Читать интересную книгу Ты моя жажда (СИ) - Бурунова Елена Михайловна

Будет скучно без Лидии. Она ее смешила. Зарина глубоко вздохнула.

Сын. Он вернулся. Топот ног Мирослава она услышала еще на улице.

Врываясь в покои матери, сын закричал:

— Мама!

Она медленно обернулась к нему. Ее мальчик весь взъерошенный запыхавшийся стоял в дверях. В серых глазах сына застыл страх. Такой страх, что сама Зарина почувствовала его силу. Что же так могло напугать самого лучшего палача клана? Неужто новая война? Начнись она, то первой узнала бы Зарина, но точно не Мирослав.

Мать равнодушно взирала на него. Она всегда была само спокойствие и холодность. Последний раз он видел эмоции на лице матери, когда его дядя Добрыня продавал ее варягам. Тогда она плакала и, вырываясь, бежала к нему. Еще маленькому мальчику. В следующую их встречу женщина, родившая его, походила больше на каменную статую, чем на мать, которую он помнил. Именно детские воспоминания сегодня привели отчаявшегося вампира к ней. К ней, подарившей сыну жизнь дважды. Зарина его мать и это не изменит даже вечность.

— Я смотрю, ты вернулся. Как все прошло? — обычные вопросы по делу.

— Мама, я никогда тебя ни о чем не просил, — не дав ответов, он начал с просьб.

Зарина насторожилась, не понимая, что ее сыну надо. Рассмотрев кровь на лице и глазах, она тут же прогнала служанок. Не хватало еще, чтобы пошли слухи, что командир отряда палачей плакал. Это может выйти боком для клана Феррат на совете. Что это за клан, если его лучшие воины ревут, как девки.

— Ты плакал? — подходя к сыну, она коснулась его щеки.

— Мама, помоги мне, пожалуйста. Если я для тебя что-то значу, то помоги мне, умоляю, — схватив нежную руку матери, он поцеловал ее.

Помнится, ладони мамы пахли полевыми цветами, теперь благоухали розовой водицей. Зарина сильно изменилась, но сын надеялся, что изменениям подверглось только тело. Материнское сердце осталось таким же любящим.

Зарина любила своего сына, но уже не той любовью, как раньше.

— Что случилось, мальчик мой? — взволнованно спросила мать, обнимая сына.

— Мама у меня мало времени. Мерседес больна. Если она не обратится к закату, то я потеряю ее, — и на глазах сына заблестели красные слезы.

Мерседес? Его девка. Шлюха, которую он притащил из Парижа три года назад. Он пришел к матери за бессмертием для обычной девки. Ну, уж нет! Зарина отстранилась от сына. В ее зеленых глазах горел гнев. Бессмертие этой проститутке не видеть как своих ушей. Это надо же, как запудрила голову ее сыну, что он превратился в ручную собачонку. Скулит, готовый валяться в ногах ради женщины недостойной и его мизинца. В эти минуты в Зарине говорила обычная материнская ревность. Своего сына она не хотела делить ни с одной другой женщиной. Он только ее и больше ничей.

— Зачем клану шлюха? — прошипела зло мать. — Что она умеет? Она известный скульптор? Она талантливый врач? Она сильный воин? Она шлюха. Единственный ее талант, раздвигать по шире ноги! Я даже не буду отвлекать Маркуса ради это.

Сын отшатнулся от матери и отступил еще на пару шагов назад.

— А кем была ты, пока Маркус тебя не нашел? — напомнил любимый сынок забывчивой матери.

Она глубоко вздохнула, прежде чем обрушиться на неблагодарное чадо тирадой упреков.

— Кем бы я ни была, это не уменьшает моей значимости для клана! Я последняя из царствующего рода Лютов! Я родила Маркуса Айрин! А кто она? Что она может сделать для клана? Какую пользу принести?

— А какую пользу приносят твои служанки? Или твой садовник? Или новые девки Маркуса? Или игрушка Айрин, Николет? Я принес пользы для клана больше всех взятых в этом клане. Я честно служу Феррат и прошу только жизнь для женщины, которую люблю. Неужели я слишком много прошу, мама?

— Да! — воскликнула она. — Я понимаю, всем нам нужны человеческие отношения. Ну, поиграешь в любовь с другой девушкой. Их были у тебя сотни и будут еще тысячи. Эта зачем тебе?! — всегда уравновешенная мать срывалась на истеричный крик, — Что в ней такого, чего нет в других шлюхах?!

