Воспоминание было настолько реальным, что Джуди со свистом втянула воздух, физически ощущая боль в исцелованных до крови восемь лет назад губах. Синие глаза высасывали из нее силы, саму жизнь, способность сопротивляться этому человеку…
Серж испытал настоятельную потребность выпить воды похолоднее, но это было как-то неловко. Вокруг этой рыжей бестии уже должна была бы расстилаться выжженная радиоактивная пустыня. С Алессандро Кастельфранко нельзя так разговаривать. Однако он почему-то стоит и все так же неподвижно смотрит на эту женщину. Сержу почти воочию привиделось — огромный тигр замер перед убийственным броском, и только полосатой молнией мечется мощный хвост, все чаще и сильнее щелкая, словно бичом. Сейчас последует молниеносный удар…
Серж из последних сил заглянул в спасительную папку и несколько патетически взвыл:
— Мисс Маклеод, вы отдаете себе отчет, кто перед вами?!
— О да!
Она даже не взглянула в его сторону. С алых губ срывались слова, из глубины черных, как преисподняя, глаз летели молнии.
— О да, отдаю, мистер Тоболовски! Передо мною — мерзавец, негодяй, скотина и урод. Подлец, разрушивший мою жизнь.
Она прерывисто вздохнула и добавила совершенно спокойным и даже светским тоном:
— Кроме того, он — мой муж.
По сравнению с наступившей тишиной предыдущая немая сцена могла сойти за гвалт в начальной школе во время перемены. Адвокат снял очки, тщательно протер их, нацепил обратно на нос, повернулся к боссу, потом к Джуди, потом решительно отправился к подоконнику, где стоял графин с водой.
Джуди, как ни странно, полегчало. Потолок не обрушился, она не умерла на месте. Она вызывающе уставилась на бесстрастного Алессандро и ехидно поинтересовалась:
— Ты забыл сообщить своему адвокату столь незначительную деталь, как женитьба на гражданке США? Или ты о самом этом факте забыл? О, понимаю, ты просто стеснялся. Ты же такой чувствительный! Сожалею, но надо было предупредить заранее. Или взять с меня подписку о неразглашении еще во время венчания.
Вообще-то ей было страшновато, потому что из всех присутствующих только она видела глаза Алессандро — два бездонных озера бешенства, два синих костра, способных сжечь дотла любого, осмелившегося бросить вызов. Ничего. Слишком много народу. Он не осмелится.
Внезапно Алессандро чуть заметно усмехнулся и присел на край стола. Он все еще не проронил ни слова, несмотря на умоляющие взгляды, которые метал на него несчастный мистер Тоболовски. Джуди с горечью подумала: все такой же. Будет молчать, пока все вокруг не вспотеют до белья, не умрут от сердечного приступа, не расскажут всех тайн, не отдадут всех денег и не заложат свои души дьяволу в обмен на спасение от Алессандро Кастельфранко.
Вероятно, надо было бы поиграть в предложенную им игру, помолчать, попялиться на него, не отводя глаз, но Джуди никогда этого не умела. Она с самого начала была для него неподходящей женщиной. Той, которая спорит, перечит и вечно совершает глупости. Наверное, поэтому все так и вышло восемь лет назад…
Мистер Тоболовски успешно справился с графином воды и приступил к своим обязанностям с новыми силами.
— Видимо, произошло недоразумение. Боюсь, нашу встречу надо считать несостоявшейся, и мы, со своей стороны…
— Подождите!
Трои встрял в разговор удивительно не вовремя. Он и сам это понял, потому что голос у него сорвался, однако Алессандро уже перевел на него свой убийственный взор, и Джуди немедленно впала в панику. Для всех окружающих граф Читрано был джентльменом и аристократом, его костюм стоил столько же, сколько годовая плата за квартиру, которую снимала Джуди, но в отличие от всех окружающих Джуди прекрасно знала: на самом деле наиболее подходящей экипировкой для Алессандро Кастельфранко можно считать набедренную повязку и огромную дубину. Джуди непроизвольно шагнула вперед.
— Алессандро, нет! Не надо!
— По-прежнему защищаешь этого недоноска, Джу? Чем он тебя взял? Он похож на гиббона. Хотя, говорят, гиббоны могут трахаться без перерыва… Все — вон!
Это было сказано совершенно спокойно и даже тихо, однако комната опустела почти мгновенно. Только Серж притормозил в дверях.
— Алессандро, быть может, я останусь и…
— Я хочу поговорить со своей женой.
Бледный и перепуганный Трои неожиданно оттолкнул адвоката и вернулся в кабинет. Голос его вздрагивал, однако смотрел он прямо в глаза Алессандро.
— Джу, ты просто помни… Помни, что он с тобой сделал. Ты не поддавайся, Джу. Я рядом…
— Какая отвага! Аж сердце щемит. Рендер, я даже боюсь представить, во что ты превратишь мою охрану в соседней комнате, если уже на пороге ты проявляешь такие чудеса храбрости.
— Ты не смеешь ее трогать!
— Помнишь Тони, Рендер? Вижу, что помнишь. Он тоже тебя помнит. Исчезни.
Джуди торопливо повернулась к Трою.
— Прошу тебя, Трои! Успокойся, со мной все в порядке. Мы в центре Нью-Йорка, на дворе белый день. Прекратите оба этот балаган. Иди, Трои.
— Хорошо. Но я рядом!
Когда дверь захлопнулась, Алессандро насмешливо процедил:
— Значит, ты занялась бизнесом вместе с Рендером. С ума можно сойти.
— Да! Занялась. Трой был добр ко мне. Он не оставил меня в трудную минуту.
— Я помню, помню. Он был очень ДОБР. Практически ласков. Нежен. Страстен!
— Я тебя не слышу. Желательно бы и не видеть.
— А вот с этим ничего не получится.
— Зачем ты приехал? Прошло восемь лет.
— Я приехал по делу.
— Ты мог выбрать миллион других компаний. Купить их. Каждый день менять их. Но ты приезжаешь именно сюда. Теперь скажи, что не знал, кто руководит компанией «Феникс»…
— Кстати, ты по-прежнему романтическая дура, Джу. Феникс! Возрождаешься из пепла? Не льсти себе. Некоторые… субстанции не горят.
— Ага. А некоторые не тонут. Зачем ты приехал?
— По делу. И посмотреть на тебя. На ту лживую, подлую тварь, которая…
— … Восемь лет назад разрушила мою жизнь. Это мой текст, Алессандро. У тебя другие реплики.
— Театр не по моей части, по твоей.
— Раз все так ужасно — просто уйди. Оставь меня и Троя в покое…
— Не смей упоминать его имя в моем присутствии!
— Вот еще! Почему? Тебя больше нет в моей жизни.
— Ты — моя женщина. Он пытался тебя украсть.
— Ты — параноик из каменного века. Тебе лучше не стоит самому ездить на переговоры. Предоставь это адвокатам. Твои доводы — дикие вопли и дубина!
— Насколько я помню, дикие вопли были по твоей части. Когда ты извивалась подо мной…
— Заткнись! И не смей со мной так разговаривать. Я — не твоя шлюха!