дней, хоть на сорок. Да и при жизни легко можно было заметить — двойную жизнь не скроешь. А тут какая? Двойная, тройная, пятерная?
Нашла кому верить, дурочка. Одинокие женщины растаяли от его приветливой улыбки, доброго слова, приняли доброту за флирт. Он же был как солнце, которое светит всем!
«Да-а, Ленка-то точно любовница!» — мысленно поддразнила себя Юнна. — «А мой муж — тайный педофил!»
Она закрыла электронную почту. Собрала разбросанные вещи и сложила их не в пакеты, а в шкаф. Все, кроме пахнущей потом рубашки мужа.
«Не нужно стирать», — подумала Юнна, прижалась к ней лицом и вдруг заплакала очищающими слезами. — «Прости меня за то, что я поверила!»
8. Поминки
Утро выдалось малооблачное. В доме всё еще не выветрилось тепло. Юнна встала спокойной. Вытащила из валенка третью бутылку водки, обтерла ее и поставила на стол рядом с тюльпанами, нарезала остатки хлеба.
Около восьми появились Аня и Ленка. Они пришли вместе: Аня принесла кутью, а Ленка — подгоревшую неровную шарлотку, выпеченную собственноручно.
Над ними плыли два облака, разделенные полоской солнечного голубого неба.
— Это дядя Лёня нам улыбается! — кричала Ленка.
— Господи, спасибо тебе за любую погоду! — улыбалась Аня, порозовевшая с наперстка водки, со сбитым набок платком.
— Вы не понимаете, это река Итсодар, — объясняла Юнна гостям. И вспоминала разные смешные эпизоды из их с Лёней жизни.
Аня слушала с доброжелательной улыбкой, и её лицо светлело. А Ленка каждый раз отворачивалась, до тех пор, пока Юнна не поняла, что она ревнует, и не осеклась.
— Я взяла для тебя книжку в церкви. — Аня вытащила из холщовой сумки и тихонько подсунула ей житие Святого Уара.
— Аня, ты его любила? — неловко спросила Юнна.
Ленка навострила уши.
— Все мы кого-то любим, кроме Бога, потому что грешны, — спокойно ответила Аня. — Я сегодня пела в церкви, и, чувствую, ответит Богородица на наши молитвы, если вместе молиться будем. Это как теребить её за одежды, напоминая, что Лёня должен быть в раю. Надо верить.
— Всем верить — с ума можно сойти, — расстроенно сказала Юнна, вспоминая Галину Абрамовну.
— А ты не всем верь. В Господа Бога нашего верь в первую очередь, в мужа верь — даже после смерти. Особенно после смерти. Вера — она абсолютна, не требует доказательств. Не каждому дано верить.
— Как это — верить? — спросила Ленка. — Я даже маме не верю.
— Я не могу объяснить, но ты это почувствуешь. Почувствуешь благодать.
— Благодать — это радость? Итсодар, как говорил дядя Лёня?
— Ну, раз дядя Лёня говорил, значит, так и есть, — улыбнулась Юнна.
Река Итсодар голубела между облаков.
«Благодать!» — подумала Юнна и, открыв молитву Святому Уару, опустилась на колени на тёплую, парящую землю и подняла голову к солнцу.