Читать интересную книгу Предоставьте это мне - Джеймс Чейз

Дорн нахмурил брови, немного подумал, потом пожал плечами.

– Очень хорошо, Тим… действуйте, – сказал он, указывая на телефон. Затем, придвинув к себе толстое досье, Дорн занялся его изучением, до тех пор пока О'Халлаген не положил трубку на рычаги.

– Можете считать, что дело в шляпе, – сказал капитан.

Дорн отодвинул досье и принялся рассматривать О'Халлагена сквозь очки с двойными стеклами.

– Теперь нужно подыскать замену Бордингтону, – сказал он.

– По моему мнению, Латимер подойдет для такой работы как нельзя лучше.

– Кен полагает, что Латимер погорит раньше, чем приступит к работе.

– Латимер – именно тот человек, который нам нужен. Что, если я поговорю с Кеном?

– Я с ним достаточно долго говорил на эту тему. Кен из тех людей, которые всегда дают дельные советы. – Дорн сцепил пальцы. – В настоящее время в Праге находится Малих. Вы помните его?

– Как можно забыть этого громилу! – О'Халлаген выпрямился в кресле.

– Действительно, это превосходный агент… Итак… – Дорн, недовольно хмурясь, изучал свои ногти. – Нужно устроить дело так, чтобы Латимер без помех устроился в Праге.

Зная, что Дорн уже составил план действий, О'Халлаген молча ждал продолжения.

– Нужно поставить дымовую завесу, – продолжал Дорн. – Мы отправим в Прагу достаточно известного агента, и, пока Малих будет за ним гоняться, Латимер найдет себе надежное прикрытие.

О'Халлаген поскреб свою тяжелую челюсть.

– Это хороший трюк. Но ведь агент, вовлеченный в нашу игру, неминуемо пропадет.

– Да, безусловно, он будет принесен в жертву… – Дорн мрачно усмехнулся. – Вы осведомлены, что Гирланд вернулся в Париж?

– Да. Он прибыл сегодня утром из Гонконга.

– Он должен мне кучу денег, и теперь настало время их отработать. – Дорн вертел в руках ножик для разрезания бумаги. – Именно Гирланд послужит нам дымовой завесой в Праге. Едва Малих узнает, что Гирланд появился там, он немедленно кинется по его следу. Это позволит Латимеру без помех начать свою работу. Что вы думаете о таком плане?

О'Халлаген размышлял. Он ценил Гирланда как одного из лучших агентов Дорна.

– А что позволяет вам думать, что Гирланд согласится поехать в Прагу? – спросил капитан. – Теперь он свободный художник и не работает на нас. К тому же он далеко не дурак. Не представляю, чем его можно заманить за «железный занавес».

– У Гирланда имеются две слабости: женщины и деньги, – сказал Дорн. – Он поедет, это я вам гарантирую.

– В таком случае мы его потеряем. Вы этого добиваетесь?

– Гирланд думает только о деньгах, – тонкие губы Дорна скривились. – Ему удалось вытянуть из меня крупный куш, пусть теперь повкалывает. А если он и провалится… это будет небольшой потерей для нас.

– Если вы сумеете загнать Марка в Прагу, мне совершенно безразлично, что с ним случится там. Но я все же не могу понять, какие причины вынудят его поехать туда.

– Если приманка достаточно притягательна, рыба всегда хватает ее, – ответил Дорн. – А у меня есть приманка чрезвычайно притягательная для Гирланда. Он поедет в Прагу, это я вам гарантирую.

Бордингтон вышел из крошечной ванной, вытирая лицо полотенцем. Он сбрил усы, и теперь его худое и длинное лицо казалось еще более унылым.

– Я чувствую себя не в своей тарелке, – сказал он. – Четверть века я носил усы, и теперь у меня ощущение, что я пропаду без них. – Затем он достал очки в металлической оправе и водрузил на нос. – В таком виде, надеюсь, меня трудно будет узнать.

Мэри с отчаянием смотрела на него. Голая губа и очки несколько изменили облик Бордингтона, но этого было слишком мало, чтобы спастись от агентов контрразведки.

– Я также намерен перекрасить себе волосы, – продолжал Бордингтон, рассматривая свое отражение в зеркале. – У меня имеется краска для волос, но я не особенно представляю, как ею можно воспользоваться. Вы не сможете мне в этом помочь?

– Нет, я не стану вам помогать! – сказала Мэри как можно более решительно. Ее душил ужас. Она знала, что, если Бордингтона поймают, он немедленно выдаст их всех. Он не был способен на мужественный поступок. Едва только его начнут допрашивать, как он тут же выложит все, что знает. Мысль о том, что она может оказаться в лапах службы безопасности, вывела Мэри из себя.

– Уходите отсюда! Прошу вас, умоляю, уходите!..