Сын стоял, опустив плечи. Его глаза застыли на вопящей матери. Он никак не мог понять, почему Мерседес не достойна стать бессмертной. Чем она хуже все новообращенных. Была шлюхой и только поэтому мать не желает помогать сыну. Мама, забыла о своем Константинопольском борделе? За семьсот лет у матери было четыре служанки. Совершенно ничем не примечательные девки и она дала им бессмертие. Айрин так, вообще, никогда не спрашивает позволения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он вспомнил о сестре, и последний аргумент пришел на язык сам по себе.

— Тогда я обращу ее без разрешения Маркуса. Я поступлю так, как поступила Айрин, — с этими словами он выпрямил ссутулившуюся спину и с вызовом посмотрел на мать. — Она обратила Николет, а я обращу Мерседес. И если ты меня действительно любишь, как мать, ты добьешься позволения у своего бывшего мужа. Иначе, мама, меня казнят. Вот и докажи свою материнскую любовь, о которой ты только кричала, но ни разу не выказывала ее.

Слова сына повергли Зарину в ужас. Ее мальчик не кидался пустыми обещаниями. Он всегда был сильным не только телом, но и духом. Это обстоятельство всегда пугало ее, как мать. Если Мирослав давал свое слово, то исполнял его, несмотря ни на что. И сейчас он полон решимости исполнить свою угрозу.

Нужно менять тактику. Криками Зарина не достучится до остатков здравого смысла в сыне.

— Мирослав, что можно Айрин, нельзя тебе, — в ее голосе было сожаление. — Она наследница Маркуса.

Она его надежда на будущее клана. Она первородная. Ну, не может отец убить свое дитя. Он всегда будет покрывать проступки дочери. Любые и даже самые запретные и гнусные. Ты непервородный, Мирослав. Хоть в тебе и течет наполовину царская кровь Лютов, но крови Маркуса в тебе капли. Не губи себе, пожалуйста, — взмолилась мать.

Лицо сына оскалилось в злорадной усмешке. Да, он никто для Маркуса. Он всегда на втором плане. Отчим вспоминает о нем, только когда надо устранить проблемы кланов. Он лучший палач, но, как известно, нет незаменимых. Придет время, и клан Феррат пожертвует Мирославом, как когда-то пожертвовал его предшественником Тиберием. Кланы потребовали убить лучшего воина Феррат или договор о мире не будет заключен. Маркус, не раздумывая, сделал выбор. Жизнь верного друга ничто перед выгодным миром. Отчим Мирослава даже не пытался найти компромисс. Он принял условия и принес голову Тиберия на первое заседание совета кланов. Если Маркус так поступил с вампиром, прошедшим с ним все войны, то, что для него сын бывшей жены и сводный брат его дочери. Песчинка в куче такого же песка. Никто.

— Ты права, мама, но я все равно обращу Мерседес. Без нее я не хочу жить, — честно признался Мирослав.

— Ты пугаешь меня, — Зарина медленно подходила к сыну, — неужели она так тебе дорога, что ты готов пожертвовать своей жизнью ради нее?

— Да готов. Рядом с нею я живу. Я давно так себя не ощущал, как с ней.

— Мальчик мой, любовь вампира не вечна, — подойдя ближе она, раскрыла свои объятья для него. — Я тоже думала, что Маркус будет любить меня всегда и наш союз, как бесконечность бытия. Но время шло, и каждое прожитое столетие охлаждало нас. — Зарина обняла сына, и, гладя по русым волосам, прошептала, — Она возненавидит тебя за твой дар. Ты заберешь у нее намного больше, чем дашь, сынок. Твоя любовь не заполнит пустоту в ее душе. Одумайся, прежде чем совершить ошибку.

Но уговоры матери не действовали на сына. Он по-прежнему жаждал продлить скоротечные годы их любви с Мерседес. Может, потом они и расстанутся. Каждый пойдет своей дорогой, и будут снова искать, чем или кем заполнить пустоту. Только это будет потом. Сейчас влюбленному вампиру была нужна ее любовь. Он жил этой любовью три года. Три мгновения для бессмертного, но какие сладкие были эти мгновения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ее сын молчал. Его сердце отбивало сумасшедший ритм. Только один раз оно так быстро стучало, выпрыгивая из груди. В тот день их глаза встретились, и годы разлуки растворились в единственном взгляде матери и сына. Больше сердце Мирослава так не билось. Она желала сыну только добра. Счастья и умиротворения для вампира, но не с Мерседес. Эта девка должна умереть. Иначе Мирослав потерян для матери навсегда.