Читать интересную книгу Ярмарка теней - М Емцев

Падре шутил, вступал в диспут с теми, кто задавал особенно ядовитые вопросы, рассыпал улыбки и выглядел самодовольным олицетворением успеха. Впрочем, самореклама анаэробного дыхания скорее принесла вред, нежели пользу. Слишком несерьезно все выглядело, хотя за спиной шефа маячили графики, таблицы и формулы реакций.

И все же многие заинтересовались. Прежде всего моряки. Рыболовы. Морские геологи. Заглянули врачи-космологи. Пришли и прочно обосновались обычные врачи. Они так и заявили:

- Мы знаем, что у вас еще ничего нет. Но мы готовы работать вместе. Если это удастся, можно будет спасти тысячи людей. Инфарктники, астматики и сердечники ждут вашего метода. Для них несколько часов анаэробного режима означает жизнь и здоровье. Давайте думать.

Постепенно вроде бы ничем не обеспеченная и не подкрепленная, случайно возникшая на пустом месте идея шефа стала обрастать скорлупой известности и массовой заинтересованности. Вокруг проблемы "АД" ("анаэробное дыхание") по круговым и эллипсовым орбитам вращалось все больше и больше людей. Был создан Совет по проблеме, включающий в себя специалистов самых различных областей науки. В него входили химики, биологи, технологи, психологи, медики и т.д., всего числом 167 человек. Председателем Совета был назначен видный административный работник, ретиво взявшийся за дело. Ему придали в помощь ученого секретаря, стенографистку, машинистку, курьера и трех освобожденных членов Совета. Администратор не любил есть хлеб даром, и на головы членов Совета "АД" посыпались бумажные снежинки, призывающие, напоминающие, обязывающие... Ротопринт печатал протоколы совещаний в двухстах экземплярах, и каждый член Совета был обеспечен своевременной исчерпывающей информацией. Поговаривали о строительстве отдельного здания под проблему и о создании специализированного закрытого института со сверхсекретной тематикой.

Но все это были только слухи, и, как потом выяснилось, совершенно не проверенные. Засекречивать тематику никто не собирался хотя бы потому, что практический выход ее лежал в сфере биологии и медицины. Речь, таким образом, шла о здоровье людей и освоении литорали. Но Падре любил таинственность. Возможно, он сам и пустил слух о "спецтематике", сболтнув об этом в кулуарах какой-нибудь конференции.

По проблеме "АД" было несколько выступлений по радио и телевидению, появились статьи в центральных газетах, благосклонно отмечающие интересное научное направление и...

Все. Больше ничего и не было. Сама проблема так и не пошла дальше стен лаборатории Падре. Там она велась силами двух-трех сотрудников да еще несколькими энтузиастами-медиками, которые приходили в "АД" раза два в неделю.

...И именно они сумели все-таки кое-что сделать! Из стен лаборатории вышел миниатюрный никелированный приборчик. Специальная комиссия Минздрава подвергла его испытаниям, и тихо и незаметно он стал завоевывать аптеки и больницы. Излечимость астмы поднялась до 84 процентов. Падре знал, чего хочет. Чутье у него было дай бог всякому!

Второва еще сильнее стала интересовать позиция Падре, его потаенные надежды и планы. Кое-чего Падре добился. Это несомненно. Но благодаря его практической беспомощности дело, вернее, ассигнование на него уплывало в чужие руки. Конечно, средства не пропадут и наука в целом, может, ничего не потеряет, но всегда обидно, когда предназначенное тебе уходит к кому-то. И все Падре... А о Падре, как и о самой проблеме, незаметным образом позабыли. Нет, разумеется, он был ведущим членом проблемного Совета, выступал там с отчетными докладами, выступал в прениях, выступал с замечаниями, выступал, выступал... И все же он оказался на задворках. Его оттеснили подъемные краны, заказы на размещение оборудования, сметы, планы строительства и прочее, и тому подобное, и так далее.

- Вас затирают, - заметил однажды Второв.

На что Падре лукаво ухмыльнулся:

- Меня затирают?! Нет, голубчик, все идет, как задумано. Они пируют на мои деньги и в моем доме. Они добиваются взаимности у моей Пенелопы. Но грядет час! Отмщение свершится. Момент избиения коварных женихов недалек! Ты его увидишь!

Второв пожимал плечами и удалялся в свой подвал. Там, по его мнению, свершалось главное. В комнате, где весь день не выключали электрический свет, так как дневного не хватало, где негде было повернуться из-за вытяжных шкафов, всевозможных приборов, проводов, термостатов, аквариумов, где часто очень дурно пахло, - именно там происходило основное таинство науки. Там ставили опыты и получали результаты, Там медленно и часто неверно, но все же двигались вперед, к намеченной цели. И Второв весь отдавался радости этого движения. В сравнении с членами Совета проблемы "АД" он чувствовал себя богачом. Он дышал чистым воздухом науки, находясь в сыром подвале. Его лицо овевал ветер замыслов и свершений. По-своему Второв был счастливым человеком. Он делал важное, нужное всем и любимое им самим дело. Он делал его хорошо. И он верил в победу. Разве мало?

Пришел еще один явный успех. Ферментативная система, введенная собаке, показала хорошие результаты. Второв бросился было наверх с сообщением, но Падре задержал его:

- Итак, собачка... как, бишь, ее... Метеоритик не задохнулась в атмосфере чистого азота, и вы ссылаетесь на анаэробное воспитание при помощи фермента "АНД-11"?

- Именно так. Вы совершенно точно изложили сказанное мною. И я хотел бы добавить, что наконец можно дать членам проблемного Совета пищу для раздумий более интересную, чем организационные неурядицы, которыми они занимаются.

- Э, нет, мой дорогой. В этих вопросах извольте слушаться меня. Здесь я задаю тон. А вам советую провести еще кое-какие исследования, чтобы ваш первый успех не превратился в большой первый ляп. Люди могут вести себя по-разному, - продолжил Падре. - Они могут обещать, строить планы и эти планы менять. Но научные результаты должны быть безупречны. Добейтесь стопроцентной воспроизводимости. Понимаете? В должное время и в должном месте мы скажем свое веское слово. Поэтому чтоб комар носа не подточил! И Падре назвал ряд новых опытов.

Но Второву не пришлось их проводить, так как он получил приглашение на конгресс и должен был срочно вылетать за границу. Хлопоты и заботы закружили его и на много дней оторвали от любимого дела и проблемы "АД".

Но одно он понял окончательно. Несмотря на всю противоречивость своего поведения, несмотря на иногда неразумное политиканство и какое-то детское тщеславие, Падре был настоящим ученым. Он мог изменять себе, но никогда не изменял науке. Он был удачливым неудачником, этот Падре. Будь у него другой характер и побольше практической сметки, он бы достиг очень многого... Но Падре оставался самим собой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});