едва жива, не только в России, но и по всему миру. Это было очень трудное время для производства потребительских товаров. Деньги потратили, но помогло ли это сохранить предприятие? Не особо – завод стоял в Коммунарке, в Московской области, и место понадобилось под строительство жилых кварталов. Земля была в аренде, завод снесли, оборудование поехало в другую область, а вот сотрудники – нет. Привет горячий! Всё пошло прахом, это издержки предпринимательской деятельности.
Наверное, у меня могли бы быть другие взгляды, если бы я работал в финансовой индустрии, но я был далек от фондовых рынков, я был далек от хедж-фондов и товарного брокериджа, я работал в СМИ, рекламе, связях с общественностью, издательском деле, выставках, строительной индустрии и девелопменте. Это был мой опыт в России.
Я несколько раз начинал свою жизнь с нуля. Путь возвращения на круги своя с каждым разом занимал все меньше времени и сил. Я в России разорялся несколько раз, и выкарабкивался. В Америке, как всем вновь прибывшим в США, мне пришлось пройти эти тропы еще несколько раз, а вернувшись в Россию перед пандемией коронавируса, опять проделать путь от всеми позабытого и никому ненужного нуля к какой-то величине, от нуля отличающейся.
В свои пятьдесят семь лет я ценю свободное время и время как таковое гораздо больше, чем доход и деньги. Я совершил следующую эволюцию. В двадцать с небольшим лет меня волновал успех среди девушек. Когда я женился, меня волновал заработок. В тридцать лет меня волновал профессиональный успех и социальный статус. В сорок лет меня волновал социальный статус; заработок был лишь подспорьем для достижения цели – подняться на вершину социальной лестницы. Но в сорок четыре года я переехал в США, где начал с чистого листа. В пятьдесят три я вернулся в Россию досматривать своих стариков, и, как сказал когда-то парадоксально мыслящий Черномырдин, никогда такого не было, и вот опять. Пусть с трудами, преодолевая множество препятствий, но все годы я сохранял – ну, старался сохранять – достойный образ жизни для своей семьи.
Многие россияне и жители бывшего СССР грезили об Америке как о рае земном. На текущий момент, на 2023 год, США утратили многие свои прелести. Людям российского происхождения сейчас нелегко в США, особенно после победы Трампа в 2016 году, когда началась антирусская истерия. Мало того, что старое поколение помнит Холодную войну и до сих пор воспринимало на подсознательном уровне русских как представителей враждебной страны. Теперь вся Америка накручена масс медиа и соцсетями против русских. Фактически тотально. А СМИ и вся американская массовая культура всегда воспроизводила образы русских как гангстеров, агентов КГБ, проституток и киберголоворезов, даже во время перестройки, когда казалось, что вражде навсегда положен конец.
Как журналист и человековед, я очень внимательно наблюдаю за людьми. Я буквально всасываю всем нутром ощущение от человека, всматриваюсь в его микромимику, улавливая неконтролируемые собеседником гримасы, вызванные вспышкой чувства или всплеском эмоции. Например, я улавливал у некоторых американцев неуловимую гримасу отвращения, когда они слышали мой русский акцент. Большинство людей понимает, что как бы нельзя судить о человеке стране происхождения (хотя я давно уже склоняюсь к мысли, что в целом можно). Даже очень хорошие и дружелюбные люди не могут быть свободны от навязанных им стереотипов. Годы пропаганды, десятки фильмов и сериалов, где русские выставлены опасным и умным зверьём, бесконечные проблемы между российскими и американскими политическими курсами, заставляют абсолютно невинных и порядочных людей закачиваться предрассудками по отношению к россиянам. Сам я постоянно сталкивался с неприятными ситуациями, что люди излучали дружелюбие, не различали мой русский акцент; аккуратно поинтересовавшись, откуда я, и узнав, что именно из России, а не из Украины, Молдавии или Прибалтики, сразу же избавлялись от меня. Как будто они столкнулись с прокаженным.
Сделать очень простые шаги к успеху на американской земле было для меня очень сложно. Это было труднее, чем для любого другого американца или носителя английского языка, потому что у меня были серьезные коммуникативные проблемы. Мои взгляды и умонастроения носили печать чужеродности. Американцы совсем не понимали меня, либо неправильно понимали смысл, который я вкладывал в слова и предложения. Мне пришлось преодолеть все эти препятствия. Как я теперь понимаю, для американцев это было испытанием, все равно что найти общий язык или установить контакт с ксеноморфом, то есть Чужим, хищным и непредсказуемым инопланетным существом, плодом воображения художника Ганса Гигера и режиссера Ридли Скотта.
Поэтому изначально эту книгу я писал прежде всего для людей, которые родились в США, хотел им пояснить, что чувствуют цивилизованные и вменяемые люди, родом из России, которым волею судеб пришлось задержаться или пустить корни в американскую землю. Но получился универсальный труд, равно полезный всем, кто ищет лучшей доли или приключений на свою задницу. И еще одна важная, но не очевидная вещь. Я сформировался в русской культуре. Западные люди воспринимают нас как грубое и неотесанное хамьё. Хотя почти никогда не скажут нам в лицо. Я пытался со многими иностранцами разговаривать начистоту об отношении к русским. Я им говорил: вот вы знаете, есть же стереотипы. Вот у вас есть шутки про русских, про ирландцев, про негров (за слово негр меня даже таскали по инстанциям в США, но если раса негроидная, то что ж с того, это от слова “негро” – чёрный). Я им говорил: вот, скажем, у русских могут быть предрассудки против людей с Кавказа (тут они меня не понимали, потому что белые у них научно именуются кавказцами), Средней Азии или Молдавии, у нас подшучивают над медлительностью эстонцев или оборотистостью румын. Может, вы поделитесь со мной стереотипами о русских? Молчат, как белорусские партизаны. Боятся то ли нас, то ли своей обрыдлой политкорректности. В отличие от нас. Мы очень прямые, мы не связаны политкорректностью, фальшивыми улыбками и лицемерной доброжелательностью. В массе своей русские не подхалимы. Для русских связи и дружба ценнее денег и карьеры. Эти вещи строятся на взаимном доверии, а не на выгоде. Русские в США очень часто раздражают своих работодателей и коллег тем, что дают много советов, несмотря на субординацию. Не потому, что русские считают себя умнее своего окружения, а из-за чувства ответственности за дело, которое они делают вместе. И ещё нюанс. Русские – не стукачи и не предатели. Я разговаривал с одним бывшим крупным мафиози, Майклом Францезе. Он сказал мне, что только русские мафиози не предали его, они были