Читать интересную книгу Прохоровка без грифа секретности - Лев Лопуховский

Интересно, что российские историки в наше время отказались от категорического вывода, изложенного в советской военной энциклопедии издания 1978 года, – «сражение выиграли советские войска». В статье новой военной энциклопедии впервые официально признается, что 5-я гв. танковая армия, понеся большие потери (около 3 тыс. человек убитыми и ранеными, танков и САУ безвозвратно – 350, повреждено – 420) и использовав свой второй эшелон и резерв для борьбы на флангах, не смогла развить успех на главном направлении и была вынуждена закрепиться на достигнутом рубеже. Но далее авторы статьи повторяют вывод 30-летней давности (только другими словами). Якобы успешное нанесение контрудара советскими войсками и срыв наступления немецких танковых группировок под Прохоровкой были обусловлены правильным выбором времени его нанесения, скрытым выдвижением крупной советской танковой группировки к рубежу ввода в сражение, умелым маневром силами и средствами на поле боя. К сожалению, это не совсем соответствует действительности.

Здесь ни в коем случае не ставится под сомнение конечный результат оборонительной операции Воронежского фронта. Речь идет лишь о более реалистичной оценке контрудара 12 июля. Кризис немецкого наступления возник не в результате контрудара под Прохоровкой, а в связи с переходом в контрнаступление войск Брянского и Западного фронтов. Угроза разгрома немецко-фашистских войск в районе Орла вынудила Гитлера остановить операцию «Цитадель». Задуманная гитлеровцами с далеко идущими целями, она провалилась в результате в целом успешных действий наших войск. Войска Воронежского фронта выиграли многодневное сражение под Прохоровкой. Восстановив оборону в основном по рубежу, занимаемому до начала немецкого наступления, они успешно завершили оборонительную операцию, создав условия для последующего перехода наших войск в стратегическое контрнаступление практически без оперативной паузы.

Попытки некоторых историков, главным образом западных, связать крах операции «Цитадель» с высадкой войск союзников 10 июля 1943 года в Сицилии, которая якобы вынудила Гитлера вывести из боя танковый корпус СС, несостоятельны. Решение о прекращении операции Гитлер принял 13 июля, и с переброской корпуса СС в Южную Италию все равно опоздали. В конечном итоге корпус был оставлен на Восточном фронте (за исключением тд «Адольф Гитлер», отправленной в Италию без танков и другого тяжелого вооружения) для ликвидации многочисленных кризисов, возникших в ходе летнего наступления советских войск. Миф о личной ответственности Гитлера за неудачи на Восточном фронте неоднократно использовали битые гитлеровские генералы. В их числе был и Манштейн, который утверждал, что Гитлер, запретив использовать в переломный момент сражения резервный 24-й танковый корпус, лишил его заслуженной победы.

К сожалению, за прошедшие десятилетия бои под Прохоровкой были окутаны мифами и неумеренным славословием. Советской пропаганде важно было показать преимущества советского строя и непогрешимость политического и военного руководства. Поэтому в официальных изданиях и в мемуарах советских военачальников при описании событий Второй мировой войны порой не считались с очевидными фактами, искажали соотношение сил и средств сторон в сражениях, всячески завышали потери противника и умалчивали о своих. Закрытость наших архивов и наличие военной и идеологической цензуры длительное время не позволяли с достаточной степенью достоверности раскрыть характер боевых действий в ходе оборонительной операции в июле 1943 года, одним из этапов которой является Прохоровское сражение. Это, прежде всего, касалось результатов контрудара и реальных потерь сторон в живой силе и технике.

Против мифов, созданных советским агитпропом вокруг «величайшего встречного танкового сражения», одним из первых, насколько нам известно, выступил участник тех боев в звании лейтенанта генерал-майор в отставке Г.А. Олейников. Ветеран в своей книге «Прохоровское сражение (июль 1943 года)», изданной в 1998 году мизерным тиражом – всего 200 экз., предложил расширить временные рамки Прохоровского сражения, выделив его в отдельный этап оборонительной операции фронта, – с 10 по 15 июля1. К сожалению, автору не удалось избежать серьезных ошибок относительно боевого состава ударной группировки Манштейна.

