стол уже накрывают… Что-что? Нет, я не умею угадывать… Цветы? Конфеты? Билет в театр? Не угадала? Что?! Ключи от Витькиной квартиры! — Саша огляделась, чтобы удостовериться, что ее никто не слышит. — Он что, уехал?.. — Ее глаза загорелись, но она не торопилась давать согласие. — Ладно, я подумаю… Ну хорошо, хорошо, я уже подумала, сочиню что-нибудь. Жди меня через час у бутика за углом. Все! Целую.
* * *
Зеленый глаз светофора моргнул и погас, открылся желтый глаз. Вера была готова быстро проскочить на желтый, но в последний момент передумала и затормозила. Торопиться было некуда. Она огляделась. Справа на щите увидела плакат. На нем крупными буквами было написано: «Смотрите на экранах столицы! Фильм Светланы Проскуриной «Удаленный доступ». Она вспомнила, что Эдик, один из ее протеже, талантливый художник и юморной парень, сильно нахваливал эту картину. Даже предлагал лично купить билеты всем, кто захочет пойти. А Вере шутливо пригрозил: «Если не посмотришь «Доступ», я, во-первых, откажусь участвовать в твоей выставке, а во-вторых, и это самое главное, нам не о чем будет с тобой говорить, великолепная ты моя». Вера улыбнулась, вспомнив, как на словах «великолепная ты моя», Эдик, отбросив полу воображаемого плаща, куртуазно склонил голову. «Может, действительно сходить посмотреть? А то все работа, дом, “ящик”…» Вера захотела прочесть названия кинотеатров, где идет фильм, но какой-то мужчина загородил собой афишу. Она встрепенулась и стала напряженно вглядываться — ей показалось, что это…
На светофоре зажегся зеленый свет, но Вера неотрывно смотрела на мужчину. Сзади нервно посигналили. Она медленно тронулась с места и взглянула на мужчину в профиль. Сомнений не осталось: это был Олег, похудевший и непривычно коротко стриженный. Вера перестроилась в правый ряд и, найдя место для парковки, остановилась. Обернувшись, увидела, как Олег, отойдя от афиши, направился к подземному переходу. Она рванула с места, доехала до разворота и затормозила у выхода из подземного перехода с другой стороны улицы. Не раздумывая ни секунды, вышла из машины и стала спускаться по лестнице навстречу Олегу.
Он шел, глядя под ноги. Вера остановилась перед ним. Олег поднял глаза. На его лице она не прочла ни удивления, ни радости. Сбитая с толку его реакцией, а вернее — ее отсутствием, Вера, забыв поздороваться, как-то по-детски залепетала:
— Вот… проезжала мимо… увидела тебя… решила поздороваться… Вот так..
— Ну давай будем здороваться…
Некоторое время они стояли молча, глядя в глаза друг другу изучающе и напряженно.
— А ты изменилась, — глухим голосом сказал Олег.
— Постарела? Да? — с готовностью согласиться, спросила Вера.
— Нет… подросла.
— Может быть… — с облегчением выдохнула она. — Ой! — вскрикнула Вера, взглянув на небо и вытирая с щеки каплю дождя. — На меня капнуло! — Она вдруг просветлела лицом. — Как там Винни-Пух говорил?
— А не Пятачок?
— Может, и он.
— Кажется, дождь собирается. — Олег наконец улыбнулся.
— Пойдем в машину, а то промокнем.
Они сидели в машине. Какое-то время молчали, не решаясь заговорить вновь. Каждый боялся начать с неверной ноты. Крупные капли дождя падали на ветровое стекло. Вера включила дворники:
— Тик-так, тик-так… Никогда не замечала, что щетки похожи на метроном. А ты?
— Как твоя галерея? — вместо ответа осторожно спросил Олег.
— Нормально… но без меня. Сейчас ею Галина занимается.
— Ты отказалась от нее? — Он не решался спросить о причине, побудившей Веру так поступить — знал: если захочет, сама расскажет.
— Даже не захожу… то есть бываю каждый день… в смысле живу я там… уже почти месяц…
— Признаться, я такого поворота не ожидал. Не жалеешь?
— Нисколечко. Знаешь, ты был прав. Я упустила что-то главное. Так много ею занималась, непонятно зачем. Смотри, — Вера приникла к ветровому стеклу, — радуга! И така-а-я боль-ша-а-я…
Олег последовал ее примеру, украдкой поглядывая на бывшую жену.
— Теперь ты, конечно, наверстываешь упущенное, — полувопросительно-полуутвердительно сказал Олег.
— Ага… — пробурчала Вера.
У Олега похолодело внутри.
— Знаешь, прихожу с работы, смотрю телевизор, валяюсь на диване и… обнаружила, что есть еще много-много всего интересного: друзья, театр, кино… Ты будешь смеяться, но я даже сериалы по телевизору смотрю.
— Вот в это я поверить не могу. — Он вновь повернул разговор на интересующую его тему: — Женихов, наверное, навалом? — с вызовом спросил Олег, поймав себя на мысли, что не хотел бы видеть рядом с Верой какого-либо мужчину, кроме себя. — Или ты замуж вышла?
— Не сориентировалась в женихах, — отшутилась она.
— Перебираешь?
— Просто сейчас уже со свободой жалко расставаться.
— Да, — со знанием дела подтвердил Олег, подумав о своем, — свободу начинаешь ценить, когда ее теряешь.
Ему доставляло какое-то странное удовольствие, что Вера не замужем, что нет рядом с ней другого мужчины: «Какие же мы, мужики, в сущности, собственники! — подумал он. — Нет чтобы посочувствовать женщине, а я…»
— Ладно, что это мы все обо мне, да обо мне, — как можно непринужденнее заговорила Вера, приготовившись задать главный вопрос. — Как сам-то?.. У тебя кто-то есть?
— Да, — тихо ответил Олег и запустил руку во внутренний карман куртки.
Вера была почти уверена, что услышит именно это «да», но в ней вопреки всякому здравому смыслу жила уверенность, что они с Олегом — половинки одного целого, и, стало быть, если она одна, то и он, по определению, должен быть один. Она посмотрела на него как на предателя. Тем временем Олег достал портмоне, извлек из него небольшую фотографию. Со снимка на Веру смотрела симпатичная мордашка девочки лет трех.
— Как зовут?
— Василиса. — Олег с любовью посмотрел на фото дочери и протянул Вере. — Здесь три года, а вообще на днях исполнится четыре.
Девочка была похожа на отца: светлые волосы, серо-голубые глаза, круглое личико, носик едва заметно вздернут.
— Похожа на меня? — будто прочтя Верины мысли, спросил Олег.
— Похожа… особенно улыбкой. Ты так же улыбаешься, когда… — она не договорила, увидев посуровевшее лицо Олега.
— Простить себе не могу! — взорвался он, стукнув кулаком по колену. — Выпил-то немного…
— Ты? Выпил? О чем ты? — удивилась Вера.
— Ехали со дня рождения. И вдруг мужик откуда ни возьмись… и под колеса… Я в сторону — и прямо в железобетонный столб! У меня ни царапины… а жена… она погибла на месте… Потом оказалось, что мужик тот в стельку пьяный был. В общем, суд да дело — дали четыре года… Освободили досрочно за примерное поведение.
Вера едва сдерживала себя, чтобы не броситься в объятия Олега, прижать его к себе и утешать, утешать, утешать… взять на себя часть его боли, обиды, злости…
— Ты ее очень любил? — переборов себя, почти шепотом спросила Вера.
— Она подарила мне дочку.