Читать интересную книгу 100 знаменитых людей Украины - Т. Харченко

Николай Амосов был удивительно разносторонним человеком. Основоположник советской кардиохирургии стал учителем практически всех ведущих украинских и российских кардиохирургов. Когда в 1962 г. на первое место вышла проблема протезов сердечных клапанов, Амосов разработал свою модель – из полусферы, дополненной специальной обшивкой корпуса, препятствовавшей образованию тромбов. И именно с этого времени, как считает Николай Михайлович, «началось восхождение моей карьеры сразу по нескольким линиям». Он стал неизменным участником всех международных съездов и конференций кардиохирургов. Его избрали членом-корреспондентом АМН, присудили Ленинскую премию. 19 лет он честно исполнял обязанности депутата Верховного Совета СССР. Особенно тягостными были приемы граждан: «Горя наслушался свыше меры, в дополнение к хирургическим несчастьям». И если по отношению к себе Амосов свято следовал правилу М. Булгакова: «Никогда ничего не проси», то для простых людей он добивался многого и вне хирургии.

Одно из самых ярких светил современной медицины, автор работ по медицинской и биологической кибернетике («Моделирование мышления и психики») был талантливым популяризатором идей и писателем, читал лекции по всему Союзу. Его книги «Мысли и сердце», «Записки из будущего» и «Голоса времен» изданы миллионными тиражами и переведены более чем на 30 языков мира. А «Энциклопедия Амосова», вышедшая в 2002 г., тут же стала библиографической редкостью. Когда в США узнали, что кардиохирург, кибернетик и писатель Амосов – один и тот же человек, журнал «Лук» прислал в Киев корреспондента и фотографа, а газета «Нью-Йорк Таймс» назвала Амосова правдоискателем, от пронзительных слов которого волосы встают дыбом.

Еще в 1952 г., когда хирурга так «схватил» позвоночник, что он не мог оперировать, он создал собственную теорию здоровья и долголетия. Главное в ней – увеличение нагрузок на организм. Ежедневная зарядка – около трех тысяч движений, бег, строгая диета. Коллеги считали это самоистязанием, Амосов – экспериментом. Результаты он всегда записывал и публиковал в научных журналах, а позже они вышли в отдельных книгах («Раздумья о здоровье», 1976 г.; «Книга о счастье и несчастьях», 1979 г.). Но если от инфаркта убежать удалось, то многочисленные болезни сердца упорно пытались выбить его из колеи, ограничить работоспособность. Этого человек дела позволить себе не мог.

В 1986 г. Николаю Михайловичу вшили кардиостимулятор, через месяц он появился в клинике и «народу объявил: "Заседание продолжается"». И снова директорство, операции, бег, ежедневная зарядка. Когда в 1987 г. в стране начались экономические эксперименты, Амосов первый в Украине добился хозрасчета. «Результат – количество операций с АИК почти удвоилось и приблизилось к двум тысячам. В полтора раза повысилась зарплата. Работать стало интереснее». 1988 год он считал лучшим в своей кардиохирургической биографии. «И вообще, самое бы время поставить точку. Так нет – жадность: давай 5 тысяч операций, 2 тысячи – с АИКом. Слаб человек!» Амосов все же оставил пост директора, но оперировать продолжал.

Николай Михайлович вновь согласился было на выдвижение в Верховный Совет, но понял, «что попал впросак: не смогу удовлетворить народ» – и отказался от депутатства. В 1992 г. он сделал свою последнюю операцию по протезированию клапана. «Сразу почувствовал: теперь – старик». Годы приносили много огорчений: уходили из жизни старые друзья, жена перенесла несколько инсультов. Почетный директор, давно отказавшийся от зарплаты в собственном институте, получал мизерную пенсию, все сбережения, как и у большинства простых людей, пропали. «Сердечный врач», спасший тысячи жизней, вынужден был обращаться к спонсорам, чтобы те оплатили операции на его сердце: в 1993 г. был заменен стимулятор, а пять лет спустя – поставлен искусственный клапан и наложены два аортокоронарных шунта. Николай Михайлович не поддавался депрессивным настроениям, старался быть «при деле». Он был поразительным жизнелюбом. Возможно, отчасти потому, что никогда не верил в загробный мир. Был убежден в том, что жить нужно здесь и сейчас. И не ради собственных удовольствий, а на благо людям. Об одном лишь жалел Амосов – что так и не решился на операции по пересадке сердца. Умом понимал, что необходимо, но «не смог переступить через жизнь. "Пока сердце работает – человек жив". Знал, что это предрассудок, что жизнь в мозге, а не в сердце. А в душу, которая будто бы в сердце – живом, не верил… А все же – грех!» Решительным хирургам завидовал: «Недавно кубинцы сердце пересадили, до этого – чехи, поляки. У нас в стране – ноль. Наверное, есть и моя доля вины. Но явно переступить через конкретные жизни не мог».

