– Чтоб мне пропасть!.. – начал он с усмешкой и тут же охнул от нового, более точного удара.
При этом из рук у него выпало и покатилось в сторону что-то длинное и светлое. Филиппе было не до того – она ощутила резкую боль в вывернутом запястье. Попытка пнуть негодяя по голени не удалась: он был в грубых коротких сапогах с отворотами и даже не ощутил пинка. Девушка нацелилась ему в пах. Хью отскочил, но стоило ей броситься прочь, как он догнал ее и схватил, а когда она изо всех сил рванулась в сторону, чтобы высвободиться, повалился навзничь, опрокинув ее на себя. Под руку ей попалась его правая кисть. Это был хороший шанс вывихнуть ему большой палец… вот только пальца не оказалось. Филиппа так опешила, что потеряла несколько драгоценных секунд и оказалась на животе лицом вниз, придавленная солидным весом мужского тела, с заломленными назад руками.
– Да успокойся ты! – сквозь зубы процедил насильник.
Девушка, наоборот, попыталась освободиться. Увы, легче было столкнуть с себя гранитную плиту. Она грубо выругалась, хотя прежде и помыслить не могла произносить такие слова.
– Ай-яй-яй, леди Филиппа, – проговорил он со смешком, щекоча ей висок своим дыханием. – Неужели каноник Лотульф научил вас таким нехорошим словам?
Девушка притихла, стараясь осмыслить неожиданный поворот событий. Этот человек заговорил совсем иным тоном, к тому же он знал, кто она такая, знал и имя дядюшки Лотульфа, каноника собора Парижской Богоматери, воспитавшего сестер-двойняшек. Он никак не мог раздобыть эти сведения в Оксфорде, ведь здесь знали лишь то, что семь лет назад она начала в Париже свое образование. Проговорись Филиппа, что воспитывалась вовсе не в родовом поместье барона де Бове, и это вызвало бы сомнения в ее происхождении. Решив когда-то, что с нее довольно называться «одаренным отродьем барона де Бове», Филиппа строго этого придерживалась.
– Что все это значит? – настороженно спросила она.
– Возможно, это прояснит дело. – Он потянулся в сторону и поднес к глазам девушки что-то похожее на письмо. – Адресовано вам. От Ричарда де Люси.
Тут он, наконец, соизволил подняться. Филиппа уселась и прищурилась, пытаясь разобрать почерк. Громадная печать внушала уважение.
– Ричард де Люси? Королевский юстициарий?
– Он самый.
Девушка демонстративно проигнорировала протянутую руку, помня о том, что минут пять назад этот человек держал у ее горла свой ятаган. Возможно, он лишь решил немного поиграть в кошки-мышки. Поскольку попытка к бегству не удалась уже дважды, разумнее было докопаться до сути этой маленькой мистерии. Филиппа поднялась на ноги и отряхнула платье.
– Это письмо не мог написать Ричард де Люси. Мы никогда не встречались. Он даже не подозревает о моем существовании.
– Ваша дурная слава широко известна, – усмехнулся незнакомец.
Голос был с хрипотцой, но низкий и звучный, он шел вразрез с сомнительным обликом и поведением и намекал на благородное происхождение. Незнакомец отошел на пару шагов (чтобы успокоить ее?) и откупорил флягу.
– Глоток вина?
Филиппа не удостоила его ответом, покручивая шнурок с печатью. Королевский юстициарий, ни много, ни мало! Ричард де Люси выполнял обязанности первого министра короля Генриха, а во время его отлучек оставался регентом.
– Что ему от меня нужно?
– Я знаю это лишь в самых общих чертах и не думаю, что в письме содержится подробное разъяснение. Придется отправиться на аудиенцию в Вестминстер.
– Да, но мне не назначено…
– Как раз назначено. Лорд Ричард ожидает вас во вторник утром, и мне приказано сопроводить вас к нему.
– Вестминстер в полусотне миль отсюда, а до вторника остается всего два дня!
– В шестидесяти милях. Не так уж далеко. Если отправиться в путь с рассветом, вполне можно успеть. Завтра переночуем в ближайшем монастыре, а послезавтра у моей сестры.
– Мне что же, придется путешествовать в вашем обществе? И делить с вами кров? Это неслыханно!
– Все упреки – к лорду Ричарду. – Он бросил взгляд в просвет между крышами. – Вот-вот польет как из ведра. Надеюсь, там, где мы с вами укроемся, найдется лампа, чтобы вы могли, наконец, прочесть письмо и выяснить, чего хочет от вас…
– Да какая разница! Чего ради мне бросать все и пускаться в путь с… с… кстати, кто вы такой?
– Хью Уэксфорд к вашим услугам, миледи.
Недавний враг, внезапно и подозрительно обратившийся в союзника, отвесил Филиппе шутовской полупоклон. Выпрямившись, он небрежно откинул со лба растрепанные льняные волосы и снова приложился к фляге. Это был высокий широкоплечий мужчина, не просто крепкий, а какой-то… могучий на вид. Названное имя будило смутные воспоминания.
– Мы уже встречались?
– Нет, но у нас есть общий знакомый – некий Грэхем из Истингема.
– Грэхем Фокс?!
– Нынешний лорд Истингем и муж моей сестры. В ночь на вторник мы остановимся у них. Это несколько в сторону, зато там гораздо удобнее. К тому же Грэхем жаждет с вами повидаться.
В прошлом доверенный человек барона де Бове, одно время Грэхем Фокс был нареченным Филиппы, но так никогда и не стал ей мужем, потому что влюбился в англичанку по имени Джоанна и предпочел связать свою жизнь с ней. Это не слишком огорчило Филиппу: она согласилась на этот союз только ради поместья в Оксфордшире, которое отец намеревался дать за ней в приданое. Впрочем, она не прогадала, поместье все равно досталось ей в качестве утешения после разрыва помолвки. Перед смертью барон поручил Грэхему Фоксу отвезти Филиппу в Оксфорд и устроить ее там как можно лучше. За время пути они сблизились как добрые друзья.
– Значит, вы наемник, – сказала она задумчиво. – Грэхем что-то говорил о том, что вы дорого ценитесь как солдат.
– Ценился. До тех пор, пока была в порядке правая рука, – сказал Хью Уэксфорд небрежно, но Филиппа уловила в его голосе нотку горечи и невольно бросила взгляд на его руку, хотя тьма не позволяла хорошо разглядеть ее.
– Значит, теперь вы в свите лорда Ричарда? Лейтенант охраны?
– Нечто не столь… материальное. – Он, наконец, закупорил флягу. – Я из тех, кого можно заметить лишь по темным углам, да и то краем глаза.
– Шпион?
– Если хотите. Тайный сыщик. В числе прочего я умею без шума разузнать о человеке все, что нужно.
– А в ваши обязанности входит приставать по ночам к беззащитным женщинам?
– Только к тем, кому недостает благоразумия. – Он сделал шаг вперед, и Филиппа невольно отпрянула. – Вы сами угодили в ловушку, наивно полагая, что справитесь с кем угодно и где угодно.
– Я была вооружена и старалась вести себя тихо.
Это прозвучало глупо, и она сама это поняла.