Пауза затягивается, Селена беспокойно ерзает в кресле, атмосфера, мягко говоря, угнетающая.
– Если хочешь, оставайся, – бурчит Клим, не глядя на Страшилку.
– Нет, – Селена, решительно тряхнув головой и разметав волосы, поставила точку: – Я поеду в Эол.
– Вот и поговорили. – Мне тоже невесело, я же один остаюсь. – Вещи сложили?
– Полностью, – кивает Клим.
– Мы готовы, – подтверждает Селена.
– Тогда и тянуть нечего. – Я откладываю сигару на хрустальную пепельницу и встаю, чтобы проводить их.
Во всем замке запрещено курить, кроме моей комнаты. С другой стороны, я теперь единственный владелец, хозяин, граф Севера, могу расхаживать и дымить сигарой где захочу, только ломать годами выработанный устой что-то не хочется.
После ухода родителей замок словно вымер, не стало той суеты и шума; раньше всегда было весело, кто-нибудь что-нибудь да придумывал, шутки и игры никогда не прекращались. А уроки у мамы? Это что-то! К примеру, изучая алхимию, Клим погорячился в очередной раз и в результате развалил флигель, где проводились эксперименты, а потом до самого вечера помогал сердитым на него гномам растаскивать эти руины, в наказание себе и в назидание нам. Только все теперь в прошлом.
Не я один вышел провожать Клима и Селену, вся челядь собралась во дворе. Дорога в Эол известна, много раз езжена. В столице у нас красивый и просторный особняк, там уже ждут, вроде и волноваться не о чем, а я переживаю.
Навьюченные лошади откормлены, сопровождающие солдаты вооружены, да и мои брат с сестрой в обиду себя не дадут, никакие разбойники напасть не посмеют! Только откуда им взяться, разбойникам-то? Мама с папой давно отучили безобразничать на наших дорогах.
– Счастливого пути! – Я машу вслед удаляющейся кавалькаде. Грустно.
Долго стою и смотрю на опустевшую дорогу, за моей спиной вздыхает Мопс.
– Эх, зря уехал я из столицы, – бормочет он.
– А кто за мной присмотрит? – разворачиваюсь я к старому мастеру меча и поварешки.
– Венька, Иона, да мало ли кто, – ворчит Мопс и опять грустно вздыхает.
– У них и без меня забот хватает.
– Ну да, прислугу гонять, чтоб зазря харч не проедали, – кивает он.
– Сам посуди, как я без тебя?
– Да никуда я не поеду, стар уже.
– Не прибедняйся, мечом ты орудуешь – никому не устоять.
Для поднятия боевого духа мы тут же, у ворот, начинаем поединок. Бьемся жестко, свирепо, металл звенит о металл. Десяток гномов из городка, что приютился около замка, останавливаются поглазеть, обсуждают, делают ставки и веселятся. Хоть кому-то этот день в радость!
У себя в комнате я занимаю привычное место. Кресло принимает неутомимое тело в свои объятия. Камин жарко пылает, красные блики мечутся по темным углам. Озаряя комнату сквозь окно, светит солнышко, цветные стекла раскрашивают окружающие меня предметы. Но я не любуюсь игрой света, я смотрю на дорогу в нескольких километрах от замка.
Во главе отряда едет Клим и лейтенант Бурремус, они мирно беседуют на посторонние темы. Лейтенант не забывает озираться по сторонам и приглядывать за солдатами. Служивый знает свое дело и относится к нему со всей ответственностью.
Селена идет пешком, ведя свою смирную кобылу под уздцы. Ей от мамы досталась неприязнь к лошадям, а они вообще боятся ее как огня. Эту лошадь долго дрессировали, чтобы она не брыкалась, когда сестра на нее усаживается. И все-таки Селене проще идти пешком, чем ехать верхом.
Рядом с сестрой идет Арс, он тоже пожелал отправиться в столицу. Разговор у них более содержательный, чем у брата с лейтенантом, но я не счел себя вправе его слушать, поэтому просто смотрю.
Длинная дорога уходит вдаль, караваны с товарами медленно бредут по ней, поднимая серую пыль. Храпят лошади, мычат быки, запряженные в телеги, скрипят колеса. Мир на нашей земле, шестнадцать лет царит благоденствие. В деревнях и селах уже подзабыли налеты жадных соседей. Сколько еще продержится спокойствие в империи? Этар не даром ест свой хлеб, он самый работящий во всем государстве человек. Только один недостаток у императора – у него нет наследника, да и жены нет, а пора бы подумать об этом.
Столица встретила путников городским шумом и запахами, не всегда приятными. В Эоле шла своя жизнь, и никто не заметил, что население увеличилось на несколько человек. Солнце клонилось к закату, золотя крыши домов. Утром Клим должен предстать перед императором, а пока кавалькада направилась прямиком в особняк – отдыхать и приводить себя в порядок…
Солнце еще не успело подняться над горизонтом, а брат с сестрой уже встали, день обещал быть жарким.
