курсант склонен к низкопробному юмору, который считает самым смешным на свете. Ну, да ладно. Сегодня у тебя первое испытание после шестимесячного обучения, Бутов. Пройдешь его, станешь агентом 13-го отдела Министерства госбезопасности СССР. Так называемый легендарный отдел возмездия. О нем даже сами сотрудники госбезопасности не знают. Ну, а если не пройдешь и ударишь в грязь лицом, тогда извиняй.
— Да ничего, я тогда в цирк пойду, устроюсь дрессировщиком, — весело сказал я. — Сила есть, ума не надо.
Майор закашлялся в очередной раз, а Зверь пристально посмотрел на меня, а его глаза превратились в узкие щелочки, как у приготовившегося к прыжку хищника.
— Ты чего это, курсант, забыл расписку, которую давал, придя сюда? В случае провала, поскольку ты слишком много знаешь, придется тебя списать. Шмякнуть, попросту говоря, как Кирсанов выражается. Ты об этом был предупрежден, так что не обессудь. Второго шанса у тебя не будет.
Сначала я подумал, что он шутит. Но потом пригляделся и понял, что нет. Все это правда. Зверь прекратил строить из себя пушистого и домашнего пуделя, а превратился в матерого волка с окровавленной пастью. Он и в самом деле готов меня прикончить, понял я, потому что знал, как выглядит человек, готовый хладнокровно убить другого человека. Я и сам видел такого у себя в зеркале. Там, в двадцать первом веке.
— Так, теперь о самом задании. Оно очень важное, — Зверь перестал сверлить меня колючим взглядом и поглядел на наручные часы. — Посвящу тебя вкратце, потому что времени мало. Олег Николаевич уже в курсе дела.
Майор кивнул, а я узнал, наконец, как его зовут.
— Скоро, курсант, всего через три дня, СССР должен официально объявить о создании у себя ядерного оружия, — сказал Зверь, поднимаясь со своего кресла и расхаживая по комнате, как и его высокий руководитель, Иосиф Джугашвили. Отмечу, кстати, что широкое и большое, в человеческий рост, единственное окно кабинета располагалось у него за спиной и от этого, когда он сидел, свет бил в глаза и было трудно разглядеть его лицо, зато ты перед ним оставался, как на ладони. Наверняка он намеренно так расположил стол. — Ты наверняка понимаешь, какой отклик это вызовет в международных кругах. Особенно сейчас, когда наши капиталистические противники полагают, будто наша атомная бомба будет готова только через два-три года.
Он испытующе поглядел на меня и я кивнул.
— Конечно, уж тогда-то они и обделаются.
Зверь вздохнул и поморщился. Затем продолжил:
— Однако, враждебные нам силы не дремлют и делают все, чтобы лишить нас этого сверх-оружия. По донесениям нашей разведки, для того чтобы сорвать наш атомный проект и нанести существенный вред обороноспособности нашей страны, в СССР направлен один из самых талантливых шпионов и диверсантов Запада. Он известен у нас под кодовым наименованием Койот. Есть примерное описание внешности, вот, полюбуйся.
Он пододвинул к себе со стола еще одну пухлую папку, раскрыл и достав оттуда рисунок, передал мне. Я поглядел на изображение усатого мужчины с вертикальными морщинами посреди лба и густыми насупленными бровями.
— Это ничего не значит, он наверняка любит карнавал и умеет менять внешность, — сказал я, возвращая карточку. — Впрочем, размер ушей и форму глаз я запомнил, их изменить сложно.
— Все верно, — ответил несколько удивленный Зверь. — Тебя должны были натренировать на цепкую память.
— И что нам делать с этим Койотом, если мы его увидим? — спросил я. — Посадить на цепь и показывать в зоологическом саду?
Майор опять смущенно прикрыл рот рукой, а Зверь грозно посмотрел на меня.
— Что значит посадить на цепь, курсант? Это и есть ваша цель. Вы должны списать Койота, что здесь непонятного? Он приготовился совершить серию диверсий на наших тайных объектах по разработке атомного оружия, значит мы должны предотвратить это, путем его уничтожения.
Внезапно я догадался, что это за отдел возмездия такой. Видимо, умерев там, в двадцать первом веке, я перенесся сюда, в 1950 год и угодил в тело местного разведчика, обучавшегося на курсах диверсантов. И попал в то самое место, где мои умения из будущего пригодились больше всего. В отдел М. От слова «мокрушники».
— У Койота сегодня назначена встреча с одним из своих помощников, капитаном генштаба Вооруженных сил нашей страны, предателем и изменником Родины. Контрразведка его давно уже засекла, но держала в качестве приманки, как раз для таких случаев, чтобы поймать более крупную рыбу. Твоя задача на сегодня — помочь Олегу Николаевичу провести операцию по списанию Койота и капитана-предателя. Он займется шпионом, а ты нашим изменником. Все подробности тебе расскажет уже Олег Николаевич. А теперь езжайте, времени мало. На всю акцию вам дается два дня, после этого обороноспособность нашей Родины окажется под большой угрозой. Я надеюсь, ты нас не подведешь, курсант. Ты же не захочешь, чтобы благодаря деятельности Койота, которого вы прозевали, наши заводы и лаборатории взлетели на воздух? Есть какие-нибудь вопросы?
Вопросов у меня было множество, все так и вертелись на языке, но я заметил, как выразительно смотрит на меня майор и бодро отрапортовал:
— Никак нет, товарищ полковник. Вся понятно.
Зверь отпустил нас кивком головы и мы вышли из его кабинета. Адъютант проводил нас взглядом, а когда мы очутились в коридоре, я тут же спросил:
— Разрешите обратиться, товарищ майор?
Майор кивнул на ходу, а я тут же продолжил:
— Что это за хрень такая творится, товарищ майор?
Олег Николаевич удивленно глянул на меня, но ничего не сказал, ожидая продолжения. Он шел стремительно по пустующему коридору, а затем спустился по лестнице и направился к проходной.
— Вот скажите, как такое возможно, чтобы меня, зеленого курсанта, отправили на такое ответственное задание? — спросил я. — Разве мне, неопытному сотруднику, можно ставить такие сложные задачи, даже вместе и с таким работником, как вы?
Выйдя из здания, мы очутились на улице и подошли к серой «Победе». Открыв переднюю дверцу, майор нырнул за руль и завел машину. Я уселся рядом и тогда он ответил:
— Я все время забываю, что ты сегодня контузию получил и обо всем запамятовал. Так вот, напоминаю, сотрудник отдела возмездия — это волк-одиночка. Тебя специально натаскивали работать самостоятельно и без подсказок. Ты получил цель и все, теперь ты должен списать ее, во что бы то ни стало. Ты работаешь «на холоде», на оперативном просторе, и контакты со штабом крайне нежелательны, понял? Ты можешь вернуться сюда только в том случае, если тебе разрешили тебе это сделать либо после выполнения задания.
— Но…, — начал было я, но майор не дал мне закончить.
Он