Но деваться некуда. Давать заднюю слегка поздно.
— Всем привет. Знакомьтесь — это мой Олег, — мямлю, и ищу поддержки в глазах лучшей подруги Дианы. Та кривит губы и едва не кричит: "какого хрена…?"
Дело в том, что Диана единственная, кто видел воочию Олега, и этот неандерталец-переросток явно на него даже отдалённо не смахивает.
Послав невидимый сигнал: «всё потом», толкаю «своего» парня на одно из двух пустующих мест по центру стола. Курт галантно отодвигает для меня стул — чем вызывает приступ бешеного восторга у мамы — и сам садится рядом, по-хозяйски заключая мою ладонь в свой медвежий кулак.
Смотрю на наши сцепленные руки и думаю, что, наверное, страшилки про радиацию от гаджетов не совсем выдумка, потому что чем иначе оправдать мою безумную выходку? Шкала нелепости уже достигла критической отметки, а это ещё только начало "увлекательного" застолья. И если бы я знала, чем это всё закончится, я бы родилась в другой день. Или не родилась совсем.
Часть 4
Мама берёт наполненный бокал и поднимается, искренне улыбаясь во все свои новенькие тридцать два, которые обошлись отцу в сумму, на которую можно купить подержанный самолёт:
— Наша дорогая девочка, Ульяночка, мы все — твои любящие родственники — собрались сегодня здесь чтобы поздравить тебя с днём рождения. Ну же: С днём рождения тебя-я, с днём рождения тебя-я… — затягивает мама, активно дирижируя невидимым оркестром.
Раздаётся скрежет отодвигаемых стульев, нестройный хор голосов на разные лады выкрикивает праздничный гимн, музыканты тут же подыгрывают в такт, а я лишь сильнее вжимаюсь в стул, потому что ощущаю себя вот вообще не в своей тарелке.
Кажется, что все всё давно поняли, но культурно делают вид, что съели мой непропечённый блеф.
— … с днём рождения, дорогая Ульяна-а-а…. — раздаётся слева и я в изумлении поворачиваюсь на своего спутника: Курт вторит маме размахивая руками и запевая известные всему миру строки невероятно сексуальным баритоном. Очень-очень хорошо поставленным баритоном.
Не тамада ли он, часом?
Лже-Олег с утроенным рвением дотягивает песню и вновь плюхается на стул рядом, по-хозяйски накидывая пудовую ладонь на моё плечо.
Перехватываю взгляд Дианы: та до сих пор пребывает в шоке, но смотрит на моего тюнингованного и на десяток лет помолодевшего «Олега» уже с однозначно бо́льшим интересом.
— Какой чудесный вечер, правда? — ковыряясь вилкой в салате, с плещущим через край энтузиазмом заводит разговор мама. — Олег, простите, не могла не заметить ваш акцент. У вас немецкие корни? Просто Ульяна говорила, что вы много лет жили в Англии.
— Мой двоюродный дедушка немец, — роняет Курт и за столом повисает недоумённая пауза. — Гены, — разводит руками он, и все заливаются облегчённым хохотом, поддерживая искромётную шутку.
Но мне, блин, вообще не до смеха.
Умоляю, мама, больше никаких вопросов!
— А где живут ваши родители? — ловит волну любопытная Ольга Марковна.
Предвосхищая ответ, с силой вдавливаю каблук в носок кроссовка Курта.
— Они живут… не в Москве, — обтекаемо отвечает он, и тут я слышу в углу стола рычание поддатого деда:
— Ненавижу фрицев. В сороковых мы здорово надрали им задницы! Представься мне сейчас возможность вернуться обратно, я бы лично кастрировал всех до последнего!
— Папа, это некрасиво! — ужасается мама и, пока за столом не начались дебаты пропагандирующие межнациональную рознь, спешит перевести тему: — Олег, вы так молодо выглядите, просто поразительно! Глядя на вас никогда не скажешь, что вам тридцать восемь.
— Может, потому что мне двадцать семь? — очередной удар по лодыжке. — В душе́. Ну и капля увлажняющего крема с вытяжкой из морских водорослей очень помогает держать кожу в тонусе. Только это мой маленький секрет, — Курт игриво подмигивает маме, заставляя женскую половину стола хрюкнуть от восторга.