– Чем займешься, Страшилка? – Клим после завтрака надел нарядный костюм, тщательно подготовившись к встрече с императором.
– Прогуляюсь по городу, схожу к дядюшке Мумитусу, проведаю, как он поживает. – Не в пример брату, Селена оделась просто, даже чересчур, при ее-то положении в обществе.
– Я постараюсь побыстрее управиться и присоединиться к тебе. Встретимся у дяди.
– Договорились, – кивнула Селена и пожелала брату: – Удачной аудиенции.
Клим забрался в поджидающую коляску, махнул сестре рукой и укатил, а Селена пошла пешком, наслаждаясь видами красивого города. Она не спешила, да и куда ей спешить? Дочь знатных родителей, не имеющая никакого занятия, это не свобода, это цепи, приковывающие к безделью.
Она заглянула в храм Единой церкви, посмотрела на статую бабушки, улыбнулась ей и отвесила низкий поклон. Мама говорила, что у статуи большое портретное сходство с оригиналом именно в этом храме, в других не так похоже.
Сделав пожертвование храму, Селена направилась к Мумитусу, уже никуда не сворачивая. За истекшие годы дядя ни капельки не изменился – сказывалась кровь троллей. Он крепко обнял племянницу, аж позвонки у девушки захрустели, и уволок ее за свой столик обмениваться новостями.
Заведение тролля процветало. Два года назад он произвел капитальный ремонт, все помещения облицевали несгораемой древесиной, которую с недавних пор выпускала местная артель гномов под патронажем мамы, а теперь дяди. Вложение капиталов в это дело оказалось столь выгодно, что Мумит не устоял, внес и свой пай. И стал он одним из учредителей производства несгораемой древесины. Вот об этом тролль и говорил Селене.
– Представляешь, – возбужденно размахивал Мумит огромными ручищами (он все еще не мог привыкнуть к чудесам алхимии и с горящими глазами рассказывал Селене давно ей известное), – привозят доски, обычные, березовые или сосновые, неважно, замачивают в рассоле, который изобрела твоя мать, через сутки на просушку – и все! Деревяшки не горят, не гниют, не чернеют! Мы от заказов отбиваться не успеваем, дел невпроворот. Только мне приходится тут сидеть, харчевню эту, чтоб ей, обслуживать! – Полутролль в сердцах стукнул кулачищем по столу, чуть не проломив потертые доски.
– Не говори так, дядя, – попыталась успокоить разбушевавшегося тролля Селена, – твой постоялый двор лучший во всем Эоле! И все благодаря твоим усилиям.
– А знаешь, сколько средств и времени надо для…
– Стоп, стоп, – решительно осадила его девушка, ухватив за могучую руку с неожиданной для ее внешности силой. – Ты что, ростовщик, переживать о барышах и прибылях? Подумаешь, не успевают они! Дядя, ты собираешься самолично всю работу переделать?
– Ну не всю, – смутившись от ее тирады, произнес тролль.
– Вот и успокойся, лучше расскажи, какие слухи бродят по столице, не нашел ли себе невесту император?
– Какие слухи? А черт их знает, – наморщил лоб тролль. – Морк лучше меня всякие сплетни собирает, ты у него спроси.
Темный эльф, как обычно, надраивал стаканы за стойкой бара. Селена перебралась к нему и устроилась на высоком стуле.
– Что новенького? – спросила она после обмена приветствиями.
– Да, – отмахнулся Морк, – живем как лягушки в болоте, ничего интересного не происходит.
– Наверное, это хорошо.
– Налить чего-нибудь выпить? – предложил бармен.
– Да, коктейль, только не крепкий, – попросила Селена.
– У меня и безалкогольные напитки есть, – доверительно произнес Морк голосом заговорщика.
– Давай, самый лучший, – потребовала Селена.
Морк смешал несколько жидкостей в высоком стакане, получилось что-то бледно-зеленое, на вид совершенно неаппетитное, и поставил это чудо барменского искусства перед девушкой. Селена недоверчиво понюхала коктейль: пахло заманчиво.
– Пей, не бойся, – усмехнулся бармен, заметив ее сомнения, и подвинул ей еще сладкое пирожное на блюдечке.
Девушка ответила ему улыбкой и сделала небольшой глоток. Вкус мог соперничать с запахом.
– Как я понимаю, свадьбы в этом году не ожидается, – с набитым ртом промямлила Селена.
– Нет, сударыня, не щеголять вам в красивых платьях во дворце, – нарочито грустно произнес эльф. – Разве что ты охмуришь императора своей грацией и аппетитом.