Читать интересную книгу Записки прижизненно реабилитированного - Ян Янович Цилинский

уложена завезенная концессионерами, но не проложенная узкоколейная железная дорога общей протяженностью 120 км. Англичане успели уложить лишь 6 км пути. В 1928 году Карсакпайский медеплавильный завод, который именуется первенцем цветной металлургии Казахстана, дал первую черновую медь, а в 1929 году Джезказганский рудник начал вновь выдавать руду.

Рудник работал, но хронически не выполнял план. В 1932 году вместо плановых 215 000 тонн руды было поднято на-гора 72 211 тонн, в 1934 году вместо 150 000–100 500 тонн. В качестве причины неудовлетворительной работы Джезказганского рудника назывались низкая производительность труда (1,12 человеко-смены на 1 тонну руды в 1933 году) и аварийное состояние маломощной электростанции.

Положение дел с добычей меди и с техническим оснащением рудника в Джезказгане отражало ситуацию по стране в целом. По свидетельству начальника Главцветмета А. С. Шахмуратова, цветная металлургия СССР вступила во вторую пятилетку как одна из отсталых отраслей народного хозяйства. Дореволюционный уровень производства меди к концу первой пятилетки был превзойден всего в 1,5 раза (46,5 тыс. тонн против 30 тыс. тонн). Добытая медь не удовлетворяла потребности развивающегося машиностроения и энергетики. Особенно страдало осуществление плана электрификации страны. Разрыв между производством меди и ростом потребляющих медь отраслей тяжелой промышленности выразился в 1932 году — в завершающем году первой пятилетки — в количестве 23 тыс. тонн дефицита меди. По самым скромным расчетам, потребление меди в стране в конце второй пятилетки, в 1937 году, ожидалось около 250 тыс. тонн, а непокрытый дефицит металла — в количестве не менее 65 тыс. тонн. Прогноз на третью пятилетку был еще более мрачным — ожидаемый недостаток меди выражался цифрой 200 тыс. тонн.

Основываясь на этих данных, начальник Главцветмета сделал вывод:

«Этот дефицит уже настолько велик и опасен в отношении лимитирования планируемого роста ряда ведущих отраслей тяжелой промышленности, в первую очередь электропромышленности и машиностроения, что делает неизбежным вывод о необходимости начала строительства уже в конце третьего пятилетия по меньшей мере еще одного медного гиганта, способного покрыть указанный дефицит меди».

Место для возведения медного гиганта было выбрано в Джезказгане с его богатейшими залежами.

Как и полагалось в 30-е годы, первым раздался призыв вождя:

«…Придется в ближайшее время заняться Алмалыкским медным месторождением и Джезказганом. В этом районе мы имеем богатую руду, но это место очень далеко отстоит от железной дороги…»

(Из стенограммы отчетного доклада Народного комиссара тяжелой промышленности С. Орджоникидзе VII Съезду Советов).

Затем состоялись партийные решения:

«Развернуть во второй пятилетке широкие подготовительные работы по освоению богатейшего Джезказганского медного месторождения».

(Из постановления VIII Краевой казахской партийной конференции).

Получив руководящие указания, за дело взялись специалисты. 10–15 ноября 1934 года в Москве под председательством академика А. Н. Самойловича состоялась III сессия Ученого совета Казахстанской базы Академии наук СССР, посвященная проблемам Большого Алтая и Большого Джезказгана. В заседаниях сессии и ее секций участвовали 250 человек, представляющих 59 заинтересованных ведомств и учреждений, в том числе Госплан СССР, Главцветмет, НКТяжпрома, Главэнерго, Институт геологии и минералогии НКТП, Ботанический институт АН СССР, Геологический институт АН СССР, Тимирязевскую академию, Горный институт, Ассоциацию цветных металлов, Водоканалпрект, Московский и Ленинградский университеты.

Результаты работы сессии в части вопросов, касающихся комплексного изучения и освоения природных ресурсов Джезказганского района Центрального Казахстана, были опубликованы издательством АН СССР в 1935 году. Книга, называющаяся «Большой Джезказган» и снабженная списком литературы, географическим, именным и предметным указателями, представляет собой любопытный памятник эпохи[1]. В экземплярах, которые можно получить в библиотеке, вырезаны две статьи, а имена их авторов в оглавлении густо замазаны черной тушью. Эти люди если и участвовали дальше в освоении богатств Джезказгана, то лишь как безвестные заключенные.

В резолюции сессии, в частности, говорилось:

«Сессия подчеркивает исключительное значение Джезказганского района как первого в СССР по количеству разведанных запасов меди (на 1 января 1934 года — 3250 тыс. тонн). Указанные запасы не исчерпывают всех возможностей этих медных месторождений и с продолжением разведок могут быть увеличены[2]. Чрезвычайная чистота джезказганских руд, свободных от вредных примесей, небольшая глубина и пластовый характер залегания этих руд, дающие возможность добычи до 40 процентов общего количества руд из одной шахты глубиной 150 м и 30 процентов путем открытых работ, изученность методов их разработки выдвигает Джезказган как район наиболее подготовленный к широкому развертыванию выплавки меди»[3].

«…сессия считает необходимым для ликвидации общей дефицитности меди в стране и использования громадных запасов построить в течение третьей пятилетки (1938–1942 гг.) на Джезказгане медеплавильный комбинат с выплавкой до 150 тыс. тонн меди в год. В течение второй пятилетки должно быть обеспечено окончание разведок и исследовательских работ по джезказганским медным рудам, по необходимым для комбината флюсовым и строительным материалам и закончено проектирование этого комбината, чтобы в 1937 году можно было начать дополнительные работы в области жилищного строительства, создания местной продовольственной базы и т. д. Все эти работы и изучение вопросов водоснабжения должны быть проведены с таким расчетом, чтобы в 1938 году приступить к форсированному развертыванию строительства комбината. При этом особое внимание должно быть обращено на работы по водоснабжению будущего комбината и населения».

«Главным условием постройки Джезказганского медеплавильного комбината и вовлечения в промышленную эксплуатацию всех ископаемых богатств Джезказганского комплекса является соединение этого района железнодорожным путем с общей железнодорожной сетью Советского Союза постройкой железнодорожной линии от Джезказгана к магистрали Караганда — Балхаш. Поэтому сессия подчеркивает особую важность срочного проведения изыскательских работ и проектирования трассы этой дороги, которые обеспечили бы развертывание ее строительства не позже 1937 года, с установлением временного движения в 1938 году».

«…Сессия обращает особое внимание всех организаций и научно-исследовательских учреждений и институтов, связанных с подготовкой к развертыванию строительства в Джезказгане, на безусловную необходимость организации исследовательских работ по изучению как недр этих районов, так и условий развития сельского хозяйства, подготовки к созданию культурно-бытовых условий для будущего роста рабочих поселков, городов, связанных с ростом пролетариата в этих районах»[4].

Анализ материалов, представленных в сборнике, показывает, что сессия предложила продуманный и разумный, научно обоснованный план культурной колонизации края.

На исходной позиции перед колонизацией центр Казахстана представлял собой белое пятно. Рудоносная земля Джезказгана находилась в сердце необжитой и почти не тронутой цивилизацией области. В 1933 году освоенный в промышленном отношении район, включающий комплекс рудник Джезказгана — медеплавильный завод и обогатительную фабрику в Карсакпае — разработки бурого угля в Байконуре, занимал площадь 88 380 кв. км. Население составляло 17 741 человек, из них 12 135 были сельскими жителями, ведущими в основном полукочевой образ жизни, и 5606 — рабочими. На руднике Джезказгана трудились 1300 человек. По ландшафту