Читать интересную книгу Катька – пограничная собака - Галина Таразанова

Механик-водитель Саша Порядин вообще попал в Афган добровольно-подпольно: он женился до армии, а когда был в учебке в Гайжюнае, у него родился сын, дали отпуск – законно оформить отношения. Перед окончанием учебки, по какому-то случаю им выдали на руки документы. В военном билете карандашом было написано: женат. Семейных в Афган не посылали, – а друзья по учебке уже готовились к отправке. Недолго думая, Саня стёр надпись резинкой, – и поехал в Афганистан. Он был обычной, средней комплекции, и от переноски тяжестей у него образовалась грыжа, вырезать которую пришлось в госпитале в Кабуле. Через пару дней после операции он затосковал: на заставу тянуло, как домой. Когда ребята приехали по каким-то делам в Кабул, и заскочили его навестить, он взмолился: заберите меня отсюда! С врачами договорились, и Саня поехал на заставу, не пробыв в госпитале и недели….

И вот теперь, в ожидании точных сроков выхода колонны, в которой им предстояло быть замыкающими, сожаление о том, что всё это придётся бросать, – терзало душу ротного. Добро бы, если бы оставить кому-то для пользы, – не так жалко бы было….

А то ведь просто пропадет всё и разрушится, – местным эти строения без надобности, они туалетной бумагой-то пользоваться научились от русских, да и то не все…. Попервости, когда обыскивали пленных духов, у них в карманах камешки были припасены для такой нужды, потом уже стали рулончики бумаги находить….

С местными, из соседнего кишлака, отношения были дружеские: аксакалы называли его «командор Саша» и часто приглашали в гости, куда они ездили с переводчиком – таджиком Шамсиддином Халимовым. Кишлак был похож на небольшую крепость, обнесённую толстой глинобитной стеной метров пяти в высоту. За входящими закрывались массивные ворота. Несмотря на теплый прием, чувство настороженности не покидало, особенно в первые визиты: кто знает, что у них на уме? Зачем зовут?.. Со временем стало понятно, что заставу они воспринимают, как элемент собственной безопасности – чужие их не беспокоили, принимать участие в политических передрягах мирные дехкане не стремились. Укреплению отношений с «шурави» способствовало и то, что «командор Саша» разрешал им мирно трудиться в своих садах и виноградниках, расположенных в долине, – вся территория в радиусе 60 километров входила в зону ответственности восьмой роты. Часовые из разных точек наблюдали, чтобы не было чужих.

Как-то по весне, к ротному в канцелярию зашел дежуривший в этот день на четвертом посту наводчик-оператор Павел Федотов:

– Товарищ капитан, там делегация местных, из кишлака…

– Чего хотят?

– Не знаю, – их много, с животными….

Ротный поспешил вниз, где действительно сгрудились кучкой духи, с нагруженным ишаком, пытающиеся что-то объяснить замполиту Фаррахову.

Позвали Шамсиддина Халимова, тот перевёл:

– Праздник у них, ураза-байрам. Хотят угостить бойцов пловом, – обычай у них такой мусульманский.

Пока ротный слушал аксакалов, афганцы помоложе сгрузили с ишака огромный казан, приведённого с собой барана тут же освежевали и начали разделывать, разожгли костёр. Ротный позвал повара Серёгу Богданова:

– Посмотри тут за ними, мало ли…

Через пару минут Богданов доложил:

– Товарищ капитан, у них казан… помыть надо… там жир какой-то трёхсотлетний, слоем в пять сантиметров.

Мыть казан у афганцев было не принято, – в жировом слое он дольше был неподвержен старению, казаны берегли и передавали из поколения в поколение. Как ни сопротивлялись духи, – казан всё-таки помыли….

24-я сторожевая

*****

Желание навестить родные места возникло давно, но решение о поездке сложилось неожиданно: образовался просвет в бесконечном гастрольном графике, и захотелось побыть наедине с собой. Военно-патриотическая группа, руководителем которой являлся майор в отставке Александр Жадан, моталась по городам и весям бывшего Советского Союза, пользуясь народной любовью и популярностью: туда, где они побывали один раз, их непременно приглашали ещё и ещё….

Они объехали все «горячие точки» постсоветского пространства, и ритм их деятельности в наступившее мирное время оставался по-военному напряженным.

Местом «постоянной прописки» группы стал Минск, – после распада Советского Союза 103-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, базирующаяся в Витебске, осталась в составе вооруженных сил Беларуси, поэтому даже те, кто ушёл из армии, остались по месту проживания.

