— Схватка без оружия, — объявил тот.
— Позвольте хоть немного отдышаться, учитель! — взмолился Шагалан.
Хардай усмехнулся.
— На поле боя ты также попросишь врага о передышке? И не преувеличивай преимущество соперника. Он тоже едва закончил тренировку, причем куда более долгую и тяжелую.
— Исключительно сеча, учитель? — осведомился Рокош, затягивая на запястье шнуровку кожаных поручей. — Или Шагалану позволяются его хитрые штучки?
— Позволяются, если смогут помочь.
Ребята поодаль закопошились, любопытствуя, подтянулись теснее. Снарядившиеся бойцы вышли в центр площадки. Оглядев внимательно юношей, Очата коротко бросил.
— Все всё знают. Все готовы. Начали!
Он скользнул в сторону, открывая соперникам дорогу, но те не спешили кидаться в рубку. Двинулись по кругу, одинаково бесстрастные, расслабленные, не глядящие на оппонента. Шагалан понимал: Рокош сознательно дарит ему шанс — стихией сечевиков слыл именно единый мощный порыв, с замысловатыми завязками боя разведчики были знакомы лучше. Однако сейчас состояние не очень способствовало изощренности: тело немного остыло, зато глухо ныло, отвыкнув от запредельной нагрузки, огонь разгула притух, дотлевал где-то под грудью. Затягивать схватку Шагалану в любом случае резона не имело. Без особой надежды он попытался пару раз выдернуть Рокоша на атаку, тот не поддался. Описали очередной круг. Пожалуй, они слишком хорошо знали друг друга, чтобы изобрести нечто совсем неожиданное. Разведчик вздохнул, качнулся, пробуя опору, и ринулся, ломая плавность движения, в бой. Стремительная серия ударов получила достойный отпор, но юноша того и ждал. Едва ощутил ответный натиск, как проворно нырнул вниз и в сторону, обходя соперника сбоку. Немедленно напал. Рокош, только что не хрустнув суставами громоздкого тела, развернулся-таки навстречу. Шагалан, вновь нащупав сопротивление, повторил маневр, заходя уже за спину. Рокош с перекосившимся лицом ухитрился развернуться. Хватаясь за последнюю возможность, Шагалан кинулся еще дальше, не давая сопернику ни времени, ни пространства. В конце концов, человек не способен, на манер змеи, свиться в спираль! И тут… Рокош встретил его спиной. Это продолжалось всего мгновение, но Шагалан так ничего и не смог поделать с мелькающими, вопреки законам природы, руками. Мгновение спустя Рокош крутнулся обратно, обрушился на замешкавшегося разведчика. Приходилось принимать лобовой бой, хотя его шансы в нем были скромные. Юноши атаковали разом, покрывая один другого градом ударов всех мыслимых форм и направлений. О защите никто не заботился — грамотно выложенные раскруты перебивали по пути чужие выпады. Мастерство соперников оказалось равным друг другу, поэтому слышался лишь свист рассекаемого воздуха да глухая дробь сшибающихся рук. Завораживающее зрелище: словно два дождя летели навстречу и, сталкиваясь капля в каплю, гасли, не способные достичь цели. Редкие удары, проникавшие-таки к телу бойца, как-то сами собой вязли, соскальзывали, не причиняя заметного вреда и даже не нарушая позиции. Видя, что не удается взять верх, стороны завеяли взвинчивать скорости. Руки юношей слились в призрачные облака, но и облака все равно неизменно накладывались одно на другое.
Бой удавался на славу, да вот выиграть в нем Шагалану суждено не было. Воздуха он давно не находил, какой-то огненный кол засел в горле. Мышцы пока слушались, однако перед глазами потемнело. Точно ощутив это, Рокош вздыбил темп вовсе запредельно. Шагалан постарался успеть, пропустил один скользящий удар, выдержал второй, еле устоял от третьего. Его облако внезапно начало разваливаться. Руки, ломая стройность раскрутов, еще защищали хозяина, но разведчик почувствовал, что роковой удар на пути к цели. Надрывным усилием юноша, выгнувшись дугой, метнул свое тело куда-то назад, выскальзывая между наседающими кулаками, кувыркнулся в воздухе и выкатился из схватки.
Тотчас поднялся, хотя каменная земля упорно норовила уйти из-под ног. Рокош не преследовал, сам с трудом пытаясь отдышаться. Сбоку наползла какая-то тень, и Шагалан развернулся к новой угрозе.
— Достаточно. — Жесткая ладонь Очаты сдавила юноше плечо. Мастер пытливо оглядел Шагалана, затем посмотрел на Рокоша. — Хороший бой. И многое показывает. Думаю, выводы сделаете сами. Если нет — приходите, подскажу.
С этими словами хардай оставил бойцов и, не оборачиваясь, направился прочь с площадки. Переговариваясь, с приветствиями и хохотками ребята постепенно потянулись за ним. Вскоре среди луж стояли одни обессиленные соперники. Рокош тяжело уселся на бревно, достал из вещей холстину и принялся вытирать пот, обильно покрывавший его рельефные мышцы. Когда Шагалан, пошатываясь, опустился рядом, он покосился, хмыкнул и извлек второй кусок, драный, но сухой и чистый. Сверху все еще моросило, однако полуголые юноши не чувствовали сейчас ни сырости, ни холода. В более теплую пору они не замедлили бы отправиться окунуться в море, теперь обходились простыми тряпками. Кое-как вытеревшись, помогли друг другу снять поручи.
— Отвыкли малость руки, успели, — заговорил Рокош, кивнув на синяки Шагалана.
— Отвыкнуть-то недолго, — согласился тот. — И легко. Труднее снова набивать.
— А бой ведь получился отменный. Признаться, не ожидал от тебя такого, брат. Был момент, сам едва сдюжил.
— Не преувеличивай. — Разведчик облизнул кровоточащую губу. — Против тебя мне бы все равно не выстоять. С подобной мощью, брат, произведешь подлинный фурор по ту сторону пролива.
— Давно ты, выходит, не наблюдал в деле самого учителя. А насчет Гердонеза… это я и хотел спросить. Тебе уже… доводилось отведать настоящей схватки, насмерть? Как там складывается?
Шагалан развел руками.
— Схватки случались, в том числе и опасные. Правда, по совести если, брат, враги попадались не слишком мастеровитые. Ни с мелонгийскими рубаками, ни с копейщиками-фригольдерами судьба лбами еще не сталкивала, хоть лицезрел и тех и других. По преимуществу встречались местные подпевалы да пособники, а что о них скажешь? Подчас неплохие бойцы, помнящие с какого конца браться за меч, но в серьезном бою пасуют. Прямолинейны, примитивны, а главное — неимоверно медлительны. Сам удивлялся, впервые схлестнувшись. Пока дерешься тут с вами, обалдуями, вроде и не осознаешь, с какими скоростями управляешься, привыкаешь помаленьку. А высунешь нос в большой мир… Там иной раз и жалко бить таких сонных мух.
— То есть свое слово мы сказать сможем? — усмехнулся Рокош.
— Несомненно. И заглушить это слово окажется весьма затруднительно.
— А как с оружием?
— Оружия, брат, полно, и самого разнообразного, однако виртуозов до сих пор не видел. У повстанцев хорошие лучники, королевские олени недурно развили их глазомер. Стражники же недавно обзавелись интересными самострелами вроде того, что я привез. Обрати внимание, механизм будут сегодня испытывать. Конструкция туповатая и копотливая, зато вылет стрелы чудовищен, даже наша хваленая верткость не всегда убережет. Да и редкий доспех выдержит подобный удар.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});