– Ух ты, какие мы смелые. А ты ничего, – рассматривал червяк храбрую картофелину, обползая ее со всех сторон. – Стройная… Спортом занимаешься или просто ничего не ешь?
– Не твое дело, – ответила картошка и чуть подвинулась в сторону, загораживая собой испуганную соседку.
– Что ж, недурно, недурно. – Червяк продолжал оглядывать молодую особу. – А хамить мне не надо. Хами не хами – у меня судьба такая – дырки просверливать. Недурно, недурно… – хмыкал проволочник, двигаясь то вправо, то влево, подрагивая телом вокруг картошки. – Пожалуй, этот бок мне больше нравится. С него и начнем.
Червяк еще какое-то время настраивался, как будто внутри у него работал измерительный прибор, и стал прицеливаться, чтобы плотно поужинать. Картошка закрыла глаза и приготовилась к худшему.
В этот момент что-то ослепило всех, кто еще мгновение назад находился в лунке, полной страха и темноты. Картошки инстинктивно прижались друг к другу. Червяк от неожиданности перевернулся на спину и забарахтался желтой извивающейся полоской на земле.
– Ах ты, куда забрался! – Руки в белых тряпичных перчатках отодвинули ботву, подняли червяка и положили его в банку. – Тебе здесь не место!
– Солнце! – выдохнула стройная картошка.
– Тетушка Ли! – радостно воскликнула мама-картошка.
– Не бойтесь, миленькие мои, я вас в обиду не дам. Сейчас немножко лунку прикопаю, чтобы вам дышалось полегче, и обратно земелькой присыплю. А дождик вас польет. Вон тучи какие ходят. Хотя… немножко водички в лунку все-таки не помешает. Сейчас схожу, принесу.
Пока Ли ходила за водой, солнце стало припекать сильнее.
– Жарко… – Стройная картошка укрылась листьями, как могла.
– Потерпи немного. – Молодая мама подставила ей часть своих листьев.
– Скорее бы уже присыпала.
– Она быстро вернется, ты же знаешь, какая тетушка Ли быстрая. А ты сегодня – настоящая героиня! Спасибо тебе. И меня, и моих маленьких спасла. Смотри, как они спят безмятежно. Как будто и не было ничего… Спасибо тебе. – Соседка еще раз поблагодарила Стройную Картошку.
Тетушка Ли почти бегом бежала обратно.
– Сейчас-сейчас, подождите, мои хорошие.
Через минуту картошки оказались в темноте, вокруг стало влажно и отлично дышалось.
– И все-таки неплохо было бы посадить нас возле дома. Клубничные привилегии не должны доставаться только избранным. – Стройная картошка продолжила свою мысль, как будто и не останавливалась.
– Ну разве привилегии могут быть у всех? – смеялась мама-картошка.
Так они еще долго разговаривали, не замечая, что солнце снова сменилось тучами, что дождь затарабанил по грядкам, что все живое попряталось, куда только могло. И о таком доме, как у них, клубника, наверное, могла только мечтать.
Если бы клубника уже не мечтала о чем-то другом и дождь вовсе ее не пугал. Но почему – это уже совсем другая история…
А ты знаешь, что
Возможно, картошка была права. Но не в том, что они с клубникой родственники. А в том, что слово «клубника» произошло от слова «клуб». Что означает «шаровидный», «округлый». И растение названо по шаровидной форме ягод – есть такая версия.
Клубень – это сильно утолщенный, видоизмененный побег растения. А утолщен он потому, что в нем запасается большое количество питательных веществ. Клубни бывают очень большими, размером с папин кулак, как, например, у картофеля, топинамбура, георгина, и могут служить для размножения. Т. е. клубень – то же самое, что стебель с листьями, только преображенный.
На каждой картофелине, которую тетушка отбирает для посадки, должны быть маленькие отростки. Уже в земле они становятся длиннее, и на их концах появляются малюсенькие, а потом маленькие картошечки.
Вместе с мамой они все лето набираются сил в своей лунке и становятся большими.
Клубнику и клубни Картошки, конечно, можно называть родными друг другу, но только потому, что они вместе растут в саду тетушки Ли.
Однако по своей природе Картофель принадлежит роду Паслен из семейства Пасленовых. А Клубника – роду Земляника семейства Розовые.
История пятая
Королева Ди Зайна. Про то, как щекайдр, барбафил, плукник, платье-карабас, водопулька и самоходящий стульчик дают повод гордиться клубникой. Которая начинала со всякого хлама, а попала прямиком в королевы.
