– А. – Ги вздохнул так, словно намекнул, что Кейт стоило остановиться и понять, насколько важная перед ней стоит проблема. Что-то еще? – проницательно заметил он.
– Да, – ответила Кейт. – Ты все еще не объяснил, почему в документах тети Элис нет ни одной записи о выплате аренды…
– С мадам Броудбент никто никогда не требовал арендной платы, – тихо произнес Ги. Она была одной из ближайших подруг моей матери, и спрашивать у нее деньги за коттедж было бы в высшей степени неприлично.
– Но плату от меня ты принимал, – заметила Кейт, безмерно уязвленная этим открытием.
– Все твои деньги будут возвращены тебе с процентами.
– Да не хочу я, чтобы они были возвращены! Я хочу, чтобы они были потрачены на коттедж.
– C'est impossible,[3] – сказал Ги, словно подводя итог. – На моей земле больше не будет независимых строений.
– О чем ты?
Ги поднялся на ноги – высокий, грозный.
– После некоторого размышления ты поймешь, что я делаю тебе выгодное предложение, – сказал он тоном, в котором ясно читался намек на окончание беседы. – Могу заверить тебя, что все остальные были более чем довольны…
– Правда?
– Oui, vraiment.[4] – Тон Ги был сухим, но внезапно стальной взгляд смягчился. – Перестань, Кейти, если ты так занята, то зачем тебе второй дом во Франции?..
– Меня зовут Кейт! – взорвалась Кейт и сама испугалась надрывному звучанию собственного голоса.
– Кейт, – непринужденно поправился Ги. Но ты не ответила на мой вопрос.
И Кейт накрыла волна эмоций. Она вскочила на ноги и горячо выпалила:
– Тогда я скажу вот что: неужели все, абсолютно все вокруг согласились с условиями этой сделки?
– Таковы факты, – холодно заметил Ги. – И это не сделка – я делаю очень выгодное предложение.
На секунду Кейт лишилась дара речи.
– Я не верю тебе, – наконец выговорила она.
– Придется, – твердо ответил Ги. – Дни, когда коттеджи поместья сдавались внаем на время отпуска, безвозвратно прошли.
– А как же насчет остальных жильцов, их родственников, друзей? – поспешно проговорила Кейт, в то время как в ее голове всплывали образы всех тех людей, что каждый год приезжали в имение. – Тебе что – 1 наплевать на них?
– Те, о ком ты говоришь, – терпеливо заметил Ги, – с радостью согласились на мое предложение.
– Ну а я – нет! – сжала кулаки Кейт.
– Так ты еще не слышала, что именно я предлагаю.
– И не желаю слышать.
– Нет, Кейт, тебе придется. Поместье, должно приносить деньги. У наших виноградников большое будущее…
– Деньги! – гневно пробормотала Кейт, обхватив себя руками. – Ты теперь думаешь только о прибылях и убытках?
К ее удивлению, в уголках губ Ги дрогнула грустная улыбка.
– А ты бы хотела, чтобы поместье пошло по ветру?.. И те семьи, что жили здесь в течение многих поколений, просто оказались на улице? А дело шло именно к этому. Что бы ты ни думала, мне тоже пришлось несладко; Я был вынужден пойти на жертвы, но не за счет тех людей, чье существование напрямую зависит от меня. – Кейт не ответила и только крепче сжала руки, и Ги мягко добавил:
– Думай обо мне что хочешь, Кейт, но факт остается фактом – времена изменились, и я вместе с ними. И тебе придется…
– Нет! – страстно выкрикнула Кейт, охваченная внезапной паникой при мысли, что ей придется покинуть Францию, оставить надежды, мечты. Эта мысль была невыносима. – Получи свою несчастную плату за земельную аренду! Хоть за десять лет вперед! Я теперь владею коттеджем и не собираюсь переуступать его тебе. Тебе придется вести свои дела в обход моей территории.
– Попробуем, – задумчиво изрек Ги.
– То есть ты будешь заниматься своим бизнесом, не затрагивая коттедж, а я буду там жить и вести свои дела?
Бровь Ги удивленно дернулась вверх, и Кейт застыла в ожидании взрыва.
– Свои дела? – мягко спросил он.
– Именно так.
– Но что ты собираешься…
– Примерно то же, что и обычно, – ответила Кейт, сделав неопределенный жест рукой.
– То есть? – в мягком голосе Ги зазвучали угрожающие нотки. – Ты заявила, что владеешь контрольным пакетом «Фридом Холидейз», – задумчиво сказал он. – Но я не могу представить, что ты устроишь филиал своей компании в самом сердце французской глубинки. Откуда ты возьмешь клиентов? Да и твой персонал…
– Для моего замысла, – пояснила Кейт, чувствуя, как с каждой секундой у нее прибавляется уверенности, – мне понадобится только один человек – я сама.
– Объясни подробнее, – сказал Ги голосом рыбака, который плавно ведет удилище перед тем, как подсечь.
– На данный момент я сказала достаточно, ответила Кейт, наслаждаясь непривычным чувством победы – еще бы, ей удалось обхитрить Ги де Вильнева. – А завтра я буду ждать твоих людей, чтобы они отодрали доски с моих окон, убрались в саду, подсоединили все коммуникации…
– Seigneur![5] Это все?
И Кейт ответила ему самым уверенным из своих взглядов.
– Я не шучу, Ги, – предупредила она. – Я заплатила за содержание Ла-Птит-Мезон большие деньги и хочу видеть результаты. Коттедж в ужасном состоянии… а я думала, что плачу за…
– За что же, Кейт? – Серые глаза Ги были похожи на осколки кремня.
Кейт охватила тревога.
– Так ты позаботишься о коттедже?
– Не вижу в этом смысла.
– То есть как это?
– По-моему, я высказался на этот счет весьма ясно. В поместье Вильнев больше не будет никаких коттеджей, сдающихся на время отпуска.
– По-моему, я выразилась не менее ясно, парировала Кейт. – Ла-Птит-Мезон будет предназначен для иных целей. И, более того, он не предназначен для продажи – ни тебе, ни кому-то другому.
– Ты можешь пожалеть о своем решении…
– Ты мне угрожаешь, Ги?
Но эта фраза, вместо того чтобы осадить Ги, зажгла в его глазах нечто гораздо более опасное. Откинув голову назад, он издал короткий смешок.
– Ты по-прежнему такая же страстная, Кейт, – одобрительно проворчал он. – Все тот же маленький бесенок Кейти Фостер?
Игривая нотка в его голосе пробудила в Кейт странное томление, которое заполнило каждую клеточку ее тела. Она резко вздохнула, а потом покраснела, поняв, что Ги заметил ее состояние. А он еще и добавил:
– Маленький страстный бесенок Кейти?
Каким-то образом Кейт умудрилась поправить Ги, настаивая на своем взрослом имени, но это было все равно что говорить с глухим.
– Итак, – Ги явно наслаждался моментом, приятно видеть, что с нашей последней встречи мало что изменилось.
Его высокомерие было просто поразительным, но оно подействовало на Кейт как ушат холодной воды.
– Скоро ты обнаружишь, что за эти десять лет многое изменилось, – напряженно заявила она. – В том числе моя способность постоять за себя.