руну своею кровью. Затем он сел и стал ждать смерти в темноте. В этой проклятой темноте, Моркоу! Это были простые шахтеры. У них были лопаты и тачки! Они что-то делали там в темноте, а когда в них перестали нуждаться, их убили! Ударили топором и кинули в грязь! Он мог быть еще жив, когда мы с мистером Ваймсом были в шахте. За этой прочной и толстой дверью, умирая на расстоянии нескольких дюймов от нас. Ты знаешь, что это такое?

Она вытащила сложенную карточку из лифа и передала ее Моркоу.

— Карта вин? — ответил Моркоу.

— Разверни ее! — резко сказала Ангуа. — Извини, я нарисовала его губной помадой. Ничего другого под рукой не было.

Моркоу развернул карточку.

— Еще одна руна темноты? — спросил он. — Кажется, я ее не знаю.

В помещении находились другие дварфы. Моркоу показал руну.

— Кто-нибудь знает, что она означает?

Несколько дварфов покачали головой, а несколько отпрянули, но тут низкий голос сказал:

— Да, капитан Моркоу. Я подозреваю, что знаю. Она выглядит как глаз с хвостом?

— Да… Э… Сэр? — спросил Моркоу, не сводя с него глаз. Тень шевельнулась.

— Ее нарисовали в темноте? Умирающий дварф? Своею собственной кровью? Это Призываемая Тьма, капитан, и она услышит призыв. Доброе утро. Я — мистер Сияющий.

Моркоу открыл рот, а стражники повернулись поглядеть на пришельца. Он занимал весь дверной проем, такой же широкий и высокий, в черном плаще с капюшоном на голове, скрывающем лицо.

— Тот самый мистер Сияющий? — спросил Мороку.

— К сожалению, капитан. Могу я попросить вас проследить, чтобы никто не покидал эту комнату в течение некоторого времени после моего ухода? Я люблю хранить свои перемещения в секрете.

— Я полагал, что вы не существуете на самом деле, сэр!

— Придется вам мне поверить, молодой человек. Как бы я хотел, чтобы вы и далее оставались в столь счастливом неведении, но у меня нет выхода, — сказала фигура в капюшоне.

Мистер Сияющий прошел в комнату, ведя за собой поджарую фигуру. Это был тролль, чей угрюмый и вызывающий вид не очень хорошо маскировал тот факт, что у него ноги подкашивались от страха.

— Это Кирпич, капитан. Я привел его под личное попечение сержанта Детрита. У него есть полезная для вас информация. Я выслушал его и поверил ему. Но вам следует поторопиться. Призываемая Тьма уже нашла своего избранника. Что еще… Ах, да. Проследите, чтобы этот знак не оставался в темноте. Всегда держите его на свету. А сейчас, прошу извинить некоторую театральность…

Полы черной робы распахнулись. На секунду ослепительно сияющий белый свет залил комнату. Когда свет погас, мистер Сияющий исчез. Все, что осталось после него, это большой, яйцеобразный камень на грязном полу.

Моркоу моргнул и затем взял себя в руки.

— Так, хорошо, вы все его слышали, — обратился он к внезапно ожившей комнате. — Никто не следует за мистером Сияющим, ясно?

— Следовать за ним, капитан? — сказал дварф. — Мы что, с ума сошли?

— Энто точно, — вставил тролль. — Говорят, он может проникнуть в вас и остановить сердце!

— Мистер Сияющий? — спросила Ангуа. — Это о нем пишут на стенах?

— Похоже, что о нем, — кратко ответил Моркоу, — и он сказал еще, что у нас мало времени. Мистер… Кирпич?

В то время, как тролли Хризопраза ухитрялись стоять с заносчивым видом, Кирпич умудрился сбиться в кучу. Обычно, чтобы сбиться в кучу нужны по крайней мере двое, но Кирпич пытался спрятаться сам за себя. Никому бы не удалось спрятаться за Кирпичом: для тролля он был слишком тощим. Его лишайник был дешевым и перепутанным, и даже не натуральным, а одной их тех подделок, сварганенных из брокколи на задах Камнеломной. Его пояс с черепами был настоящим позорищем, некоторые из черепов явно были сделаны из папье-маше, из тех, что продаются в лавках со всяким карнавальным барахлом. У одного из черепов был красный нос.

Кирпич нервно огляделся по сторонам и с грохотом уронил дубинку.

— Я по уши в копролите, да? — сказал он.

— Определенно, нам необходимо переговорить с вами, — ответил Моркоу — Хотите адвоката?

— Не, я уже ел седня.

— Вы съели адвоката?

Кирпич долго пялился на Моркоу тупым взглядом, пока его мозги наконец-то не включились.

— Ну такие штуки зеленые, с косточкой посредине? — высказал он предположение.

Моркоу посмотрел на Детрита и Ангуа, в надежде найти помощь.

— Наверное, авокадо, — наконец пришел он к выводу.

— Они темнеют, когда полежат, — сказал Кирпич, как будто проводя судебную экспертизу.

— Более похоже на картофель? — предположил Моркоу.

— Могет. Типа покупаешь в пакете. Картофель, ага.

— Что я имел в виду, — продолжил Моркоу, — когда мы будем говорить с вами, хотите ли вы, чтобы кто-то был за вас?

— Очень хотел бы. Штоб все, — с готовностью ответил Кирпич. Оказаться в центре внимания целой комнаты, битком набитой стражниками, было хуже любого ночного кошмара. Хотя не, постой, помнишь, когда ты нюхнул того Слаба, накрошенного с нитратом аммония? Уууу — прощай крыша! Ахха! Вот энто и был его худший ночной кошмар… Не, если подумать о том порошке, который Щебень стащил у Одноглазого Дубилы, у, да! Кто знает, что он туда намешал! Аж зубы затанцевали! Вот энто и был его… Э, подожди-ка, а помнишь как ты закусил Скрейпом и у тебя отвалились руки? Ух, да, энто было жуть, так что может энто и есть… Стой, разве можно забыть тот день, когда ты подсушил Сливер и втянул порошок цинка в ноздри и решил, что коньки отбросил? Аргх, а вот то время, когда ты… нет, аргх, когда ты, аргх…