Читать интересную книгу Круг Матарезе - Роберт Ладлэм

- Тогда это означает, что кто-то отдал ему такой приказ. А это как раз то, о чем нам следует поговорить. Те трое знали, где меня найти, и есть только один путь узнать это. Кто-то обратился за информацией в одно место - секретную явку агентов КГБ, и эту информацию в отделе консульских операций могли получить только из КГБ. Москва предоставила Конгдону эти сведения, и он повел дело.

- Ты полагаешь, Конгдон обращался к Советам? Но это невозможно. Если бы он и сделал это, то с чего бы им идти на сотрудничество? Зачем бы им засвечивать это место?

- Они охотятся за своим собственным человеком. Они очень хотят заполучить его, и лучше всего - мертвым. А этот человек как раз пытался связаться со мной, и мы обменялись посланиями.

- Талейников?

Теперь наступила очередь Скофилда помолчать. Затем он тихо ответил:

- Да, сэр.

- Прямой контакт?

- Да, сэр, именно так. Сначала я неправильно понял его шифровку. Но теперь у меня есть все доказательства...

- Ты... и Талейников? Это что-то чрезвычайное...

- Таковы обстоятельства, сэр. Помните ли вы организацию периода сороковых годов, которая была известна под названием Матарезе?

* * *

Они условились о встрече в девять вечера в восточной части парка, примерно в километре к северу от выхода на Миссури-авеню. Там было одно достаточно просторное заасфальтированное место, где ставили машины и можно было припарковаться.

Уинтроп вознамерился отменить все деловые встречи, назначенные на этот день, и сосредоточиться на изучении информации, полученной от Брэя, удивительной - если не сказать больше - информации.

- Он созовет комиссию по расследованиям, если найдет нужным, - сообщил Скофилд Талейникову по пути назад.

- А он имеет такие полномочия?

- Президент имеет, - кратко ответил Брэй.

В течение всего дня мужчины говорили мало, чувствуя себя некомфортно в тесном соседстве друг с другом. Талейников все больше читал, снимая с полок то одну, то другую книгу, и поглядывал время от времени на Скофилда. Взгляд его отражал и прежнее недружелюбие, и неподдельное любопытство.

Брэй чувствовал на себе эти взгляды, но не позволял себе реагировать. Он слушал радио, в частности новости о происшествии в отеле на Небраска-авеню. Случившееся объясняли акцией наркомафии, особенно подчеркивая, что все трое учинивших беспорядки и стрельбу были иностранцами. В сообщениях прибегли к фигурам умолчания, Госдепартамент устранился от комментариев, цензура была неумолима и бдительна.

С каждым новым репортажем, отнюдь не проливавшим свет на случившееся в отеле, Скофилд чувствовал себя все более обманутым и загнанным в ловушку. Он понимал, что вовлечен во что-то, частью чего он никак не хотел стать. Он больше не был за бортом. Хотел бы он знать, где ему предстоит обретаться, куда закинет теперь его жизнь. Его неумолимо вовлекали в нечто под названием "загадка Матарезе".

Около четырех он вышел прогуляться в поля, пройтись по берегу реки. Когда он выходил, он не сомневался, что русский следит за ним и видит, как Брэй прихватил свой "Магнум-4". Русский действительно видел, но спокойно отложил свой "буран" на столик рядом с креслом, в котором оставался сидеть с книгой в руках.

В пять Талейников подвел итоги и предложил:

- Думаю, стоит прибыть на место встречи за час до девяти и определиться на местности. Я должен быть уверен в безопасности.

- Я доверяю Уинтропу, - кратко отрезал Брэй.

- Да и я верю. Но уверен ли ты в тех, с кем он свяжется?

- Он никому не скажет, что собирается повидаться с нами. Он хочет поговорить с тобой, и не накоротке. У него есть к тебе вопросы: имена, явки, должности, военные звания...

- Я постараюсь дать ему ответы относительно всего, что касается Матарезе. Но ни в чем другом я не собираюсь раскрываться.

- Браво!..

- Как бы там ни было, я все еще считаю, что...

- Мы выходим через пятнадцать минут! - прервал его Скофилд. - Надо пообедать по пути к месту встречи. Перекусим порознь, каждый в своем месте.

В 7.35 Брэй въехал на стоянку у южного входа в парк. И он, и человек из КГБ успели сделать к моменту назначенной встречи по четыре рейда в разных направлениях, обследуя тропки, аллеи, кусты, изучая деревья, беседки, уступы и площадки скалистой местности. Ночь выдалась люто холодная, желающих прогуливаться по такой погоде они не обнаружили. Оба сошлись в маленьком овражке. Талейников заговорил первым:

- Ничего подозрительного в моем секторе обзора. Скофилд взглянул на светящийся циферблат.

