Насколько это трудно — своей импульсивной реакцией не разрушить откровенность, не спровоцировать ложь — я знаю по себе. Я свою жену люблю. Но, в частности, моя любовь к ней проявляется в том, что я хочу, чтобы она делала зарядку. Главное, мы с ней это уже не раз обговаривали, она согласна и даже обещала. Тем не менее прихожу вечером домой, спрашиваю ее:
"Ты зарядку сегодня делала?" — она отвечает: «Нет». Что мне делать? Если я начну возмущаться, говорить: "Ну как же так, ведь ты же обещала!" и прочие справедливые, но неприятные для нее вещи, что будет на следующий день? Я ее спрошу: "Ты делала зарядку?" — Она скажет: «Да». А на самом деле? Не делала. Она врет, но кто в этом виноват? — Я.
Или проблема с детьми. Прибегут с улицы мокрые по уши и с синяками: "Дрались? — Дрались". Отругаешь — на следующий день прибегут такие же, но на вопрос "Дрались?" ответят: "Нет, упали". Врут, а кто приучает их к вранью? Родители.
• И если иногда у меня девушки спрашивают: "А вот почему мой молодой человек мне все время врет?" (вопрос довольно типичный), — я сразу гляжу, какие у нее глаза. И если вижу, что в глазах спрятаны молнии, чуть что — испепелят, то, видимо, ответ ясен.
Вот когда она станет человеком, кому правду говорить не опасно, тогда ей правду говорить и начнут.
ВРУТ ТОМУ, КОМУ ПРАВДУ ГОВОРИТЬ ОПАСНО
Ни капли холодного, острого, злого!
"Не бойтесь, пожалуйста, доктора Льва!"
Он в горло зверюшке заглянет сперва
И выпишет срочно рецепт для больного:
"Таблетки, микстура и теплое слово,
Компресс, полосканье и доброе слово,
Горчичники, банки и нежное слово, —
Ни капли холодного, острого, злого!
Без доброго слова, без теплого слова,
Без нежного слова — не лечат больного!"
Юнна Мориц
Я бы эти стихи повесил во всех поликлиниках, во всех школах и в каждом доме — ведь каждый из нас по-своему «болен», и каждому из нас нельзя "ни капли холодного, острого, злого".
А теперь разрешите задать вам такой вопрос: "Допускаете ли вы, что близкого, дорогого вам человека когда-то можно ударить? Оттолкнуть? Уколоть? Дать пинок? Треснуть головой об стенку? Размазать мордой об стол?"
• Простите, забыл одно слово — не физически, а морально! То есть взглядом, словами, интонацией…
Если я правильно понимаю, то большинство интеллигентных людей считают, что это вполне допустимо, по крайней мере, сами они допускают себе это.
• Ведь не ударил же, а только сказал. Не ударил, не ударил!
И, не особо задумываясь, мы можем близкого (тем более далекого) человека когда-то задеть (морально), задавить (психологически), уничтожить (нравственно), испепелить взглядом, терзать молчанием, мучить неопределенностью, растоптать прямой речью, расстрелять эпитетами, и при этом вовсе не считать себя палачом. Ведь не физически, а морально. Мы прекрасно знаем, что это не менее больно, а, скорее, даже более. Но это-то нас как раз и устраивает, мы и хотим уколоть побольнее. И когда я слышу: "Убить тебя мало!" — я верю, что это не просто метафора: все это и делается.
• Посмотрите таким взглядом на свою семью: какие картинки проявятся? Что такое ругань, как не обыденный мордобой? Вы — участвуете в этом мордобое?
РУГАНЬ — ЭТО ОБЫДЕННЫЙ МОРДОБОЙ. ВЫ В ЭТОМ УЧАСТВУЕТЕ?
Но давайте для начала взглянем на кое-какие житейские мелочи, хотя бы на то, как мы разговариваем друг с другом.
Костя и Лида: житейские мелочи
Гуляем по осеннему парку: мы с женой и наши знакомые — Костя и Лида, супружеская пара. Разговариваем ни о чем, но вдруг она обращается к нему: "Вон туалет, беги, а то у тебя всегда проблемы…" Это у нее такой юмор, и это она ему при посторонних.
• Не надо такого юмора!
У Кости есть брат Володя, он часто у них бывает, и Лида с ним дружит. Вдруг Костя вспомнил:
— Да, Лид, ты знаешь, завтра у Володи день рождения!
— Что ж ты раньше не сказал?!
• Упрек… — и суть даже не в том, заслужен он или нет. Это упрек-удар-пинок мужу — вместо благодарности за то, что подсказал, вместо радости, что завтра может быть праздник.
