Читать интересную книгу Пять Колодезей - Борис Азбукин

И только дружными усилиями мальчикам удавалось перебороть стихию. Хотя и медленнее, чем раньше, они все же упорно продвигались вперед. У Степы крепла уверенность в том, что они благополучно доберутся до села.

Но вдруг случилось нечто неожиданное. Перед самым лицом Степы сверкнуло что-то ослепительно яркое, и в тот же миг он услышал страшный грохот и треск. Казалось, рядом лопались и разлетались на части скалы. Степа зажмурил глаза и съежился. Налетел бешеный вихрь, и на его голову обрушились целые потоки воды.

Он вздрогнул и открыл глаза. Митя лежал на дне лодки, сжавшись в комок и заткнув пальцами уши, Пашка спрятал голову между колен и прикрыл ее руками. Толстые струи дождя барабанили по его спине и ручьями стекали на дно. Весла беспомощно болтались в уключинах, а лодку бросало с боку на бок.

— Уносит! Уносит в море! — закричал Степа.

Но Пашка и Митя не двигались. «Уж не убило ли их молнией?» — подумал Степа, и сердце его сжалось от страха. Нет, вот Пашка пошевелил рукой.

А ветер исступленно бил в борт и гнал лодку в море. Вот уже рядом мыс, и тут, где-то за ним, ощерились гранитные клыки подводной скалы. Их не видно за густой пеленой ливня, но слышно, как волны с грохотом обрушиваются на них.

Хватаясь рукой за борт, Степа пробрался вперед и сел за весла.

— Ты что, оглох, что ли? — толкнул он Пашку. — Греби скорей! Не видишь, несет на скалы!

Пашка выпрямился, вытер мокрым рукавом побледневшее лицо.

— Сил нету… совсем ахлял, — тяжело дыша, сказал он. Заметив в ногах Митю, он слегка пнул его пяткой в бедро. — Вставай, садись за руль!

Митя поднял искаженное страхом лицо, посмотрел широко открытыми глазами на мутные волны и пополз на коленях к корме.

Степа энергично работал веслом. Ему и Пашке удалось отвести шлюпку в сторону от камней. Но как они ни бились, их по-прежнему уносило в море.

— Давай еще, — подбадривал Степа. — Нажми!

Пашка сделал несколько сильных взмахов и бросил весло.

— Не могу… выдохся, — зло прохрипел он и с отчаянием оглянулся на оставшийся позади мыс.

— Давайте сигналить. Может, нас на фелюге заметят… — Тоненький голос Мити был еле слышен в шуме ливня.

Он встал и начал кричать и размахивать над головой шляпой. Степа и Пашка заложили пальцы в рот и пронзительно засвистели.

Но звуки тонули в вое ветра и гуле волн. Растаяли размытые дождем очертания берега и села. Куда ни глянь — серая полосатая стена дождя. Кто их услышит? Кто заметит? Ужас охватил Степу. Надо немедленно действовать, что-то предпринять. Но что именно? Может быть, всем броситься в воду и плыть к скале? Нельзя. Захлестнет волной, а если и выплывешь, то покалечит о камни. Плыть по ветру тоже нельзя — лодку унесет в море. Степа беспомощно озирался вокруг.

Вдруг ливень начал стихать. Он прекратился так же неожиданно, как и налетел. Уходившая туча сеяла последние редкие капли.

Вокруг прояснилось. Ветер подгонял лодку к самому дальнему гранитному клыку каменной гряды, метра на два торчавшему над водой. Степа бросил безнадежный взгляд на берег, на мыс и вдруг просиял:

— Ребята, смотрите! Мы спасены!

Тут же за каменными зубьями начиналась полоса затишья. Волны налетали на них и, обессиленные и укрощенные, затихали. Дальше серела лишь мелкая зыбь, а под высоким берегом, в той бухточке, где ловили рыбу, по-прежнему стояла безмятежная остекленевшая гладь.

— Сидай все на весла! Живо! — скомандовал Пашка, к которому вернулись и силы, и уверенность.

Шлюпка, сделав крутой поворот, выскочила за каменную гряду. Сразу стало легче грести. Ветра почти не ощущалось. Шлюпка вошла в бухточку и завернула за длинный каменный выступ, который еще раньше приметил Митя. Мальчики увидели перед собой тихую лагунку, вроде небольшого круглого озерца, скрытую между скалами и каменным выступом. Только в одном месте желтела узкая песчаная полоска, к которой можно было причалить. Место здесь было надежное. Если бы ветер вдруг неожиданно повернул и подул с моря, то и тогда каменный выступ защищал бы шлюпку от волн.

«Бухта спасения»

Степа выпрыгнул из лодки. Колени дрожали, земля под ногами качалась, и он едва устоял. Но настроение у него было такое, будто он одержал победу в сражении. Радостное возбуждение охватило Степу. Выжимая трясущимися руками штаны, он поглядывал на Митю, который ежился и клацал зубами.

