то рано или поздно наткнешься на людей, которым будет мало выебать тебя в туалете. И тогда мы тебя просто не найдем. Или найдем, но по частям.
- Да, босс, - опускает она голову.
- Короче, эти фотографии как-то попали в руки нашему гусю. И он готов заплатить за ночь с тобой вот эту сумму.
Банзай снова перелистывает страницу и показывает написанные от руки цифры с пятью нулями.
- Так мало?! – возмущается Валенсия. – За целую ночь?!
- Это сумма в евро.
Она производит в уме нехитрый подсчет, и глаза лезут на лоб.
- Поэтому никаких подстав, грабежей и вымогательств. Отрабатываешь честно, всю ночь, с огоньком и лаской. Подставляешь все, что ему захочется. Будет тошнить – сглатываешь вместе со всеми его выделениями.
- Фу, босс!
- Скорее всего, он иностранец. Сообщения писал с помощью гуглопереводчика. У тебя как с английским?
- Так себе. Но слова «фак», «асс», «сакс», «догги стайл» помню.
- Скорее всего их хватит. Если нет, с тобой поедет Носорог. Он знает другие слова.
Она хмыкнула, представив широкую морду Носорога с неоднократно перебитым носом. Разговаривать Носорог не любил, а свои мысли предпочитал доносить с помощью пудовых кулаков.
- Сейчас возвращаемся на базу, - говорит Банзай. – Отдыхаешь, подмываешься. Клизму сделай, вдруг ему «асс» понадобится.
- Босс, не учите мать ебаться. Лучше верните его фоточку.
Банзай перелистывает назад.
- Любуйся.
Валенсия склоняет на бок голову, рассматривая старикана.
- А он ничего. Даже симпатишный.
- Любой будет симпатишным, если платит сто тысяч евро за аренду пары дырок.
***
Щедрый дедушка ждал ее к девяти вечера в президентском люксе отеля «Мариотт».
Сперва Валенсия хотела одеть что-нибудь стильное и невзрачное, по примеру дорогих европейских проституток, которые стеснялись афишировать свою профессию. Платье в цветочек до пола. Или брючный костюм. Но в конце концов решила не заморачиваться.
Каблуки, чулки, маленькое черное платьице, едва прикрывающее лобок. Ярко-красная помада, делающая пухлогубый рот еще больше. Черные очки в пол-лица. Ходячая реклама провинциальной элитной проституции.
Цокая каблуками, целеустремленно прошагала через сверкающее фойе, мимо ресепшена, мимо группок постояльцев и туристов, чувствуя, как ползают по ее телу мужские взгляды.
Носорог взмахнул перед охранниками удостоверением, и она прошла к лифтам даже не останавливаясь.
Хромированный лифт вознес их на последний этаж.
В холле было пусто.
- Если что будет не так, - просипел Носорог, - ори.
И замер в любимой позе всех футболистов и охранников.
Валенсия протопала по толстенному ковру и постучала в единственную дверь.
- Входите, - послышался изнутри глубокий баритон.
Она потянула за ручку, проскользнула внутрь и замерла, разглядывая президентский люкс. Она бывала в разных люксах, но в президентском еще ни разу.
Вычурная мебель в дворцовом стиле, лестница из черного дерева на второй этаж. Огромные окна, за которыми сверкает огнями ночной город.
Дедушка, вытянувшись, стоял у камина. На нем был дорогой костюм, тот же галстук бабочкой и те же очки в золотой оправе.
- Мадемуазель Валенсия, полагаю?
По-русски он говорил с легким акцентом. Видимо, был из эмигрантов.
- Угадали, - показала она все зубы. – А вы?..
- Можете называть меня Мишель. Проходите, садитесь.
Он указал на низкий диван у окна.
Она процокала каблуками через всю гостиную и неловко опустилась на диван, так что коленки оказались на уровне ушей. Эти диваны специально делали так, чтобы девушкам приходилось задирать ноги.
- Можете снять туфли, если так будет удобнее.
Дедушка Мишель подошел к столику с бутылками и бокалами.
- Выпьете что-нибудь?
- Ага. На ваш вкус.
Он налил в фужер чего-то красного.
- Попробуйте. Великолепное бордо урожая 2013.
Она попробовала и восхищенно закивала. В урожаях она разбиралась меньше, чем свинья в апельсинах.
Себе дедушка наливать не стал
Сел на диван напротив и сцепил руки в замок.
- Давайте сперва расставим все точки над «и», - он достал две пачки пятисотенных евро и бросил их на столик между диванами.
- Ваш обещанный гонорар.
- Обычно платят после, - сказала она, пряча деньги в сумочку.
- Это плата за то, что вы сюда пришли. Я не собираюсь пользоваться… э-э… вашими услугами.
Валенсия напряглась. Обычно с таких слов и начинались всякие проблемы и извращения.
- Я здесь по поручению моего хозяина и должен предложить вам работу.
Она промолчала, ожидая продолжения.
- Работа заключается в том, что вы год будете жить в пентхаусе, на сотом этаже небоскреба, расположенного в одном из главных городов мира. И три часа в день ходить на уроки.
Она чуть не захлебнулась вином.
- Простите… Это шутка?
- Нет, мадемуазель. Это серьезное предложение. По окончании контракта ваш гонорар составит пять миллионов евро. Плюс вы каждый месяц будете получать деньги на расходы. Сумма обговаривается.
- А в чем подвох?
- Никакого подвоха, уверяю.
- Не может быть. Здесь должен быть подвох. Меня в этом вашем небоскребе будут трахать? Хозяин с дружками?
- Возможно будут. Но только с вашего согласия. И вряд ли хозяин.
- Кто он, этот ваш хозяин?
- Увы. Есть три вопроса, на которые я не имею права отвечать. «Кто хозяин?» – один из них. Второй запретный вопрос – «какие уроки?» И «почему выбрали именно вас?» – третий. Обо всем этом вы узнаете, когда прибудете на место.
- Похоже на кота в мешке.
- Хорошо оплаченного кота. Могу еще добавить, что мы решим все ваши местные проблемы и договоримся с вашим сутенером, чтобы он не мешал вашей новой работе.
- У меня нет сутенера! – вспыхнула она.
- Как скажете. Тогда мы договоримся с вашим другом, который обеспечивает вам клиентов.
В голове всплыл Банзай. «Рано или поздно ты наткнешься на людей, которым будет мало выебать тебя в туалете.» Видимо, вот они, эти люди. Что им может понадобиться кроме нежного комиссарского тела? Продадут в рабство? Разберут на органы? Слишком заморочено для таких простых действий. Скорее всего, тут замешан богатей, у которого от бесконечного бабла и безнаказанности потекла крыша. И теперь он выдумывает себе развлечения. И что он выдумает в следующий раз, даже он не знает. Выпустит в лес и устроит охоту? Зажарит на вертеле и угостит друзей?
- Извините, Мишель. Но я вынуждена отказаться. Не люблю играть втемную.
Старик помолчал, сжимая и разжимая пальцы.
- Вы хорошо подумали? Такие предложения бывают раз в жизни. Через год вы получите сумму,