Читать интересную книгу Тень каннибала - Андрей Воронин

В спальне было темно и пусто, в окно светила поднявшаяся над микрорайоном луна.

Хозяин квартиры обнаружился на кухне. Там тоже горел свет, мирно, по-домашнему урчал работающий холодильник. Козинцев сидел за кухонным столом в своем дурацком черном сюртуке и, одним глазом поглядывая в потерянные Отморозовым во время панического бегства листки, с аппетитом уплетал жаркое, лежавшее в глубоком серебряном блюде антикварной красоты. При этом он, наплевав на собственные слова, кощунственно пользовался мельхиоровой вилкой.

Он поднял голову и без всякого удивления уставился на вооруженных милиционеров слепыми темными линзами.

- Обожаю графоманов, - дружелюбно заявил он, тряхнув зажатыми в левой руке листками. - У них попадаются просто восхитительные строчки... Вот послушайте.

Он уставился в бумагу, некоторое время водил носом по строчкам и наконец прочел:

- Свежи прозрения мгновенья, легки, как тополиный пух. Они нам дарят озаренья, и Космоса прикосновенья ласкают наш усталый дух. Каково это вам?

Он захихикал и отправил в рот очередной кусочек жаркого.

Сержант, которого перед выездом успели более или менее ввести в курс дела, сразу взял быка за рога.

- Мужчина, - сказал он угрюмо, - что вы едите?

- Мясо, - ответил Козинцев. - Обожаю свинину. Хотите кусочек?

- Свинину? - еще более угрюмо переспросил сержант. - А вот женщина утверждает, что человечину.

Козинцев мельком посмотрел на Анну Александровну, чье бледное лицо едва виднелось из-за плечистых фигур в бронежилетах.

- А у нее не все дома, - равнодушно сказал он. - Она помешанная, наверное. Все время бредит какими-то каннибалами.

Один из милиционеров - огромный, как шкаф, с непроницаемой круглой физиономией и бритым затылком, - внезапно выдвинулся вперед.

- Вы не возражаете? - спросил он и, не дожидаясь ответа, протянул руку.

Он взял тяжелое блюдо за краешек одной рукой, легко поднял его на уровень лица, внимательно осмотрел содержимое, понюхал, а затем аккуратно и без видимых усилий вернул блюдо на стол.

- Похоже на свинину, - сказал он.

- Человечина, говорят, тоже похожа на свинину, - возразил сержант, глядя на Козинцева как солдат на вошь. Он видел этого типа в отделении и знал, что взять его голыми руками непросто.

Колебания сержанта не остались незамеченными.

- Кстати, - с аппетитом жуя, сказал Козинцев, - я что-то не помню, чтобы приглашал вас или хотя бы открывал вам дверь.

- Мы звонили, - с ненавистью сказал сержант, чувствуя, что хозяин прав.

- Правда? - удивился Козинцев.

- Вы не ответили, - продолжал сержант.

- Значит, либо не слышал, либо не хотел отвечать. У вас часы есть? Вы умеете определять по ним время? Я собирался поужинать и лечь спать, а дискутировать с вами по поводу сравнительных характеристик свинины и человечины я как раз не собирался. А если бы меня не было дома? Вы что же, высадили бы дверь? Без ордера, без.., ну, я не знаю, без чего еще. Без стыда и совести, например.

Он раздраженно ткнул вилкой в мясо и отправил в рот очередной кусок.

До сержанта внезапно дошло, что у него на глазах самым наглым образом уничтожается вещественное доказательство.

- Мужчина, - сказал он, - прекратите есть. Козинцев снова повернул к нему голову.

- Зачем? Я голоден.

Сержант сделал знак рукой, и круглолицый милиционер молча забрал блюдо с остатками жаркого.

- К нам поступили жалобы на то, что вы.., гм.., пытались угостить собравшихся у вас людей человечиной. Нам придется задержать вас до выяснения обстоятельств.

Козинцев всплеснул руками.

- Но это же была шутка! Как же можно этого не понимать? Да над вами будет хохотать вся Москва! Вас же со службы выгонят! Что вы, в самом деле, с ума сошли? Я жаловаться буду, в конце концов! Врываетесь в дом, мешаете отдыхать, притаскиваете с собой какую-то психопатку... Она меня преследует, если хотите знать! Вбила себе в голову неизвестно что и прохода мне не дает! Это из-за нее, между прочим, ко мне второй раз врываются ваши вооруженные варвары и топчутся по коврам в грязных сапогах. Я выше этих мелочей, но есть же, наконец, предел!

Сержант заколебался.

- В отделении разберемся, - сказал он.