— Он просто очарователен, правда, Дима? — оборачивается мама на насупившегося отца, который явно не разделяет фонтанирующего веселья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И я даже понимаю его негодование — он мечтал увидеть на месте этого "Олега" совсем другого Олега: взрослого, серьёзного, целеустремленного и как минимум в сорочке и брюках.
Отец известный и уважаемый в городе врач. Хирург с большой буквы! Прекрасный муж и отец, и он очень желает мне счастья. Мечтает, что я свяжу свою жизнь с надёжным человеком крепко стоящим на ногах, что мы создадим с ним железобетонную ячейку общества и нарожаем четверых внуков.
То, что я рассказывала о своём кавалере (причём нисколько не привирая!) — его более чем устраивало. Он жаждал познакомится с Олегом поближе, и вот сейчас за столом вместо него сидит это лохматое чудо, рыча согласными так, что сотрясается столовый фарфор.
Немец, ну надо же! И как это меня только угораздило влезть в эту авантюру?
— Олег, расскажите, нам очень интересно — где вы познакомились с Улей? — отложила столовые приборы тётя Тамара. — Она же вечно занята, дела, работа, важные встречи… Вы были её клиентом?
— О, нет, мы познакомились в забегаловке. Здесь, кстати, через дорогу, — Курт тычет вилкой в окно напротив, пережёвывая креветку. — Я пил пиво, она подошла познакомиться… ну и… закрутилось. Да, милая? — берёт мою руку, переплетая свои пальцы с моими. Выдавливаю картонную улыбку, целясь под столом для нового удара.
— Ульяна! Не знала, что ты пристаёшь к мужчинам в барах! — хихикает тётя Тамара, заставляя меня вжаться в спинку стула ещё сильнее.
Что ещё ляпнет этот болван?
— Пили пиво, значит, — цепляется папа. — И часто пьёте?
— Частенько. Немецкий Вайценбир со свиной копчёной рулькой — das ist fantastisch, — без обиняков бросает Курт, смачно поцелуя сложенные горстью подушечки пальцев.
— Немецкий вайцен-швайцен, — фыркает дед, — Нет ничего лучше нашего Жигулёвского.
— Папа, ну сколько можно! — сдвинув брови, мама мечет на деда осуждающий взгляд. Оборачивается на Курта и сразу же расплывается в обворожительной улыбке: — Олег, Ульяна рассказывала о вашей профессии, тяжело, наверное, совмещать личную жизнь и напряжённый график работы?
Только я собираюсь вмешаться, как этот незатыкающийся Ганс уже кидается в пространные воспоминания:
— Вы знаете, до встречи с Ульяной я довольно долго жил один — моя бывшая променяла меня на чванливого пижона в выглаженном костюме. Адвоката, — брезгливо кривится. — Поэтому все свои силы я посвятил работе, уделяя этому чаще ночное время. Ну, знаете, чтобы не гонять всякие мысли…
— Ээ… простите, я не совсем понимаю, — мама переводит взгляд с Курта на меня и потом обратно. — Вы же и есть адвокат… Или…
— Ну да, я тоже адвокат, — тут же находится лже-Олег. — Променяла меня на моего же коллегу. Лучшего друга. Закрутила с ним на корпоративной вечеринке и понеслось.
— А я всегда говорил, что от вас, женщины, одни несчастья, — крякает дядя Яша, за что получает подзатыльник от тёти Тамары.
— Помолчи, Яшик, наша Ульяночка не такая. Она серьёзная, ответственная и не ходит по этим всяким злачным заведениям, где творится один разврат.
— Ну это ещё как сказать… — шепчет себе под нос Курт, и я хмурюсь, не понимая, к чему это он клонит. Мы знакомы самое большое час, а он уже начал мне порядком надоедать.
И что значит вот это его «как сказать?»
— Ульяна, ты не выйдешь со мной… попудрить носик? — делает "страшный" взгляд Диана и, выбравшись из-за стола, вырывает мою ладонь из руки Курта. — Я скоро верну тебе её в целости и сохранности. Олег, — надавив на имя, Диана всем видом даёт понять, что её-то уж не провести.
Признаться, уходить боязно — кто знает, что ещё выкинет этот стендапер, но с другой стороны, хуже уже вряд ли будет.
В конце концов, если что, всегда можно мигрировать в Нигерию, бабуинам плевать на позор чьего-то прошлого.
Интересно, в Нигерии ходят в лодочках от Джимми Чу?..