Привычка к самоанализу побудила Амосова присмотреться к состоянию своих сверстников. Картина была драматичной, увядание охватывало коварно и неотвратимо. И вновь, как в былые годы, он решился на штурм твердынь, только теперь в одиночку, предприняв в 80 лет уникальный эксперимент по противостоянию неумолимому старению. Этими мыслями он поделился в книгах «Эксперимент» и «Преодоление старости», а своими философскими идеями – в сборнике «Разум, человек, общество, будущее». Эксперимент продолжался до 12 декабря 2002 г. Обширный инфаркт оборвал жизнь выдающегося кардиохирурга. На личном счету Амосова – более восьми тысяч спасенных больных и пятьдесят тысяч пациентов, исцеленных в институте в его бытность. Целый город исцеленных. В Украине этого русского человека еще при жизни называли совестью нации и «Человеком столетия», как гетмана Б. Хмельницкого, поэта Т. Шевченко и ученого В. Вернадского. Титулы ему никогда не были нужны. Жаль только, амосовская формулировка «человек умирает, когда он исчерпан» в отношении самого Амосова не оправдалась.

Антонов Олег Константинович

(род. в 1906 г. – ум. в 1984 г.)

Выдающийся авиаконструктор. Генеральный конструктор самолетов серии Ан. Один из основателей промышленного планеризма. Член-корреспондент АН УССР (1960 г.) и АН СССР (1981 г.). Доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой конструкций самолетов Харьковского авиационного института (1977 г.).

Заслуженный деятель науки УССР (1976 г.), лауреат Государственных премий СССР (1952 г.), УССР (1976 г.) и Ленинской премии (1962 г.). Герой Социалистического Труда (1966 г.). Награжден тремя орденами Ленина, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени, Золотой медалью им. А.Н. Туполева и др. Его имя присвоено механическому заводу и аэроклубу г. Киева.

Автор книги «Десять раз сначала».

Самолеты «семейства» Ан в мире называют «элегантными» и «породистыми». В них чувствуется стиль их создателя – Олега Константиновича Антонова, который любил повторять, что «некрасивый самолет не полетит». Этот человек, вдохнувший жизнь в украинское самолетостроение, родился 7 февраля 1906 г. за тысячу километров от Киева, в Подмосковье, где его отец, инженер-строитель, возводил Канатчикову дачу. Константин Константинович Антонов и его жена, Анна Ефимовна Бикорюкина (умерла, когда сыну исполнилось девять лет), первое время и жили там же, на территории строящейся психиатрической больницы. А в 1912 г. семья окончательно переселилась в Саратов, где проживали многочисленные родственники. Лето они обычно проводили у бабушки в дачном поселке Савино, и здесь Олегу и его старшей сестре Ирине жилось привольно.

Мальчик рос романтиком и мечтателем. Услышав однажды от двоюродного брата о легендарном перелете Луи Блерио через Ла-Манш, он навсегда заболел небом. Но Олег не только по-детски прыгал с парусиновым зонтиком с крыши, он подошел к своей мечте основательно – собирал и систематизировал все, что в той или иной мере касалось авиации: фотографии из журналов, рисунки, книги, модели. Впоследствии обширные познания по истории самолетостроения в мире сослужили ему хорошую службу.

Следующей ступенью к небу, как полагал Олег, должно было стать реальное училище, делающее упор на технические науки. В первые ученики он не выбился, зато в совершенстве овладел французским языком. Затем грянули война и революция, училище закрылось, когда Олегу исполнилось 14 лет, а в школу для взрослых принимали только с 16-ти. Антонов пристроился к старшей сестре и, тихонько спрятавшись на задней парте, жадно вбирал знания. К примерному ученику вскоре привыкли, а через два года выдали свидетельство об окончании школы. Свою мечту о полетах Олег лелеял по-прежнему, все свободное время пропадал на аэродроме 33-го отряда красвоенлетов, что-то мастерил из самолетных деталей, найденных на свалке. А еще вместе с друзьями он создал «Клуб любителей авиации», и они с энтузиазмом включились в работу только что созданного Добровольного общества друзей Воздушного флота (ОДВФ). И если путь в летную школу сыну служащего был закрыт, то строить модели и планеры никто запретить не мог.