За ним эту тему на основе более широкого привлечения архивных материалов подхватил в 2002 году историк В.Н. Замулин в военно-историческом очерке «Прохоровское сражение»2. Оба упомянутых автора ввели в научный оборот много неизвестных и малоизвестных документов, скрытых до этого в недрах ЦАМО. Так, В.Н. Замулин впервые, на основе архивных материалов, опубликовал данные о потерях 5-й гв. танковой армии в бронетехнике под Прохоровкой 12 июля с разбивкой их по соединениям и типам боевых машин. Он же, являясь заместителем директора Государственного военно-исторического музея-заповедника «Прохоровское поле», дополнил свое повествование воспоминаниями ветеранов, хранящимися в фондах музея. В последующем В.Н. Замулин и Л.H. Лопуховский выступили в журнале «Военно-исторический архив» с очерком «Прохоровское сражение: мифы и реальность», в котором попытались, проследив реальные обстоятельства боев под Прохоровкой, вскрыть причины неудачи контрудара и высоких потерь наших войск3.

Странно, но советские авторы фундаментальных исследований Курской битвы почти не использовали документы другой стороны, в частности, данные военного архива ФРГ. Видимо, потому, что они не вписывались в идеологические рамки, очерченные военным отделом ЦК КПСС. На состоявшейся в 1968 году военно-научной конференции, посвященной 25-й годовщине победы в битве под Курском, которая вызвала большой интерес общественности, не нашли отражения многие аспекты сражений в июле – августе 1943 года. Поэтому в заключительной статье сборника, в котором были обобщены материалы конференции, было подчеркнуто, что «при изучении Курской битвы необходимо обращать внимание не только на положительный, но и на отрицательный опыт, поскольку последний бывает не менее ценным для извлечения практических уроков». Далее, по существу, от имени редакции сборника, был сделан довольно смелый для того времени вывод: «При исследовании событий Курской битвы, как и других битв и операций минувшей войны, крайне желательно подвергнуть специальному рассмотрению вопрос о потерях, показав при этом соответствие затрат достигнутым результатам. Всестороннее раскрытие этого важного вопроса позволило бы увидеть сравнительный вклад фронтов и армий в общее дело разгрома врага под Курском, дало бы возможность более объективно оценить роль отдельных объединений и военачальников в достижении победы в Курской битве»4.

К сожалению, чтобы ответить на поставленные острые вопросы, не хватило и трех с половиной последующих десятилетий. Между тем интерес к Прохоровскому сражению не спадает. В научный оборот вводятся все новые и новые документы советских и немецких архивов, использование которых позволило по-новому взглянуть на, казалось бы, хорошо известные события. Однако давно обветшавшие стереотипы оказались весьма живучими. В многочисленных публикациях, особенно приуроченных к юбилеям битвы, по-прежнему повторяются легенды и домыслы, рожденные на основе требований советской идеологической и военной цензуры.

Автор предлагаемой вниманию читателя книги – кандидат военных наук, член Союза журналистов России полковник в отставке Л.H. Лопуховский – неоднократно выступал в печати, пытаясь найти ответы на некоторые вопросы, связанные с событиями, разыгравшимися на южном фасе Курского выступа5. На основе анализа документов советских и немецких военных архивов он показывает реальный боевой состав войск противостоящих сторон, сложившееся соотношение в силах и средствах по этапам операции и ход боевых действий. Сопоставление документов наших и немецких архивов позволило ему обратить внимание на противоречия в изложении противоборствующими сторонами одних и тех же событий и выявить целый ряд случаев намеренного искажения истины в описании боевых действий в наших официальных изданиях и мемуарной литературе.

Приводимые в книге факты еще раз подтверждают вывод, что 12 июля под Прохоровкой между рекой Псёл и железной дорогой не было встречного танкового сражения, как не было и превосходства противника в танках. Враг подготовился к отражению контрудара, попытавшись одновременно охватить фланги нашей основной танковой группировки. Двум танковым корпусам Ротмистрова на «танковом поле» противостояла танковая дивизия «Адольф Гитлер», фланги которой обеспечивали частью сил две другие танковые дивизии СС. Только в этой дивизии, по которой пришелся удар главных сил нашей танковой армии, в числе 60 линейных танков было 47 модернизированных T-IV и 4 T-VI («тигр»). И, кроме того, 49 бронированных самоходных установок, в том числе: 20 «Мардер», 5 150-мм гаубиц «Хуммель» и 12 105-мм «Веспе», 12 «Грилле», а также не менее 51 противотанкового орудия. Действия корпуса СС поддерживало порядка 150–160 полевых орудий, не считая шестиствольных минометов. Всего в обороне дефиле было задействовано не менее 300 средств борьбы с танками при средней их плотности более 40 единиц на 1 км фронта.