Все клубники как клубники – были посажены на специально приготовленную грядку, и только пару кустов тетушка Ли воткнула в землю за домиком, возле сарая. То ли наличие всяких железок, деревяшек и прочего другого в этом сарае оказало на клубнику такое влияние. То ли тетушка Ли вдохновляла ее своим примером, постоянно что-то изобретая в саду. Но вопрос «кем быть» перед ней никогда не стоял. Она знала это почти с пеленок и давно выбрала себе изобретательное имя. Клубника Зайна.
– Я буду самой профессиональной, самой известной, вы еще будете мной гордиться, – говорила она своей сестре. – Я буду королевой. Королева Ди Зайна.
– Убери с меня эту дребедень! – на весь сад возмущалась сестра клубники, стаскивая с головы тяжелое приспособление из пластиковой крышки. Волею случая и тетушки Ли она росла рядом.
– Ты же модель. Ты – прекрасная модель. Модель Клубничка – звучит!
– Нет, не звучит. Мне нравятся короткие имена и не такие сладенькие, аж слушать противно, – ответила сестренка.
– Ну тогда Дель. Нет, Дели! – весело сказала Зайна.
– Дели – это город в Индии. Там люди на головах кувшины носят, – сказал куст смородины, который рос рядом.
– Точно! На кувшине у тетушки Ли есть изображение клубники! – обрадовалась Зайна. – Тебе нравится?
– Дели? – Сестра приосанилась. – Дели неплохо звучит.
– Ну потерпи немного, – вернулась Зайна к начатому разговору. – Да, эта штука еще не совершенна. Но мне же надо примерить и посмотреть, так сказать, в работе. Не вертись. Пожалуйста.
– Десятилетиями клубники жили без этой всякой всячины. И еще сто лет проживут. Что это, ну что это такое?! – По-прежнему возмущенная Дели показала на приспособление.
– Да пойми ты, это щекайдр. Защищает щеки от преждевременного усыхания – кожа дольше остается упругой и молодой. А если вот так перевернуть, вот так, – и Зайна перевернула механизм, – то получится домик от дождя.
– Лучше бы от покраснения защищало. – Дели подвигала щеками туда-сюда и скосила глаза, чтобы разглядеть на них каждое зернышко.
– Для нас это не лучше. – Зайна что-то подправила в своем изобретении. – Давай еще раз примерим.
– Мы уже много раз мерили. Ну скажи, зачем это надо, – бурчала Дели, пока Зайна прикрепляла ей щекайдр. – У нас и от солнца, и от дождя вон листья есть. Природа уже все создала. На крайний случай тетушка Ли что-нибудь придумает.
– Вот именно! – сквозь зубы процедила Зайна, держа во рту пару кусочков скотча. – А мы что? Привыкли на всех полагаться. Кроме себя. Да тетушку Ли постоянно озадачивать. Что мы – сами не можем ничего? У нас что, мозгов нет? – И клубника постучала по своему листочку сверху.
– Похоже, все наши мозги твоей голове достались, – сказала Дели. – Ну что там, скоро?
– Скоро, скоро. Вот. Уже все. Снимаю. Отличная вещь получилась! Сейчас немного внешний вид подправлю и можно в производство запускать.
– Да ты что, думаешь, это кто-то носить будет? – рассмеялась Дели.
– Это мы еще посмотрим, – ответила Зайна, убирая щекайдр в укромное место. – Вот на конкурс попаду, а там… Увидишь, весь мир об этом узнает и много пользы можно будет принести.
В саду быстро стемнело. Автоматически включилась тусклая электрическая лампочка над крыльцом, жуки летали и стрекотали вокруг нее, в траве переговаривались кузнечики.
– Зайна, – раздался тихий шепот – ты спишь?
– Нет, не сплю. Небо посмотри какое сегодня – словно на подбор звездочка к звездочке, как у нас зернышко к зернышку. Вот бы придумать Садолет до неба. Можно было бы отсюда… туда… всем полетать.
– Слушай, Зайна, конкурс-то твой где проходить будет? В городе рядом с нашим садом?
– Что ты, в каком нашем городе! В Париже! – восхищенно вздохнув, ответила Зайна.
– И что это за Париж такой? – спросила Дели.
– Париж – это… это Париж – мечтательно сказала Зайна. – Они мою коллекцию увидят и сразу поймут, как жизнь в садах измениться может.
– Я вспомнила! – тихонько вскрикнула Дели. – Я слышала! Париж – это там, где платья такие, дизайнерские… рисуют. Но ты же не рисуешь… И не платья?.. – полуутвердительно-полувопросительно сказала Дели.
– Ты что думаешь, дизайнеры только картинки симпатичные рисуют да платьями со шляпками занимаются?!
Зайна вскочила и открыла дверцу в большом старом перевернутом ведре. – Эх, ничего не видно!
– Я посвечу.
Маленький светлячок зашел внутрь, и все озарилось мягким светом.
– Ничего себе склад, – присвистнул он.