В трубке потянулись длинные гудки. Ник боялся, что трубку возьмет мать Саны. Опять придется вежливо так просить позвать к телефону Оксану, а она начнет с подозрением допытываться, кому это понадобилась ее дочь и все такое… Но, к счастью, обошлось. Что-то щелкнуло в трубке, и раздался негромкий родной голос:
– Алло?
– Привет, котенок…
* * *
Они познакомились прошлой весной. В «Горизонталь» Ник зашел тогда случайно, не рассчитывая на что-либо большее, чем просто убитое время и иллюзия избавления от одиночества. Ведь для чего же еще существуют подобные заведения, как не для того, чтобы создавать иллюзию, будто ты не одинок… в толпе таких же одиночек.
Народу в клубе в тот вечер было битком. В основном – кислотно-рэйверская молодежь. Бухала электронная «бочка», ритмично вспыхивали стробы, выхватывая из синего полумрака стоп-кадры толпы на танц-поле.
Среди отрывающихся вовсю тинэйджеров Ник чувствовал себя едва ли не стариком. Посидел немного в баре. Н-да, ничего нет лучше, чтобы почувствовать себя умудренным жизнью старцем, чем молодежная тусовка…
Вернувшись в танцевальный зал, он сразу увидел Сану.
Впрочем, тогда он еще не знал, как ее зовут. Тогда он просто обратил внимание на девушку, которая стояла в одиночестве в стороне от танцующих. Когда он подошел и заговорил, она глянула на него, – и Нику показалось, что какое-то мгновение его судьба колебалась на каких-то невидимых весах… Но в следующую секунду весы, видимо, склонились в его пользу: Сана улыбнулась. Полчаса спустя они разговаривали уже так, словно были знакомы сто лет. Правда, из-за громыхающей музыки пришлось перебраться в бар, где было потише. Потягивая коктейли, они болтали о том и о сем, перескакивая с темы на тему. Так Ник узнал, что Сана учится в городском универе, на третьем курсе факультета СПП (социальная педагогика и психология), что она любит розы, кошек и музыку «гранж»… В «Горизонталь» она попала тоже случайно – ее затащили сюда подружки-однокурсницы.
Ник смотрел на девушку, наметанным взглядом художника схватывая каждую черточку, и пытался понять, чем же привлекла она его внимание в самый первый момент, когда он ее увидел. Пожалуй, Сана была слишком непохожа на типичную посетительницу ночных клубов, чтобы не заметить ее. Она… она была как скромно оформленный томик Цветаевой на полке с детективами в мягких обложках, пестрыми и броскими снаружи, но пустыми внутри…
После клуба Ник проводил Сану, и они обменялись телефонами.
Потом они встречались практически каждый день. Ходили в кино, сидели в какой-нибудь кафешке или просто гуляли. Неделю или через две после знакомства Ник внезапно поймал себя на том, что ждет свиданий с ней, словно впервые влюбившийся мальчишка… Конечно, и до Саны у него были девчонки, но с Саной все было совсем не так, как с ними. Для нее неважно было содержимое его бумажника, ее интересы не сводились к модным шмоткам, фильмам с Джонни Деппом и тупой попсе. С Саной можно было просто поговорить, она знала, кто такие Сэллинджер и Кафка, например, в отличие от некоторых девиц, искренне уверенных, что это марки сигарет… Она была первой из подруг, кому Ник показал свои картины.
В конце концов, он был вынужден признаться самому себе, что жизни без Саны уже не представляет…
Несколько раз Ник приводил Сану к себе. С ее появлением непритязательное холостяцкое жилище вдруг обретало уют настоящего дома – словно по мановению волшебной палочки. Как кошка, она приносила этот уют и тепло везде, куда бы ни попадала. А в один из вечеров Сана осталась у Ника и на ночь… Они не пытались как-то назвать то, что связало их, даже не говорили об этом. Им просто было достаточно друг друга, а все остальное значения не имело.
Ник ждал Сану на их традиционном месте: на углу проспекта Свободы и улицы Строителей. Добрался он быстрее, чем рассчитывал; времени хватило еще и на то, чтобы сбегать к цветочному киоску неподалеку – купить розу для Саны. Бархатисто-алый цветок, казалось, светился в ранних сумерках зимнего города. Зажигались фонари, по улицам катились потоки машин, спешили по тротуарам пешеходы, а Ник терпеливо стоял и курил, то и дело поглядывая в сторону троллейбусной остановки, откуда должна была появиться Сана.
Но она появилась совсем с другой стороны. Ник издали заметил знакомую белую вязаную шапочку. Подбежав, девушка привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
– Привет, Ник!…
– Привет, котенок. А ты почему не троллейбусом?
– Троллейбуса долго не было, так я маршрутку поймала…
Ник осторожно достал из-под куртки спрятанную от мороза розу.
– Это тебе.
Глаза Саны восхищенно заблестели. Понюхав цветок, она поцеловала его еще раз.
– Ник, ты прелесть.
– Я знаю, – наигранно-серьезно сказал Ник, когда девушка взяла его под руку. – Так куда пойдем? Может, в кино?… Наша Юлька все уши прожужжала насчет новой серии «Властелина колец». Ты же знаешь, она на Толкине повернутая…
Сана тихо усмехнулась, но покачала головой.
– Давай просто погуляем, ладно?
Ник не возражал. Они не спеша шли вдоль витрин проспекта Свободы, льющих на тротуары холодный белый свет, и Сана рассказывала о своих делах в универе. Потом свернули на другую улицу, спустились на Набережную, к реке. В темной воде отражалось мутное красноватое небо большого города, маслянисто поблескивали россыпи огней на другом берегу. Порывистый пронизывающий ветер гнал тяжелые покатые волны. Сана крепче прижалась к плечу Ника.
– Замерзла?
– Угу… Немножко.
– Эх ты, мерзлячка… – Ник поднес ее руки ко рту, подышал, согревая. – Ладно, пошли куда-нибудь к теплу. Тут неподалеку новый ресторан открылся, кстати. Зайдем?…
Новооткрытый ресторанчик под декадентским названием «Парадиз» оказался местечком нешумным и уютным. Небольшой зал был оформлен под погребок в стиле века этак девятнадцатого. Нарочито грубая каменная кладка стен, камин, кованые светильники, стилизованные «под старину»… Ненавязчивый звуковой фон создавал молодой бородатый парень, игравший на гитаре. Одним словом – эклектика.
Из дюжины столиков была занята едва ли половина. Нику и Сане достался свободный столик в глубине зала. Пробежав глазами меню, Ник заказал вино, салат из крабовых палочек (он знал, что Сана его просто обожает) и еще кое-что по мелочи. Как только официантка отошла, Сана, украдкой присматривавшаяся к публике, наклонилась через столик и шепнула:
– Ник, зря мы сюда пришли…
Он удивленно приподнял бровь.
– Почему это?
– В свитере и джинсах я чувствую себя здесь как пугало…
Ник едва не расхохотался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});