- Сейчас восемь тридцать. Я подойду к машине, как только она подъедет. А ты жди там, поодаль. Я подам тебе сигнал, когда приблизиться.

- Интересно, как ты это сделаешь? Расстояние ведь немалое.

- Спички... я зажгу спичку.

- Это вам свойственно...

- Что?!

- Ничего! Не важно...

Без двух минут девять лимузин Уинтропа въехал в парк и остановился в двадцати метрах от машины Брэя. Завидев водителя, Скофилд в первый момент насторожился, но почти в тот же миг узнал старого шофера по имени Стенли, проработавшего у Уинтропа около двадцати лет. У этого человека было загадочное прошлое, он прошел как морской офицер через несколько трибуналов, но Уинтроп никогда не упоминал об этом, не придавал значения слухам и неизменно называл своего водителя "мой друг Стенли".

Брэй подошел к лимузину. Стенли распахнул дверцу и мгновенно оказался на тротуаре, держа в левой руке карманный фонарик. Правая рука в кармане пальто означала, что он в любую секунду готов выстрелить.

Луч фонаря высветил лицо Скофилда, и ему пришлось зажмуриться. Справившись с ослеплением, он громко сказал:

- Привет, Стенли!

- Прошло столько времени, мистер Скофилд. Я рад видеть вас.

- Спасибо, и я рад видеть вас, Стенли.

- Посол ждет вас в машине. Можете садиться.

- Отлично. Кстати, через пару минут я собираюсь зажечь спичку. Это послужит сигналом тому, кто должен присоединиться к нам. Он там поодаль и подойдет по одной из тропинок.

- Да, я понял. Шеф предупредил, что вас будет двое.

- Послушайте, Стенли, - Брэй помялся, - если вы все еще курите эти ваши тонкие сигары, то повремените секунду-другую, не прикуривайте, а? Я тем временем успею перекинуться с мистером Уинтропом парой слов и зажечь свою сигнальную спичку.

- Ну и память у вас, черт подери. А я как раз собирался закурить...

Брэй проворно сел на заднее сиденье и оказался лицом к лицу с человеком, который был в ответе за всю его жизнь. Уинтроп постарел, очень постарел, но глаза его, по-прежнему живые, светились умом.

Они пожали друг другу руки, Уинтроп чуть задержал ладонь Скофилда в своей.

- Я часто думал о тебе, - мягко заговорил бывший посол и разведчик, внимательно рассматривая лицо Брэя, покрытое свежими ссадинами и синяками. - Меня охватывают сложные чувства, - продолжал он, - но, видимо, мне не следует говорить тебе об этом?..

- Нет, сэр, не стоит.

- Многое изменилось, верно, Брэй? Наши идеалы, наши возможности сделать так много и для многих... Мы были крестоносцами поначалу... - Старик сжал руку Скофилда и улыбнулся. - Ты помнишь? У тебя был грандиозный план в отношении Ленд-Лиза, была своя прекрасная концепция экономической дипломатии. Я всегда говорил, что люди не собираются платить просто так, тем более переплачивать зря...

- Мои идеи стоило отвергнуть...

- Может быть, и так. Мы бы приперли Советы к стенке. Я помню, как ты говорил: "Если от нас ждут действий как от капиталистического правительства, то нам не следует поступать иначе. Американцы оплатили половину затрат Советской Армии. Надо получить по векселям, получить и привлечь людей".

- Я был наивный теоретик, студент, помешанный на геополитике.

- В такой наивности всегда содержится истина. И представь себе, я до сих пор вижу перед собой того студента и слышу его слова. Я все время вспоминаю о нем...

- У нас нет времени, сэр, - прервал старика Скофилд. - Талейников ждет. На всякий случай мы проверили местность. Кругом ни души.

Уинтроп сверкнул глазами.

- Ты полагаешь, что это возможно?..

- Я просто побеспокоился на тот случай, если ваш телефон прослушивается.

- Об этом не стоит беспокоиться, - сказал Уинтроп. - Я уверен, что с кем-то это возможно, но только не со мной. Я даже не собираюсь проверять эту версию. Ведь по моему телефону идет столько секретных переговоров... Те, кто мне звонят, сами побеспокоились об этом. Это лучшая гарантия надежности.

- Вы что-нибудь узнали?

- Ты имеешь в виду Матарезе? Нет... и в то же время - да. "Нет" - в том смысле, что никакие данные или секретные документы на сей счет не появлялись за последние сорок три года. Сам президент заверил меня в этом, и я доверяю ему. Он был очень напуган и с радостью ухватился за возможность поднять тревогу и устроить проверку. Я повторяю: он был взбешен и испуган одновременно.