Читать интересную книгу Севастополь 1941—1942. Хроника героической обороны. Книга 1 (30.10.1941—02.01.1942) - Геннадий Ванеев

Командование 11-й немецкой армии предпринимало все меры к тому, чтобы выполнить приказ Гитлера о быстрейшем захвате Крымского полуострова. Крыму надлежало стать неотъемлемой частью так называемой третьей империи. «Крым должен быть освобожден от всех чужаков и заселен немцами»,[33] — объявил Гитлер на совещании в фашистской ставке еще 19 июля 1941 г. А из документов секретного архива Гиммлера стало известно, что для Крыма — будущей «немецкой Ривьеры» — Гитлер предложил новое название — Готенланд. Симферополь предполагалось переименовать в Готенбург, Севастополь — в Теодорихсхафен.[34]

В ночь на 31 августа 1941 г. 11-я немецкая армия форсировала Днепр в районе Каховки и, овладев плацдармом на восточном берегу, начала накапливать силы для дальнейшего наступления. Перед ней были поставлены задачи: одной группой войск преследовать советские войска в направлении на Мелитополь; другой — овладеть Крымом, причем эта задача была главной.[35] Оборона Крымского полуострова первоначально была возложена на 9-й стрелковый корпус (командир генерал-лейтенант П. И. Батов), а затем на вновь созданную по решению Ставки от 14 августа 1941 г. 51-ю Отдельную армию на правах фронта (командующий генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, член Военного совета корпусной комиссар А. С. Николаев, начальник штаба генерал-майор М. М. Иванов) с непосредственным подчинением Ставке.[36] На эту армию и оперативно подчиненный ей «в отношении выполнения задач, касающихся обороны Крыма»,[37] Черноморский флот была возложена задача не допустить противника в Крым с суши, моря и воздуха. 9 сентября 1941 г. немецко-фашистские войска нанесли сильный удар с каховского плацдарма по войскам Южного фронта. Им удалось прорвать фронт обороны советских войск. 11-я немецкая армия под командованием генерал-полковника фон Шоберта частью сил устремилась на Мелитополь, а частью сил — к Перекопу и Чонгару, чтобы захватить Крым. 14 сентября войска 11-й немецкой армии своим левым флангом (22-я дивизия) вплотную подошли к Геническу и на следующий день захватили его. 16 сентября фашистские войска вышли к Чонгарскому мосту и Арабатской стрелке и закрыли выход из Крыма.

Вступивший 17 сентября в командование 11-й немецкой армии генерал-полковник Э. Манштейн подтянул резервы и 24 сентября начал штурм Перекопа, овладев им на второй день. 26 сентября немецкие войска оттеснили части Красной Армии от Турецкого вала и захватили г. Армянск.[38] Войска 51-й армии не сдержали натиск противника и 28 сентября отошли на слабо подготовленные Ишуньские позиции.

18 октября противник начал прорыв Ишуньских позиций. Через два дня он нанес удар в районе Каркинитского залива, форсировал устье р. Чатырлык и к 22 октября обошел левый фланг наших войск. Теперь перед ним лежали степные просторы Крыма.

Обстановка в Крыму на 19.09–09.11.1941 г.

28 октября 11-я немецкая армия перешла в наступление по всему фронту. Ее 54-й армейский корпус (50-я и 132-я пехотные дивизии и наскоро сформированная мотобригада Циглера), обходя Приморскую армию с запада, наступал на Евпаторию и Саки, чтобы, овладев Качей и Бахчисараем, выйти к Севастополю раньше соединений Приморской армии и с ходу овладеть городом. 30-й армейский корпус (22-я и 72-я пехотные дивизии) быстро продвигался на Симферополь, имея целью наступать на Алушту, Ялту, Алупку и не дать войскам Приморской армии отойти к Севастополю приморской дорогой. 42-й армейский корпус (46, 73 и 170-я пехотные дивизии) стремился упредить отходившую в направлении Феодосия — Керчь 51-армию, помешать ей занять оборону на Ак-Монайском рубеже, а также воспрепятствовать эвакуации ее войск и боевой техники через Феодосийский и Керченский порты.

Почему 11-й армии, имевшей в своем составе семь дивизий и несколько отдельных частей, за короткий срок удалось овладеть всем полуостровом, за исключением севастопольского и керченского участков? Этот вопрос и сегодня задают оставшимся в живых участникам боев за Крым интересующиеся историей войны. Ответить на него однозначно нельзя. В начале сентября, к моменту выхода немецких войск на западный берег Днепра в районе Каховки, в составе 51-й Отдельной армии было 8 стрелковых и 3 кавалерийских дивизий. Казалось бы, сил вполне достаточно, чтобы не допустить противника в Крым.