А Родиной была Украина – там, в городе Попасная, он родился, оттуда, из Донецка, призывался на срочную службу, оттуда же уезжал в Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище…. В Донецке находилась его родная школа, где его принимали в комсомол, с этим городом связаны самые светлые воспоминания юности.

Для путешествия он сознательно выбрал железнодорожный маршрут: за рулём автомобиля требуется сосредоточенность, а ему хотелось бездумно смотреть в окно, не отвлекаясь на происходящее вокруг.

Они договорились с братом, по крови двоюродным, а по сути – почти родным, встретиться в Москве, а потом вместе ехать в Попасную. С Сергеем они не виделись лет тридцать, – тот жил в дальневосточном городе Находка, пути-дороги их никак не могли пересечься.

Недавний тур по городам России, завершившийся концертом перед десантниками в День ВДВ, был трудным: с бесконечными перелётами по бескрайним просторам страны, сменой нескольких часовых поясов в течение одной недели, – отдых был просто необходим….

И сейчас, в вагоне поезда Минск-Москва, свободный от повседневных забот, мозг снова и снова погружался в воспоминания двадцатилетней давности….

Глава 3

Празднование дня «войск дяди Васи», 2 августа, отличалось от будней общим выходным, за исключением несущих боевое дежурство, изготовлением «афганских тортиков» для бойцов – уложенное слоями печенье обильно смазывалось сгущенкой, а офицеры отводили душу в бане с бассейном.

Накануне старшина Крапива пришел к ротному:

– Васильич, бассейн в бане надо покрасить, кого поставим?

– А кто у нас в нарушителях?

– Ефрейтор Филиппов – уснул на посту!

– Вот, выдай ему краску, определи фронт работ и пусть красит, сам же потом в этом бассейне купаться будет.

Про Сашу Филиппова нужно говорить отдельно. В роту частенько присылали нарушителей дисциплины из дивизии, или других подразделений, про неё так и шутили: восьмая исправительно-трудовая рота 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Высокий и нескладный Филиппов сильно напоминал персонаж советского фильма «Волшебная лампа Алладина» – джина из лампы, и был, что называется, «тридцать три несчастья» – с ним постоянно что-нибудь приключалось. Однажды старшина Крапива пришел к ротному с жалобой: Филиппову каждую неделю приходиться выдавать новые трусы, в нарушение всех установленных норм. «А в чем дело?» – поинтересовался ротный. Старшина молча показал трусы, на задней стороне которых зияли две огромные дыры. «И так каждую неделю», – добавил он.

– Так это он на посту на камнях сидит слишком много, да ещё елозит, поди, вот и протирает, – решил ротный. Поскольку на палящей афганской жаре, в большинстве случаев, одежды носили только необходимый минимум, бронежилет надевали на голый торс, капитан, недолго думая, издал приказ по роте: бойцу Филиппову разрешается стоять на посту голым. Надо было видеть долговязую голую фигуру в каске, берцах, с оружием и в бронежилете, едва прикрывающем интересное место!..

Через пару часов старшина доложил:

– Товарищ капитан! – Филиппов напился, – в бане поёт!

– Как?.. где он мог взять?..

– Не знаю, я ему краску выдал, в бане закрыл, он красил бассейн, выпивки взять ему было негде…. Прихожу, открываю, – глаза весёлые, поёт, язык заплетается….

Спустившись в автопарк, они направились к бане. Глазам ротного предстал «никакой» Филиппов.

– А что за краску ты ему выдал? – сообразил ротный.

– Да обычная, – голубая….

– Нитро, – прочитал на банке капитан.

Бассейн был сделан в форме колодца, примерно три на полтора метра, и метра два глубиной. Сидя в этой яме, Филиппов надышался паров краски и «поплыл»…

Воду для хознужд и бани возили водовозкой с промоины, находившейся за кишлаком, – небольшая, в общем-то, речушка, размыла грунт на несколько метров, всё ниже опуская своё русло. На открытой местности долго находиться было опасно, поэтому существовал свой норматив: бойцы, черпая чистую родниковую воду ведрами, заполняли пятитонную бочку за двадцать минут. А в это же время, специально обученный боец, пробежавшись вдоль берега, вылавливал из водорослей ведро речных крабов, – отменное лакомство для руководящего состава роты под пиво, после бани, – если его удавалось выменять в дукане, упаковка пива на три упаковки «Si-Si», – то же самое, что и фанта, в жестяных банках по 0,33 кг…