посвящает себя приумножению молодой муравьиной семьи.
На сегодняшний день известно около сотни видов муравьев-листорезов, которые различаются между собой не только по внешнему виду и образу жизни, но и по характеру выращивания грибов. К тому же каждый вид листорезов разводит грибы какого-то одного определенного вида. Грибоводством занимаются и некоторые европейские муравьи, но только в более скромных масштабах.
Настоящие грибные сады существуют по крайней мере у 30 видов термитов, населяющих саванны и не слишком влажные тропические леса Старого Света. Как истинные дети подземелья, термиты не переносят белого света и почти всю жизнь проводят в темных лабиринтах своего гнезда.
В отличие от муравьев термиты высаживают грибную «рассаду» на древесную труху, предварительно пропущенную через собственный кишечник. Ею в основном и забиты теплицы, окружающие камеры с расплодом.
Отмершая древесина — единственная пища взрослых термитов (рабочих и солдат). Поскольку она малопитательна, термиты поедают ее в огромных количествах и оказываются в тропических странах главными разрушителями деревянных построек. Деревянный дом в состоянии просуществовать там не более нескольких лет. Однажды в нем без всякой видимой причины рушится потолок и проваливаются полы. Недавно приобретенная мебель разваливается от легкого прикосновения. Когда великий гуманист нашего века Альберт Швейцер, бывший также незаурядным музыкантом, поселился в Африке, ему пришлось тотчас заковать в «броню» свой рояль, чтобы его не съели термиты. В свое время Александр Гумбольдт, вернувшись из Бразилии, рассказывал, что по вине термитов не видел там ни одной книги старше 50 лет.
В середине XIX века бразильские термиты были случайно завезены на остров Св. Елены. В результате их энергичной деятельности главный город острова — Джеймстаун к 1875 году выглядел как после землетрясения. Случается, что из-за термитов приходится переносить на новое место целые поселки и небольшие города.
Однако в дикой природе деятельность термитов полезна. Разрушая мертвую древесину, они участвуют в почвообразовании.
Каким образом термитам удается расщеплять клетчатку древесины и превращать ее в легко усвояемую пищу? За счет чего строят они собственное тело, состоящее, как и у всех живых существ, из белков? Вот вопросы, которые долгое время оставались мучительной загадкой. Поистине сверхъестественные способности термитов привлекли к этим скрытным, злобным насекомым пристальное внимание ученых. Интерес к ним повысился и по чисто практическим соображениям, поскольку раскрытие способа превращения древесины, скажем, в сахар и тайны синтеза белка «из ничего» рисовали заманчивые перспективы получения ценных продуктов из дешевого сырья.
В конце концов термитам пришлось открыть свои тайны. Оказалось, что обе задачи они решают с помощью симбионтов! Жгутиконосцы, обитающие в их кишечнике, разлагают целлюлозу, а грибы, которые они культивируют в своем гнезде, расщепляют самое прочное вещество древесины — лигнин. Пока, кроме грибов, науке не известно других организмов, которые могли бы творить такое чудо. О жгутиконосцах и других эндосимбионтах термитов мы специально поговорим в следующей главе, а о грибах закончим наш рассказ здесь.
Как выяснилось, грибы не только обладают уникальной способностью расщеплять лигнин — они служат для термитов и основным источником белков. Правда, термиты едят грибы не всю жизнь, а в пору своего роста (ими питаются соответственно личинки и подрастающая молодь). Исключение составляют царь и царица, которые постоянно восполняют грибами силы, затрачиваемые на продолжение обширного рода.
Помимо муравьев и термитов хорошо поставлено грибное хозяйство у жуков-короедов и сверлильщиков, у некоторых ос, мух и даже комаров. Жуки-древоточцы засаживают грибницей свои ходы в дереве, стенки которых сплошь покрываются мягким белым налетом. Выделяемые грибами вещества разлагают древесину и делают ее легкоусвояемой для насекомых. Грибницу либо приносят с собой самки, либо она развивается из грибных спор, которыми заражены отложенные самкой яйца.
На примере жуков-древоточцев и низших плесневых грибов, объединяющих свои усилия в разрушении древесины, мы сталкиваемся с вредным симбиозом, наносящим большой урон лесам, лесозаготовкам, деревянным сооружениям и некоторьш сельскохозяйственным культурам.
О грибах, поселяющихся в самих насекомых, речь еще будет впереди.
Симбиоз поневоле
Как нарядно и радостно выглядит лиственный лес в июне! Его молодая листва еще сохраняет свежесть весенних красок. Земля во власти буйного разнотравья. Цветы, высыпавшие пестрой гурьбой на залитые солнцем поляны, так хорошо смотрятся в обрамлении еще не скошенной изумрудной травы! Звенит разноголосый хор птиц и кузнечиков.
Но вот на фоне ликующего пейзажа здесь и там печально стоят, словно погибшие, отдельные черные дубы с совершенно голыми ветками. А вот и целая мертвая дубрава. Присмотревшись, замечаем на ветвях виновников грустной картины — жирных гусениц. Вот они свисают с дерева на тонких паутинках и с характерным шумом ударяются о сухие опавшие листья. Ба, да их вокруг несметное множество! Это гусеницы непарного шелкопряда. Они-то и раздели деревья.
Гусеницы страшно прожорливы и съедают листву целиком. Но на дубе живет и кормится масса других насекомых. Ему в этом отношении почему-то особенно не повезло. Однако ни одно из них так не плодится и не бывает то такой степени прожорливым.
Вы замечали, конечно, что на некоторых здоровых зеленых листьях дуба сидят нередко плотные шарики величиной с крупную вишню, только с виду они скорее похожи на крошечное румяное яблочко. К концу лета, созрев, они буреют и подсыхают. Еще Плиний назвал эти «яблочки» галлами, что в переводе с латинского означает «чернильный орешек». Название связано с тем, что в старину их собирали, измельчали, кипятили вместе с железным купоросом и получали великолепные черные чернила, не выцветавшие на солнце.
Разрезав такой «орешек», увидим, что внутри его камеры лежит белая безногая личинка. Из нее вышла бы самка обыкновенной дубовой орехотворки.
Кроме галлов насекомые способны вызывать у растений разнообразные уродства, называемые тератоморфами. Их основное различие состоит в том, что в то время, как галл поражает часть какого-то органа и тот продолжает сохранять свой обычный облик и выполнять положенную функцию, уродство, как следствие нарушения нормального хода развития во всем органе, преобразует его целиком. Уродства возникают особенно часто при поражении почек.
Замечательно, что, как правило, каждый вид насекомого способен вызвать на одном и том же растении образование галлов или уродств совершенно определенной формы и строения, так что по внешнему виду галла можно сказать, какое насекомое за него «в ответе». Иногда даже у разных поколений одного и того же насекомого свои особые галлы и уродства.
У той же дубовой орехотворки кроме весеннего поколения, дающего одних самок, есть еще летнее. Ранней весной неоплодотворенные самки откладывают яички в еще не раскрывшиеся почки на нижней стороне ветвей. В результате образуются маленькие фиолетовые бархатистые выпуклости, в которых развивается уже обоеполое летнее поколение. Поздней осенью в верхушечные