Однако необходим более тщательный анализ сил армии и обстановки. Во-первых, 51-я армия была очень слабо обучена, плохо оснащена боевой техникой и оружием. В лучшую сторону выделялись, только две дивизии (156-я и 106-я), входившие в состав 9-го стрелкового корпуса. Прибывшие же в августе с материка 271-я и 276-я стрелковые,[39] 40, 42 и 48-я кавалерийские дивизии были недоукомплектованы, а личный состав слабо обучен. У кавалеристов «совершенно не было средств связи, не было тачанок, и пулеметы возились на простых телегах».[40] Четыре стрелковые (172, 184, 320 и 321-я) дивизии, только что сформированные в Крыму, были плохо оснащены боевой техникой и оружием. Кроме того, командование 51-й армии было вынуждено передать часть вооружения одесской группе войск. «Это обстоятельство сказывалось на формировании наших крымских дивизий. Мы не смогли полностью вооружить ни одну из них: не хватало винтовок, автоматов, пулеметов, пушек»,[41] — пишет в своих мемуарах П. И. Батов. Более того, артгрупп не было ни в 9-м стрелковом корпусе, ни в сформированной позже армии. Танковый полк, приданный 172-й стрелковой дивизии, первоначально имел всего 10 новых танков «Т-34».[42]

Во-вторых, командование 51-й армии не имело возможности использовать все свои силы для отражения натиска противника на полуостров с севера. Как уже отмечалось, с момента формирования армии Ставка ВГК поставила перед ней задачу «не допустить противника в Крым с суши, моря и воздуха», т. е. армия, как и ранее 9-й стрелковый корпус, ориентировалась на противодесантную оборону. С началом войны поставленная перед 9-м стрелковым корпусом задача была оправданной, ибо свежи были в памяти десантные операции гитлеровцев на Крите и в Норвегии, а непосредственная угроза Крыму со стороны сухопутных сил противника отсутствовала.

Однако и здесь необходимы уточнения. Генерал П. А. Моргунов пишет: «Поскольку обстановка на фронте в первую же неделю войны сложилась неблагоприятно для наших войск, возникла угроза воздушного или морского десанта на территорию Крыма. Об этом Военный совет Черноморского флота неоднократно предупреждался из Москвы».[43] Получается, что только Москва ориентировала Военный совет Черноморского флота на противодесантную оборону полуострова, а это не соответствует действительности. П. А. Моргунов явно многое не договаривает, и жаль, что не уточняет, кого имел в виду «из Москвы». Документы свидетельствуют, что Ставка «неоднократных» указаний не давала. Что же касается наркома ВМФ, то он в первые два дня войны поставил перед Черноморским флотом в основном наступательные задачи.[44] И только 14 июля он дал новые указания — «основной задачей флота на ближайшие дни считать оборону побережья. К чему быть готовым, максимум усилив разведку».[45]

Если нарком ВМФ через три недели, а не в первую неделю войны главной задачей перед Черноморским флотом поставил оборону побережья и притом «на ближайшие дни», естественно возникает вопрос: чем это было вызвано? Ответить на этот вопрос трудности не представляет. Дело в том, что Москва, в первую очередь разведуправление и нарком ВМФ, информировалась о положении на Черноморском театре командованием Черноморского флота, которое допускало переоценку сил и возможностей противника, тем самым дезинформируя высшее руководство ВМФ. Так, например, 2 июля командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский в донесении НК ВМФ докладывал: «Сейчас точно установлено, что на Черноморском театре у наших военно-морских баз работает минимум 10–12 подводных лодок противника».[46] Фактически же до лета 1942 г. противник имел на Черноморском театре одну-единственную румынскую подводную лодку «Дельфинул», которая свой первый поход на наши коммуникации совершила только в период с 10 по 20 июля 1941 г. и то безрезультатно.

Получая ежедневные донесения от разведотдела флота, штаба Дунайской военной флотилии, а они, как выясняется, нередко было неправдивыми, Военный совет Черноморского флота пришел к выводу, что противник готовит крупную десантную морскую операцию, вероятно, на побережье Кавказа. О чем было доложено наркому ВМФ. Исходя из этого, основной состав боевых кораблей был перебазирован в порты Кавказа, в районе Новороссийска и Туапсе поставлены минные поля. Высшее командование ВМФ распорядилось срочно оборудовать аэродромы в Анапе и Сухуми, перебросить туда две бомбардировочные авиаэскадрильи из Крыма.