впалые щеки, усталые глаза, поникшие плечи.
— Теперь вы знаете, что Торн — Антихрист, — продолжал священник. Он подошел к Кейт и тронул ее за руку. — Почему же тогда вы защищаете его?
Кейт отдернула свою руку.
— Либо вы уйдете отсюда, либо я вызову охрану, — предупредила она. Все внутри нее кипело от гнева. Даже если сторожей не окажется на месте, она собственноручно вышвырнет отсюда этого наглого священника.
— Миссис Рейнолдс, а ваш сын… Где он?
— В кровати. Спит, конечно, — раздраженно отрезала Кейт.
Отец де Карло покачал головой.
— Нет, он не в кровати. Ваш сын с Дэмьеном Торном.
Кейт резко обернулась и удивленно уставилась на него.
— С Торном, миссис Рейнолдс, — повторил священник, подчеркивая слова. — С ним — душой и телом. Ваш сын сделался апостолом Антихриста.
Кейт разразилась язвительным смехом. Она до смерти устала от всего этого. Все, что она хотела — это чтобы священник оставил ее, наконец, в покое.
— Вы думаете, что три последние недели Питер провел в школе, не так ли?
Кейт насмешливо кивнула.
— Узнайте, если не верите мне. Позвоните в школу.
Отец де Карло заметил, как переменилось выражение лица Кейт: гнев уступил место сомнению и страху.
— Питер служит Торну. Он — его последователь в деле зла. Торн вдохновляет его на убийство Божьего Сына. Но им не удастся сделать этого. Святое Дитя вне пределов их досягаемости. Оно в безопасности, но ваш сын — нет.
Кейт покачала головой и нахмурилась.
— Есть только один путь спасти Питера, мисс Рейнолдс, и путь этот — уничтожение Антихриста. — Священник полез в свою куртку и вытащил кинжал. Кейт посмотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами.
— Вы просите, чтобы я… — Она замолчала, не в силах вымолвить больше ни слова. Взгляд ее был прикован к лезвию.
— Нет, мисс Рейнолдс, это уж мой святой долг. Но если вы дорожите бессмертной душой сына, вы должны помочь мне.
Кейт все еще смотрела на кинжал. Отец де Карло пристально вглядывался в ее лицо. Он нуждался в ее помощи. Если она не поможет, надежды мало
— Пожалуйста, поспешите, мисс Рейнолдс, — раздался голос одного из сторожей.
— Да, да, закрываю — воскликнула Кейт.
Голос охранника, похоже, вернул ее на землю.
— Иду! — прокричала Кейт и, уже полностью овладев собой, проговорила: —Я еду домой, к своему сыну.
— Тогда я умоляю вас разрешить мне присоединиться к вам, — попросил де Карло. — Нельзя терять ни секунды времени после того, как вы убедитесь, что его нет дома.
Кейт пожала плечами и пошла к выходу. Она не могла запретить ему следовать за ней. Она предъявит ему Питера: проведет его наверх, в спальню и ткнет пальцем в своего сына. Может быть, после этого он, наконец, оставит ее в покое!
— Питер!
В доме было темно. В это время он еще не должен был спать. После своего дня рождения он взял за правило не ложиться допоздна и либо почитать на ночь глядя, либо послушать музыку.
Дом, погруженный во мрак, безмолвствовал. Пока Кейт поднималась в спальню сына, отец де Карло дожидался в гостиной. Когда женщина вернулась, на ней не было лица.
— Вы были правы, — потухшим голосом вымолвила она.
Де Карло поднял телефонную трубку и передал ее Кейт. Она набрала номер школы и замерла в ожидании.
— Миссис Грант? Извините за столь поздний звонок, это Кейт Рейнолдс…
Пока Кейт разговаривала, священник разглядывал через окно улицу.
— Вы опять правы, — положив трубку, проговорила Кейт. Какая-то мысль мелькнула у нее в голове. — Вы утверждали, что Питер был прошлой ночью в Пирфорде?
— Боюсь, что так.
— О, Господи. — Кейт села, готовая вот-вот разрыдаться. Она так сжала свои руки, что кожа на запястьях побелела.
Де Карло опустился рядом с Кейт, и на этот раз она не отодвинулась. — Вы поможете мне? — спросил священник.
— Конечно.
* * *
Маршрут был ей знаком. Теперь она уже не сверялась с картой или дорожными указателями. Она вела машину, пытаясь переварить в уме то, о чем рассказывал ей Де Карло.
— Я в курсе, что вы читали о трагедии Торнов, — тихим голосом говорил тот. — Но вы знаете только половину.
Кейт бросила на него любопытный взгляд.
— Священник, — тихим голосом продолжал де Карло, — отец Тассоне — трагическая фигура — он помогал при рождении. Потом пытался искупить свой грех и предупредил Роберта Торна, — де Карло помедлил. — Мертв, — только и добавил он.
Потом поднял правую руку и начал загибать пальцы. — Фотограф по имени Дженнингс, пытавшийся помочь Роберту Торну. Обезглавлен.
Кейт вздрогнула.
— Шесть лет спустя, — продолжал священник, — Бу- генгаген, археолог. Похоронен заживо. — Теперь он говб- рил торопливо, — Билл Ахертон…
— Да, — прервала его Кейт, — я читала о нем.
— Джоан Харт, — без всякого выражения в голосе перечислял де Карло, — как и вы, журналистка. Мертва. Доктор Чарльз Уоррен, руководитель музея Торнов. Раздавлен…
— Хватит, — отрубила Кейт. Лицо ее побледнело, голос дрожал. — Я не'хочу больше слушать.
— Ладно, — согласился священник. — Тогда я вам кое- что расскажу. — Он прикрыл глаза. — Мы наблюдали вспышку трех звезд. Это были самые восхитительные минуты в моей жизни. Через две тысячи лет. Второе пришествие.
Кейт слегка расслабилась, пытаясь избавиться от страшных видений.
А потом мы бросились на Его поиски. Все было очень просто. Астроном указал нам точное место Его рождения. И мы нашли Его. — Священник замолчал на какое- то время. — У цыган.
Кейт всплеснула руками.
— Это самое красивое и чудесное существо, которое я когда-либо видел: цыганам не нужны свидетельства о рождении, потому-то Он остался жив. А все остальные несчастные младенцы, родившиеся в ту же ночь, были перебиты. Ради чего?..
— А ваш друг, монах, — вставила Кейт. — И он умер. Ради чего?
— Не только он, — мягко возразил де Карло.
— Разве был еще кто-то?
— О, да.
Кейт протестующе оторвала одну руку от руля. — Пожалуйста, не говорите мне. Я не вынесу больше.
— Да, я понимаю. Но есть еще кое-что… — И несмотря на возражения Кейт, священник рассказал ей о рождении Дэмьена, о камне, размозжившем голову младенца, и ужасном чудовище, извлеченном из утробы шакалихи.
— Чьей? — переспросила Кейт, резко повернувшись к де Карло и чуть было не выпустив руль из рук. Под одеждой она вдруг вновь почувствовала на своем теле его укусы и когти. Кейт передернуло, когда она вспомнила его животную похоть, тяжелое дыхание, его странные слова и звериный вой… Гнусная мерзость. Кейт захотелось выскоблить себя до крови, но она уже понимала, что никогда больше не почувствует себя чистой.
— Вот здесь, — указал де Карло. — Мы приехали.
Кейт затормозила, подождала,