— Что, мутит небось? Травить собрался? — потешался над ним Пашка. — Заложи пальцы в рот.

— Н-не… Я з-за-а-м-мерз, — пролепетал посиневшими губами Митя.

— А ты сделай, как я, — сбрось с себя все и выжми, — посоветовал Степа.

Через некоторое время на прибрежных камнях были разложены штаны, рубашки, кепки и содержимое карманов: крючки, гвозди, запасные лесы и коробок спичек в целлофановой бумаге.

Солнце еще скрывалось за серыми облачками. Было свежо. От скал тянуло сыростью, пахло мокрыми, прелыми водорослями, солью, рыбой. Степа дрожал не меньше Мити. Ему хотелось поскорей согреться. Он подкрался сзади к Пашке, подставил ему ножку и крикнул:

— Куча мала!

Оба кувырнулись на песок. Митя с ликующим воплем навалился на них, и все с визгом и хохотом покатились по берегу. Каждый из мальчиков старался вывернуться и навалиться сверху на товарищей, но через мгновение сам оказывался под ними.

Ребята вывалялись в песке и мелких ракушках, но зато разогрелись и ожили. Митя даже прошелся колесом. При этом руки и ноги его мелькали в воздухе с такой быстротой, что худенькое тело казалось невесомым.

Солнце все еще не показывалось, поэтому Пашка предложил развести костер, чтобы погреться и высушить одежду. Степа и Митя стали искать сухую траву на растопку, но попадались только мокрые стебли курая и колючей верблюдки.

Тогда они пошли дальше по песчаному бережку, но путь им преградил большой серый камень. Справа от него вода, слева — почти вплотную — крутой подъем, покрытый редкими пучками кустистой травы. Степа и Митя боком пролезли между камнем и береговой стеной. И тут Степа заметил в стене щель.

Мальчики, пригнув головы, пролезли в нее. В полумраке перед ними открылась небольшая пещера. Для непосвященных это была пещера как пещера — их немало в скалах на берегу, — но для разведчиков-следопытов, какими считали себя Митя и Степа, это была книга, полная тайн, которую надо уметь прочесть и разгадать. Четыре любопытных, проницательных глаза шныряли по сторонам, по мельчайшим признакам определяя, что здесь происходило.

Посреди пещеры лежали закопченные камни. Степа пошарил между ними рукой и обнаружил пепел. Не оставалось сомнения, что кто-то жег костер, и не очень давно, иначе весь пепел выдуло бы ветром.

Рядом лежал старый, дырявый лист железа и валялись мелкие осколки раковин. По перламутру створок и сине-вороненым отливам с наружной стороны сразу можно было узнать мидии. Видимо, на листе кто-то пек ракушки.

Всюду была разбросана яичная скорлупа. Митя немедленно начал ее собирать и рассматривать.

Задняя стена пещеры состояла из зеленовато-серой глины. Степа поплевал на пальцы и растер скользкий, как масло, комочек. Ясно, что это кил. Если его размочить, то можно намыливаться, как мылом. Около стены валялись дощечки от бочки: кто-то копал ими глину.

— Может, здесь диверсант скрывается?.. — неуверенно сказал Степа.

— Скажешь! А это что? — Митя показал горсть скорлупы. — Это ж яйца чаек и диких голубей. Какой тебе диверсант будет по скалам лазить и разорять гнезда? Его бы сразу увидели.

Доводы Мити были неотразимы.

— Смотри, а это какой птицы? — Степа поднял с земли голубовато-серую скорлупу и подал Мите.

Митя пододвинулся поближе к выходу и с минуту внимательно разглядывал ее.

— Это знаешь чьи? Скворечьи. Вот дрянь, и до скворцов добрался! — возмутился он.

— Кто дрянь? Ты про кого? — недоумевал Степа.

— А я знаю, про кого? Если бы я знал, я бы ему… Ну, подожди! — Митя погрозил кому-то своим маленьким кулачком и засопел носом.

Птицы были Митиной страстью. Он разводил голубей, строил во дворе скворечни; целыми днями возился с птицами, кормил, приручал. Он был старостой в школьном кружке юннатов. Степа частенько помогал Мите в его делах. Они вместе охраняли гнезда, ловили и кольцевали птиц. И сейчас он не меньше Мити возмущался тем, что кто-то разоряет гнезда и бьет яйца.

Мальчики сложили на железный лист дощечки от бочонка, несколько кустиков сухой травы, найденной у входа, яичную скорлупу и вылезли из пещеры. Огнистое солнце уже сияло над умытыми скалами, неподвижным зеленым зеркалом бухты и обдавало жарким, парным теплом.

У камня возле выхода из пещеры Митя подобрал брошенное кем-то птичье гнездо. Один край гнезда был разломан, и из него высыпались на песок пушинки. Ребята обо всем рассказали Пашке и показали гнездо.