Дальше:
— Слушай, Лид, давай завтра к ним махнем, поздравим, посидим хорошо…
— Ишь ты умный какой, а куда я дену ребенка?
— Ну давай я поговорю с твоей мамой, может, она посидит?
— Она и так работает, не надо еще ребенка вешать ей на шею.
— Да ну тебя! Разве с тобой когда-нибудь договоришься?! (надулся, замолчал…)
• Интересно, тут нужны комментарии? Почти через слово — возражения, высмеивания, обвинения. Самое смешное, что это выдается даже без раздражения, как норма общения. Завершающая все обида Кости — не более умна, чем предыдущие реакции Лиды.
Идем дальше. Он везет коляску, в которой их трехмесячный сын. На дороге лужи, и он объезжает их не всегда удачно. Лида не выдерживает:
— Ну куда же ты в лужу-то, не можешь как нормальные люди везти коляску?
Я интересуюсь:
— Слушай, а если бы Костя был тебе не муж, а любовник, ты ему так сказала бы?
— Конечно, нет, но ведь это муж…
• Не надо мужу делать замечания! По крайней мере, в такой форме и таким тоном.
Действительно, интересно: у нее отрицательные эмоции, чуть что, идут напрямую, без задержки. Тормоза сняты: ведь уже поженились, зачем за собой следить!
• Яркая ситуация описана в книге В.И. Зацепина "Супружеская жизнь". Мужчина рассказывает, отчего (среди прочих причин) он развелся: "Утром просыпаюсь, настроение великолепное. Приподнимаюсь на локте, хочу жену поцеловать, — вдруг резко недовольное: "Ой, ну больно же!" Это, оказывается, я надавил и потянул ее за волосы… Да моя нынешняя любовница все свои волосы вообще снимет, лишь бы я был с нею!"
Мы у Кости и Лиды на даче. Лида зудела и зудела по поводу того, что Костя не встал в очередь за цементом: когда еще привезут! Костя отмалчивался, и мне казалось, что ему все это как об стенку горох. Но вдруг он на нее матом: достала, дескать. Вокруг все завозмущались: какая несдержанность! Конечно, он был неправ. Но интересно: то, что жена проела ему лысину — это не видит никто, все считают нормальным. А когда он не выдержал — он виноват.
• Не надо зудеть, ворчать и пилить! Кто это делает — тот пилит не супруга, а семейные отношения.
Костя, как он утверждает, приезжает на дачу отдыхать. И действительно, хотя он иногда поработает на участке и погуляет с ребенком, объективно он занимается дачными делами меньше других. Теща (дача ее) недовольна зятем, и этого не скрывает.
• Я все размышляю: если он уедет, с дачными делами теще будет справляться легче или труднее? Пусть хоть сколько-то, но он помогает, и хоть сколько-то, но с ребенком занимается (кстати, неплохо). Почему же помощь не ценится, а видно только раздражение от того, что он мог бы делать больше?
Костя не очень дипломатичен, и его очередной разговор с тещей заканчивается репликой Лиде: "С твоими родителями жить невозможно!".
• Думаю, что если бы он окончил не профтехучилище, а кадетский корпус, эта же мысль у него прозвучала бы по-другому: "Лида, милая, я ценю твоих родителей, но у меня не получается строить с ними отношения".
Ну и последнее, что я должен заметить: и Костя, и Лида не стесняются высказывать нелестные оценки в адрес друг друга и в глаза, и за глаза.
• Ну что ж, "Видя сломицу в оке ближнего, не зрит в своем ниже бруса…" Пожелание на этот счет выработано, наверное, с момента возникновения семьи и письменности: "Старайтесь ни о ком не отзываться дурно, тем более о супруге". Кроме того, помните жесткое: "Я был и буду тебе хорошим мужем, но если ты будешь считать меня мужем плохим, у тебя не будет мужа никакого".
Можно ли вообще обойтись без ругани?
Самое тяжелое в общении — это ругань. Ругань агрессивная и вялая, по делу и без, с утра и до вечера. А можно ли жить в семье без ругани? Я уверен, что можно. Действительно, так же, как любую ситуацию можно сделать «ругательной», так и в любой ситуации можно без грубости обойтись.
• В нашей семье ругань приравнена к рукоприкладству и поэтому запрещена. Мы можем быть недовольны друг другом, но ругаться нельзя. Все, что говорится грубо, может быть сказано тактично.
Например, жена поставила свои сапоги на батарею. Муж увидел и:
— Ты соображаешь или нет?! Кто же мокрые сапоги ставит на батарею? Они у тебя рассохнутся в два счета, а покупать новые — я не Рокфеллер и горбатиться не хочу.