V
— Не могу понять, — сказал майор Грентлей за завтраком на другой день, — кто такой может брат мистер Роберт Веннер? Вот письмо о нём от настоятеля монастыря в Via Carmi.
— О, мы знаем его! Не правда ли, Ви? — воскликнул Джек.
— Что с ним? — спросила Виолета дрожащими губами.
— Что теперь с ним, дорогая, это я сам хотел бы знать. Он умер бедняга, вот это я знаю.
— Кто умер, папа? — переспросила Виолета, страшно бледнея.
— Кто? Роберт Веннер, впрочем, я вижу, что у него было ещё и другое имя: брат Поликарп.
— О! — воскликнул Джек, роняя кусок торта, который подносил ко рту.
— Отец, этого не может быть, это какое-то недоразумение, ещё вчера он был совершенно здоров.
— Ты говоришь, дорогая, вчера, а он умер сегодня ночью. Так как я вижу, что вы оба знаете его, то и я хотел бы понять, какое отношение он имеет к нам. В письме вложена наша визитная карточка, которую нашли на его столе; вот почему настоятель и обратился ко мне с предложением — не пожелаем ли мы присутствовать завтра на его похоронах.
— Отец, прошу тебя, позволь мне идти. О, ради Бога, позволь мне быть там!
Выражение лица дочери поразило майора Грентлея.
— Джек, — сказал он сыну, — оставь нас одних…
И мальчик, хотя не кончил ещё своего завтрака, послушно вышел из-за стола.
Тогда Виолета откровенно рассказала отцу всё, что знала сама о брате Поликарпе, и рассказ её вышел краток, так как в сущности она знала об этом человеке очень мало.
Но всё-таки этого было вполне достаточно для испытанного жизнью майора Грентлея, чтобы понять душевное состояние его дочери.
— Если ты и Джек хотите присутствовать на похоронах этого бедняги, то я ничего не имею против этого.
— Благодарю тебя, отец, я пойду, — отвечала она и вдруг прильнула к его груди головкою, стараясь скрыть от него свои полные слёз глаза.
— Вот так, моя дорогая, прижмись ко мне… Это действительно печальный случай, такой ещё молодой человек и внезапно умер от разрыва сердца, как сказано в письме. Но прошу тебя не убивайся так, ведь ты знала его всего два дня, и я убеждён, что вы не обменялись и сотней слов, сознайся, что смерть его не может особенно глубоко огорчить тебя?
— О нет, отец, напротив, очень глубоко, — сказала она так просто, с такою наивною чистотою, что отец мог только ещё раз поцеловать её и прижать к своему сердцу.
VI
Апрельский, тёплый, ясный день сиял и наполнял воздух ароматом цветущих фиалок. Джек и сестра его, на некотором расстоянии за похоронною процессию, шли по кладбищу среди надгробных плит и памятников.
Все красные рясы были в сборе с отцом настоятелем во главе; среди нёсших гроб был и молодой ирландец, водивший их по монастырю.
Могила была приготовлена у подножия высокого кипариса.
Во время краткой, печальной церемонии некоторые братья плакали, но благодаря присущему всем англо-саксонцам самообладанию, удерживались от всякого сильного проявления горя.
Виолете это было приятно, ей и самой было бы не так страшно тяжело, если бы она могла плакать, но слёзы отказывались облегчить её.
Служба кончилась, гроб в последний раз окропили святою водою, и все «красные рясы» по двое, по трое покинули кладбище.
— Наконец-то! — вздохнула с облегчением Виолета.
Оставшись одни, брат и сестра подошли к могиле, которая вся благоухала от наполнявших её цветов.
Гроб был из цельного, тёмного дерева, с небольшою медною дощечкою сверху. Надпись на ней была так мелка, что Джек не мог прочитать её, но Виолета ясно разобрала слова: Роберт Веннер (брат Поликарп) двадцати пяти лет.
— Бедный брат Поликарп! — воскликнул мальчик.
Виолета не сказала ни слова, она закрыла руками лицо, и из груди её вырвалось такое рыдание, как будто в этой могиле лежало всё, что ей было дорого в жизни.
А между тем ей было всего восемнадцать лет.
1899
Примечания
1
Гостиница «Лондон» — ит.
2
ворота в Риме
3
Бодрствуйте и молитесь — лат
4
Мир вам! — лат.
5
А также вам — лат.