Читать интересную книгу Светотени - Игорь Наталик

*

СОКРУШИТЕЛЬНАЯ ТИШИНА ПРИБОЯ

На спину бросилась волна как рысь, рванув назад за дрогнувшие плечи. Потом я ощутил на голой шее ожог от холода и колкости зубов. И побежала кровь за воротник.

Под свежим мокрым ветром рубаха прилипала к животу, вздуваясь на изодранной спине. Вот, горло сжав и навзничь опрокинув, к виску мне кто-то подтолкнул точеный морем, сверкающий чужим холодным блеском, как пуля веский, пепельный голыш.

Прибой притих, предчувствуя крушенье...

Все это было так давно когда-то со мной на Черном море. Как видишь, крушение корабль души может потерпеть и на мелководье, и даже на берегу.

А когда шторм застигает нежданно сразу двоих, то крушение может быть обоюдным: со-крушение. Совместное - и легче, и трудней.

Словно сокрушение важнейших основ внутри нас.

*

ТОНКИЕ СТРУНЫ

Человек с душой, обожженной бедой, научен многое прощать и лучше понимать других. Несчастье утончает его душу, снижает сердечный порог, делает самых толстокожих более восприимчивыми к чужому горю.

А ведь человек может замкнуться в своем несчастии и очерстветь. Тогда поди, достучись до него, проникни в его душу, искалеченную добрыми людьми. Недаром говорится: "Был бы калека, обидчики найдутся".

К сожалению, страшные эти слова не уходят из нашего быта, обретая все более зловещий, символический смысл. Поэтому самые тонкие "струнки" среди нас требуют вседневной защиты.

*

ВЕРШИНЫ - ШТРИХИ ЖИЗНИ

Попробую рассказать о двух незабываемых тянь-шаньских вершинах Возможно, найдется немало и других, но моей памяти дороги именно эти.

Если посмотреть на первую из них снизу, от подошвы, то наиболее сильное, безотчетное чувство - священный страх. Особенно при ярком солнце и чистом небе. Возникает острое ощущение того, что именно здесь, прямо над твоей головою беззащитное небо вспарывается кривым и нестерпимо сверкающим ятаганом ледника.

На вершине другой горы, называемой "Черные камни", покоятся две огромные каменные ладони, сложенные исполином в немой молитве перед небом. На ноздреватом глетчерном льду множество камней из "пулеметных гнезд". Гнезда эти можно распознать по белесым, глубоким чиркам на скалах. При спуске с этой вершины - переправа через ледопад. Захватывают воображение необыкновенные звуки и краски, феерия ледовых брызг-глыб, когда эта ледяная "река", словно кошка, прыгает в новое скальное ложе.

И часто камень угрожал обвалом под новой тяжестью моей ноги.

*

ДОМБАЙ

Тобою, наверное, замечены просеки на мохнатом теле вон той зеленой горы - их прекрасно видно из долины. Это - шрамы от ударов кнута-лавины. Они немного похожи на след слезы на закопченном лице человека.

А знаешь, какова лавина изнутри? Человек как бы плывет в огромном снежном облаке, в верхние его слои, стараясь "всплыть" как можно быстрее.

Но самое главное - в момент остановки лавины сделать перед собой воздушный мешок. Отодвинуть ставший вдруг непосильно тяжелым мокрый снег обеими руками от лица. В этом мешке содержится вся твоя жизнь.

От объема воздушной "подушки" зависит, сколько еще будешь жить: час сутки - дольше. Самому выкопаться из тела лавины практически невозможно лежишь прочно спеленатым, словно младенец.

И выесть, выгрызть вокруг себя снег невозможно. Похоронен заживо. Спасают друзья - на них вся надежда.

*

ТЯЖКИЕ ЗВЕЗДЫ

Над Домбайской поляной нависает одна из красивейших во всем мире вершин - "Рыжая в пояснице скала". Она очень похожа на матерь альпийских гор Маттенгорн. Особенно живописна и хороша грозная северная ее стена, украшенная дорожками семиметровых кварцевых плит - ожерельем цвета слоновой кости. Тропки вдоль этих плит словно обочины слоновьей дороги, ведущей прямо в небеса.

Ночью над Домбаем нависают тяжелейшие, сочные звезды, каждая - с яблоко. Они мерно позванивают в тишине и так же близки, как елочные игрушки.

Незабываемо утреннее омовение в горной речке, когда даже тонкая струйка меж лопаток склоненного к проворной воде человека порождает нутряной, полуживотный, прочищающий легкие крик.

И совсем высоко - почти на плечах древних гор - вдруг нежданно встречаешься с тихою речкой, с березками, заводями. Это - Русская поляна. Кусочек российской души в самом сердце Кавказа.

Гора так мудро сложена, что поначалу подыматься трудно; чем дальше вверх, тем мягче крутизна.

*

БЕЗЕНГИ

И еще несколько слов о горах. Есть здесь нерукотворное чудо кавказские Гималаи.