– Это несерьезно, – Бордингтон с упреком смотрел на нее. – Что, если я приготовлю вам чашку чая? Чай лучше, чем алкоголь. Где вы держите посуду?

Мэри вцепилась в подлокотники кресла.

– Я же сказала, чтобы вы уходили! Я не стану вам помогать! Уходите, немедленно уходите!..

– Послушайте, не будьте такой глупой, – сказал Бордингтон, снимая очки и заботливо кладя их в карман. – Если они меня возьмут, то схватят также и вас. Так что отбросим мрачные мысли и займемся приготовлением чая.

Он ушел в маленькую кухню и принялся возиться у плиты. Мэри бросала вокруг себя безумные взгляды, как бы ища лазейку, через которую можно было бы скрыться. Она с горечью подумала о деньгах, которые ей обещал Дорн. В голову лезли страшные истории, которые она слышала о пойманных шпионах. А если самой вызвать полицию? Будут ли они снисходительны к ней? Вряд ли. Мэри представила их грубые руки на своем теле, подумала о тех средствах, которые будут применяться, чтобы заставить ее говорить. Даже если она скажет абсолютно все, они будут убеждены в ее неискренности.

Бордингтон вернулся из кухни с чайником в руке.

– Когда я выкрашу свои волосы, – сказал он, ставя чайник на стол, – нужно будет, чтобы вы сфотографировали меня. Я захватил фотоаппарат. Мне понадобится фотография для паспорта. Я также попрошу сходить вас по одному адресу. Там живет гравер очень высокой квалификации, который изготовит мне новый паспорт. Только после этого я смогу уйти от вас. Полиция не знает, что у меня до сих пор сохранился британский паспорт. Учитывая мой новый облик, я смогу сойти за туриста…

Мэри, сжавшись в кресле, не сводила взгляда с Бордингтона. Она кусала кулак, чтобы не завопить от ужаса.

Майкл О'Брайен прилетел в Прагу в девять часов вечера. Весь путь отнял у него не более трех часов.

Это был молодой светловолосый человек с плоским, покрытым веснушками лицом и серыми холодными глазами. Работая по заданиям О'Халлагена, он заставил исчезнуть немало агентов, чем-то не угодивших шефу. Такие акции были для него привычным делом, и он не испытывал ни малейшей жалости к приговоренным. Убийства он рассматривал как работу: звонок в дверь, в руке пистолет с глушителем, негромкий хлопок выстрела. С самого начала он решил, что лучше всего стрелять в голову. Дырка в черепе дает уверенность в смерти приговоренного.

Он заранее изучил план города, и для него не составляло труда найти квартиру Бордингтона. Поднимаясь по лестнице и нащупывая пистолет в кармане, О'Брайен думал о том, что, если все пойдет хорошо, он вернется в Нюрнберг еще к полуночи и, проведя там ночь, утром сядет на самолет до Парижа.

Поднявшись на нужный этаж, он снял пистолет с предохранителя и проверил, достаточно ли хорошо выходит оружие из кармана. Потом нажал на кнопку звонка. Раздались тяжелые шаги, и дверь резко распахнулась. На пороге стоял гигант с квадратным лицом и светлыми, подстриженными под ежик волосами.

О'Брайен не первый год работал на Дорна и прекрасно знал, кто стоит перед ним. Дрожь пробежала по его телу. За спиной Малиха маячило трое мужчин, двое из которых были вооружены автоматами.

– Вы кто? – спросил гигант вежливым голосом, который резко контрастировал с его ледяным взглядом.

О'Брайен лихорадочно обдумывал ситуацию. Поймали ли они уже Бордингтона? По всей вероятности, да. В противном случае как бы они оказались здесь.

– Мистер Бордингтон дома? – спросил он. – Мне сказали, что он дает уроки английского языка…

– Прошу, – Малих посторонился.

О'Брайен заколебался, но угроза автоматом была более чем очевидной. Он вошел в маленький, скромно обставленный салон.

– Бордингтона здесь нет, – сказал Малих, закрывая дверь. – Могу я посмотреть ваши документы?

О'Брайен, пожав плечами, вытащил свой паспорт и протянул Малиху.

– Как здоровье мистера Дорна? – поинтересовался Малих, передавая паспорт одному из своих подручных.

– О, превосходно, насколько я могу судить, – О'Брайен улыбнулся. – А как поживает мистер Ковски?

Так звали шефа Малиха.

– Спасибо, он тоже пребывает в добром здравии.

Наступило короткое молчание.

– Вы немного опоздали. Бордингтон ушел отсюда в девять утра. Потрудитесь передать мистеру Дорну, что я лично позабочусь о его судьбе. Мне очень жаль, что вы зря проделали это путешествие. Если вы согласитесь проехаться в аэропорт с этим господином, то он вернет вам документы на трапе самолета.

Коренастый человек без лишних слов сунул паспорт в карман и направился к двери. О'Брайен, решив быть благоразумным, пошел следом за ним.