- На здоровье! - без паузы отреагировал Козинцев. Было видно, что он здорово взбешен. - Разбирайтесь сколько угодно, но без меня. Я с вами не поеду. У вас нет оснований меня задерживать. Я не пьян, не буяню, даже не шумлю. Сижу себе дома, принимаю пищу. Вот с ней разбирайтесь, - он сердито ткнул вилкой в сторону Сиваковой. - А я в вашей конторе уже насиделся. Продержали целые сутки, как какого-то уголовника, и никто даже не подумал извиниться. Вам это так просто с рук не сойдет! - неожиданно взвизгнул он. - Лично вам, сержант! Вы у меня живо сделаетесь рядовым!

- А вы меня не пугайте! - сдерживаясь изо всех сил, сказал сержант. Меня не такие пугали. И вообще, мое дело маленькое...

Круглолицый здоровяк снова понюхал стоявшее на холодильнике блюдо.

- Да свинина же, - сказал он. - Что я, свинины не знаю?

- Ты вообще много знаешь, - зарычал на него сержант. Он чувствовал себя глупо, не знал, что делать, и от этого злился все сильнее с каждой минутой. - Мужчина, положите вилку!

Козинцев удивленно поднял брови, но потом понял, насмешливо улыбнулся, тщательно облизал вилку и с подчеркнутой аккуратностью положил ее на самый дальний от себя угол стола.

- Удовлетворены? - спросил он с холодной улыбкой.

- Минуточку, - сказал сержант и по рации связался с отделением.

Он вкратце, не вдаваясь в ненужные подробности, описал ситуацию и спросил, что ему теперь делать.

- Как что? - удивились в отделении. - Задерживать.

- Да? А за что?

- За задницу, - посоветовал хриплый голос из микрофона.

Козинцев отчетливо хихикнул и принялся с сухим шелестом потирать ладони.

- Очень смешно, - угрюмо ответил сержант, неодобрительно косясь на Козинцева. - А незаконное задержание вы опять на меня повесите?

- А то на кого же, - жизнерадостно отозвался безликий голос из рации. - Погоди-ка, тут по твоему клиенту что-то такое было. Сейчас... А! Оставайтесь там, ничего не делайте. К вам выехала бригада с Петровки.

Оперативники с Петровки прибыли через четверть часа. Это были старые знакомые - те самые, что не так давно навещали Козинцева вместе с новым участковым.

- Ну что, Ярослав Велемирович, опять у вас неприятности? - спросил один из них.

- Представьте себе да, - сказал Козинцев. - Ну скажите хоть вы им! Это же просто невыносимо!

- Непременно скажу, - пообещал оперативник. - Только сначала нам придется осмотреть вашу квартиру.

- Опять?!

- Да. Только более тщательно, чем в прошлый раз. Сержант, зови понятых.

- Как угодно, - обиженно сказал Козинцев и непроизвольно хихикнул.

Пока длился обыск, он под присмотром двух милиционеров сидел на диване в гостиной, развлекая присутствующих чтением избранных мест из поэтического наследия позорно бежавшего Отморозова. Сонные понятые ничего не понимали и испуганно озирались по сторонам. Милиционеры боролись с острым желанием надавать Козинцеву по шее.

Шутки кончились приблизительно через полчаса, когда вся компания милиционеры, оперативники с Петровки, понятые и продолжавший хихикать и нести белиберду Козинцев - вернулась на кухню и приступила к осмотру забитого мясными продуктами холодильника.

Один из оперативников вынимал из морозных недр пакеты и свертки, разворачивал их и демонстрировал присутствующим. Второй в это время составлял опись изъятого. Это была очень странная опись: вместо огнестрельного оружия и ценностей в ней фигурировали такие непривычные вещи, как вырезка, ветчина, мороженые котлеты, балык и прочие мясопродукты. Судя по виду, все они при жизни были коровами и свиньями, но никто не хотел делать выводы до заключения экспертизы. Впрочем, экспертиза экспертизой, но среди понятых были две опытные домохозяйки, да и сами оперативники не относили себя к вегетарианцам: все они видели, что никакой человечиной в холодильнике даже не пахнет. Однако дело следовало довести до конца. Даже если трюк с жертвоприношением и приготовленным из человеческого мяса ритуальным угощением был обыкновенной, хотя и несколько дикой, шуткой, шутника следовало наказать.

Шутник сидел на кухонном табурете, хихикал, читал стихи, потирал ладони и все чаще демонстративно поглядывал на часы. В небольшой кухне было тесно. Развернутые заиндевелые пакеты с мясом уже загромоздили все свободные плоскости вплоть до подоконника, но в объемистом морозильнике их еще оставалось более чем достаточно. Иней таял, собираясь в лужицы. Понятые зевали.

Из холодильника извлекли очередной пакет. Оперативник, составлявший список, достал из папки чистый лист бумаги, чувствуя себя при этом донельзя глупо. Он положил лист перед собой, поместил руку с шариковой ручкой в его левом верхнем углу и поднял скучающее лицо к своему товарищу, готовясь писать дальше.