Белозубые великаны стоят как бы взявшись за руки. Словно плотина поперек высочайшей в Европе горной "реки".

Это - Безенгийская стена.

Там, единственный раз в своей жизни, довелось увидеть "солнечный град". Это был фронт разбившейся о стену градовой тучи, что поднималась по горному ущелью снизу - вверх.

Можешь ли представить себе фантастической виденье, когда в каждой, падающей с фиолетового, чистейшего неба, градине ликует слепящее солнце?

Словно дождь: золотой и бесшумный.

*

ТЯЖЕЛАЯ СЛЕЗА

Если неприступная прежде скала вдруг оступится и упадет в озеро, выплескивая почти до дна, выворачивая его наизнанку, окрестные исполины шумно вздохнут, а по щеке горного склона скатится тяжелая слеза сели.

Вот, что довелось увидеть и почувствовать мне. Наша группа была уже на подходе к штурмовому лагерю. И этим восхождением закрывался тот нелегкий летний сезон. Вдруг тощий горный ручей помутнел: потом сник и исчез совсем. В зловещей тиши послышался гул, переходящий в грохот и рев.

Это было слегка похоже на грохочущий звук неотвратимо накрывающего тебя локомотива, несущегося мимо по высокой насыпи. Грязевой поток сметает все, подрезает сыпучие склоны крутых берегов каньона и кажется, что скрыться от этой грохочущей и хлюпающей мясорубки невозможно.

Мы все острее чувствовали свое бессилие перед селем, свою беззащитность. В нашей группе у ручья остался забытым один ледоруб. Все смотрели, как к нему подобралась и медленно поглотила эта жижа, но никто не смог оторваться от скал и спуститься за ним. Нам казалось, что это - выше нормальных человеческих сил.

Вот, окаймив откос, течет поток кровавый.

*

ВЕЧНЫЕ СЕЛЕНЬЯ

Попав в горы, все конечно замечают, что здесь темнеет моментально и густо. Словно кто-то внезапно щелкает выключателем.

Ночь как будто таилась неподалеку и только ждала момента - она неловко падает на каменную кушетку откуда-то сверху и сбоку. Падает навзничь.

И все проваливается в непродолжительный сон.

Сон взведенной пружины.

Горы коварны и покой не дают никому - только мертвым. Если гибнет товарищ, то темнеет в глазах и в сердцах. Даже в схоженной и вполне притертой группе люди начинают внутренне дергаться. Спасательные работы смещают акценты, корежат все планы, все расцвечивают и оценивают по-новому.

Жестче, грубее, рельефней. И сломаться на этом легко.

Иди за мной, и в вечные селенья из этих мест тебя я приведу.

*

КОГОТОК СУДЬБЫ

Убежден, что если кабинетный ученый или чиновник хотя бы раз в жизни смог почувствовать аромат гор, ощутил их вкус, их воздух и волю, то он непременно станет иным. Среди гор чиновники не водятся - там обитают орлы.

Некто целых семь лет искушал судьбу в горах, а может быть прятался там от себя самого. Но она нашла его на городской улице, прямо у дома, только чуть-чуть промахнулась. Ковырнула непоседливое сердце коготком. Рука у нее почему-то дрогнула - и его душа птахой тут же вырвалась из крепчайших силков.

Иначе не встретились бы наши глаза. И ему не написать бы ни одной жалкой строчки своей кровью, а тебе бы их не прочесть.

*

ДРОЖЬ ЗЕМЛИ

Если вам доводилось когда-нибудь бывать в молодых горах, то наверняка бросалось в глаза, что они немного похожи на беспорядочно сваленные в кучу, запыленные, но живые и подвижные вещи.

Они дышат. Периодически стряхивают со своих плеч тяжесть Времени и тяжесть Солнца - жару.

Суховеи пылью с песком засыпают глаза незваным гостям. Строптив характер у отрогов Памира - Фанских гор. Их жизнь необычна, не похожа на традиционную каменную жизнь. Они склонны к ознобу и сотрясению.

Словно сила Земли рвется в этом месте наружу.

В пустыне горной верный путь обресть отчаялся...

*

ПРОЩАНИЕ С ГОРАМИ

И мне была опора в стопе, давившей на земную грудь.

Удаляясь от гор, человек чувствует трудновыразимую тоску.

Психологическое основание этого ощущения, мне кажется, усиливается невозможность сию же минуту рассказать кому-нибудь обо всем происшедшем.

Обычно, спустившись с гор, наработавшийся наверху и выложившийся человек как бы немеет. Сказать слово о горах - веское, такое, чтобы кольнуло сердце, ему помогает особый голод души и некоторая дистанция от происшедшего. Дистанция во времени и в пространстве.

Поэтому главные слова довольно редко произносятся вблизи самих вершин там они могут только народиться и прорасти. Для них нужно глубокое дыхание равнины.