Читать интересную книгу Грабеж и спасение. Российские музеи в годы Второй мировой войны - Коринна Кур-Королев

«биологически нездоровых» или как инакомыслящих. Исключая или даже умерщвляя их, народная общность должна была стать внутренне однородной. Во внешней политике нацистское государство стремилось взломать существующий европейский порядок. Целью была этнически «сегрегированная» Европа без евреев, находящаяся под национал-социалистическим господством (в том числе и экономическим)16.

Тем не менее Гитлер и Сталин нашли общий язык: 23 августа 1939 года эти два диктатора заключили «Договор о ненападении». В это время Третий рейх, планировавший войну, хотел нейтрализовать СССР, а Советский Союз, в свою очередь, был озабочен тем, чтобы не дать себя втянуть в эту войну. Но главное, о чем условились стороны в секретном дополнительном протоколе, – это раздел Польши и стран Прибалтики, благодаря которому в выигрыше оказывались обе договаривающиеся державы. 1 сентября 1939 года в Польшу вторглась Германия, а 17 сентября – Советский Союз. В начале Второй мировой войны Гитлер и Сталин де-факто выступали союзниками, и, подписав 28 сентября дополнительные соглашения, они торжественно скрепили свою новую «дружбу»17.

Но взаимные заверения были обманчивы. Уже весной 1940 года Гитлер обновил планы нападения на Россию. После победы над Францией его целью стало расширение сырьевой базы Германии и господство над всей Европой, которого он хотел достигнуть раньше, чем в игру вступят Соединенные Штаты с их растущим военным потенциалом. Таким образом, Великобритания, не желавшая заключать с Германией мир, лишилась бы надежды на то, что у нее будут союзники на континенте. Эти аргументы были насквозь имперскими. Гитлер и его окружение ни на секунду не отказывались от планов уничтожения России и «создания в Восточной Европе колониальной империи»18. Исход «борьбы за гегемонию в мире» решит, считал Гитлер, завоевание «русского пространства»: оно сделает «Европу самым неуязвимым для блокады местом в мире»19. Одновременно, подчеркивал он, следовало «раз и навсегда» устранить «опасность большевизма»20, для чего необходимо «применение самого жестокого насилия»21. Воодушевленное успехами в Западной Европе германское армейское командование выражало убежденность в том, что сумеет повторить «блицкриг»22 и одержать победу в течение трех месяцев. Быстрый успех требовался Германии еще и потому, что она не была готова к длительной войне.

31 июля 1940 года было принято решение о планировании войны, а 18 декабря в рамках «Директивы № 21 – План Барбаросса» был издан приказ о проведении «быстрой кампании», предположительно в мае 1941 года, с целью выхода к Волге. После этого началась лихорадочная подготовка – создание оперативных и хозяйственных штабов «Восток», написание меморандумов, планов и «Руководства по ведению хозяйства на вновь оккупированных восточных территориях». Во всей этой работе под руководством Германа Геринга участвовало большое число министерств, а также Главное управление имперской безопасности23. Альфреду Розенбергу – рейхсляйтеру НСДАП, а теперь еще и «уполномоченному» и будущему министру, ведающему землями, которые предстояло завоевать, – отводилась особая роль. Известные исследовательские институты тоже с готовностью предоставляли свои знания. Все планы сводились к неограниченной эксплуатации соблазнительных природных богатств России, прежде всего ее сельскохозяйственных и энергетических ресурсов, в том числе и нефтяных месторождений Кавказа. Местному населению готовилась жалкая судьба. В разных версиях генерального плана «Ост», в составлении которого участовал среди прочих Институт аграрных исследований при Берлинском университете, предусматривались вымирание, истребление или депортация 30 миллионов представителей славянских народов с целью обеспечить возможность колонизации завоеванных земель немцами24. Державу «московитов» планировалось «разрушить», ее «еврейско-большевистскую государственную администрацию» уничтожить, а территорию разделить на отдельные, зависимые от Германии государственные образования, или рейхскомиссариаты25.

Вновь и вновь повторяя одни и те же формулировки, Гитлер настраивал вермахт на беспощадную войну: это будет «борьба расы с расой», говорил он; «коммунист» вам «не товарищ ни до, ни после» боя; «мы ведем войну не ради того, чтобы сохранить врага»26. Со стороны Верховного командования сухопутных войск на это не последовало сколько-нибудь серьезных возражений, о чем свидетельствует написанная в апреле 1941 года записка Георга фон Кюхлера, командующего 18‐й армией, участвовавшей потом в боевых действиях именно в том районе, который рассматривается в этой книге. Германию и Россию, писал Кюхлер, в «мировоззренческом и расовом» отношениях разделяет «пропасть». Если Германия хочет «на поколения вперед» устранить опасность, угрожающую ей с Востока, то ее «единственной целью» должно стать «уничтожение европейской России»27. В реальной военной практике решающее значение приобрел известный «приказ о комиссарах», или «Директива по обращению с политическими комиссарами», выпущенная Верховным главнокомандованием вермахта в начале июня 1941 года. Ею предписывалось «немедленно устранять силой оружия»28 комиссаров и «функционеров» советской армии, поскольку они как «инициаторы варварских азиатских методов ведения войны» не подпадают под нормы международного права. «Устранение» должно было производиться «как можно более незаметно, вне зоны боевых действий»29.

Война на уничтожение на Восточном фронте

Рано утром 22 июня 1941 года без объявления войны Германия (а за ней Румыния, Словакия, Финляндия, Венгрия и Италия) атаковала СССР на фронте протяженностью почти 8 тысяч километров. В нападении участвовало более 3,5 миллиона солдат. Эффект внезапности был сокрушительным, и неподготовленная советская армия понесла катастрофические потери. Перед этим в течение нескольких месяцев Сталин игнорировал все предупреждения и данные разведки из Вашингтона и Лондона. Теперь ему понадобилось 10 дней для того, чтобы прийти в себя от потрясения, после чего он обратился к своему народу и провозгласил «Великую Отечественную войну»30. Между тем из‐за плохо организованной обороны вторгшиеся германские войска одерживали победу за победой, захватывали сотни тысяч пленных и завоевывали огромные территории в ходе своего наступления по трем главным направлениям: в северном – на Ленинград, центральном – на Москву и южном – на Украину. Гитлер уже говорил о скорой победе. Не только он ожидал, что осенью будет принимать парад победы в Москве31.

Однако решить исход войны в свою пользу Гитлеру не удалось. Начальник германского Генерального штаба Франц Гальдер еще в начале августа отметил в своем дневнике: «колосс-Россия <…> был нами недооценен. К началу войны мы имели против себя 200 дивизий противника. Теперь мы насчитываем уже 360. <…> И даже если мы разобъем дюжину дивизий, тут же появляется новая дюжина»32. Уже в ноябре Гальдер вынужден был признать: «Наши людские и материальные ресурсы подошли к концу»33. 5 декабря, в трескучий мороз, началось советское контрнаступление под Москвой. Стратегия молниеносной войны провалилась. К концу 1941 года вермахт потерял миллион человек убитыми, что составляло почти треть от первоначальной численности войск, участвовавших во вторжении. Даже при том, что потери советской стороны были