Теперь, когда Бевин уже не мог сдерживать гнев, толпа вокруг Мэтта Хопа начала хохотать над ним, что еще больше распалило Бевина. Он совсем разбушевался, начал хватать использованные кружки и стаканы и с силой разбивать их о пол.
Когда он немного утих, Хоп нетерпеливо сказал:
— Хочу сказать тебе, Бевин, что я сокращу те денежки, что пропиваю, тратя только десять долларов вместо десяти с половиной. Поэтому твой праздник наступит чуть позднее.
Бевин снова выругался, а Мэтт Хоп продолжал его донимать, пока тот наконец не заявил:
— Черт тебя побери, Хоп. Я не продам тебе больше выпивку. Сейчас ты мелешь языком, но не пожалей об этом позже.
— Мои деньги на стойке, бармен, так что наполни стаканы и подай один мистеру Хендри, чтобы и он повеселился со всей компанией.
Марк Бевин упрямо мотнул головой и этот спор мог бы продлиться дольше, если бы вдруг тишина улицы не была бы буквально взорвана револьверной пальбой.
Бевин повернулся на каблуках, проглотив слова, готовые сорваться с его языка, остальные также замерли. Внезапно стрельба утонула в грохоте обращенных в паническое бегство лошадей и одна из пуль ударила в дверь салуна.
Джоэль Хендри отошел от стойки и выглянул наружу поверх драпировки дверей салуна. Он увидел трех пронесшихся всадников и затем четвертого, который осадил коня и ругаясь завернул его.
Джоэль выпрямился, нахмурил брови, лицо его чуть побледнело.
— Опять компания Уайлдера, — оживился Марк Бевин. — Необузданная кучка сорвиголов.
Джоэль не слушал его. Он смотрел на улицу, наблюдая за сыном, Линусом, бегущим перед мчащимися всадниками в направлении салуна с противоположной стороны улицы. Мэтт Хопп, забыв про то, что было минуту назад, тоже оживился.
— Они совершенно изуродовали твою дверь, Марк. Черт бы их побрал, они за это поплатятся. Я позову шерифа Уоллена.
Мэтт Хоп последовал за Джоэлем Хендри наружу из салуна. Всадники остановились, из стволов их револьверов струился пороховой дымок. Они глядели назад на тело мальчика, которое неподвижно лежало в месиве грязи на середине улицы.
Мэтт Хоп, направившись было к зданию офиса шерифа, застыл на полушаге.
Джоэль Хендри сошел с дощатого настила в грязь и склонился над сыном.
Все высыпали из салуна и едва Марк Бевин ступил на дощатый помост, как вдруг четверо всадников пришпорили своих лошадей и помчались прочь из города.
Джоэль Хендри приподнял голову Линуса из грязи и широко открыл глаза, в изумлении глядя на жестоко изуродованное лицо сына. Он легонько встряхнул Линуса, но мальчик не шелохнулся. Затем Джоэль прислушался не бьется ли его сердце, попробовал пульс и положил сына опять на землю, после чего встал, не стыдясь слез, стекавшись по его лицу.
Никто не подходил к нему ближе, так как он повернулся на каблуках и пристально всматривался в четыре удаляющиеся фигуры. Позже Мэтт Хоп скажет, что его взгляд мог бы заставить поежиться от холода несмотря на полуденное пекло.
Шериф Лэнк Уоллен бежал с противоположного конца города, где он регистрировал рогатый скот на временной железнодорожной станции.
Запыхавшись, он остановился около Джоэля Хендри и сказал:
— Какого дьявола случилось, Хендри?
Джоэль посмотрел на него, но ничего не ответил. Теперь в его взгляде было полнейшее отсутствие и шериф усомнился — узнал ли его Джоэль Хендри среди толпы и видит ли он вообще кого-нибудь из стоящих рядом.
Мэтт Хоп воскликнул:
— Мы были в салуне, когда банда Кида Уайлдера промчалась по улице. Они произвели несколько выстрелов по салуну и я пошел, чтобы отыскать вас, когда мы увидели мальчика.
Уоллен пристально посмотрел на бледное лицо фермера и тихо спросил:
— Он мертв, Хендри?
Джоэль Хендри кивнул.
— Он мертв.
Затем он опустился на колени и с нежностью поднял своего сына с пыльной дороги. Он пронес его мимо шерифа и двинулся прочь от салуна, смотря прямо вперед, к лошадям, которые были оставлены ими в тени возле магазинчика Томсона, торговавшего седлами и сбруей.
Затем Хендри перекинул тело сына через холку лошади, сел в седло и без единого слова или жеста поехал прочь из города.
— Черт возьми, — проронил Мэтт Хоп в толпу, собравшуюся возле салуна. — Они были так близки. Это может убить Джоэля, ведь мальчик был для него всем, что у него было.
Уоллен выругался и выйдя к краю дощатого настила спросил:
— Кто видел в точности, что произошло?
Высокий лавочник вышел вперед и воскликнул:
— Это лошадь Кида Уайлдера сбила мальчика. Уайлдер проскакал производя побольше шума, такие шуточки в его вкусе и я догадался, что у мальца либо сдадут нервы, либо он потеряет рассудок и кинется бежать. Я видел, как Уайлдер пытался его пропустить, но не успел и мальчишку сбило.
Лэнк Уоллен некоторое время критически изучал лавочника, прежде, чем произнес сквозь зубы:
— Ты мой свидетель, мистер. Было у Уайлдера намерение сбить мальца или нет?
Все уставились на лавочника и он незамедлительно понял какую важность имеют его показания. Прежде чем ответить, он выругался про себя.
— Я не могу сказать, что Уайлдер убил мальчика нарочно. Это был несчастный случай и если призвать Уайлдера к ответу за что-либо, то я полагаю, только за то, что он всегда делает, когда потребляет слишком много виски.
Лэнк Уоллен выругался, тем самым приглашая всех высказаться и голоса свидетелей потонули друг в друге.
Мэтт Хоп выразил свое мнение, что Кида Уайлдера нужно повесить, а Марк Бевин затребовал, чтобы Уоллен выловил этого бандита и удержал с него за ущерб нанесенный городской собственности, а затем запретить ему появляться в городе, и тем самым избавиться от него раз и навсегда.
Уоллен пытался выслушать всех, но нашел это невозможным. В итоге он попросил тишины и объявил:
— В таком случае решено, мы ничего не можем поделать и не надо терять здравый смысл и охотиться за Уайлдером. Я думаю, что он прослышит о случившемся и будет держаться подальше долгое время. Те из вас, кто знает Джоэля Хендри могут принять участие в похоронах его сына.
Мужчины переглянулись и вскоре выяснилось, что никто в этом городе по настоящему не знал Джоэля Хендри. Они были свидетелями его визитов в город время от времени, но он никогда не вступал с ними в разговоры или споры.
Зато имелось множество слухов о нем; самым упорным был один, согласно которого он был священником, который оставил свое дело и решил забыть таким путем свое прошлое. Некоторые думали, что он некогда был бизнесменом для которого наступили трудные времена и теперь он стыдился своего банкротства.
Но это все были слухи и никто не знал о нем большего, за исключением того, что он всегда возил Библию в своей седельной сумке. Это обнаружил однажды в продуктовой лавке Корриган, когда пытался научить Хендри, как лучше упаковывать покупки в седельные сумки. Было так же известно, что он никогда не носил оружия и похоже не умел им пользоваться. Хендри был спокойным человеком, занятом своим делом и не поддерживающим ни с кем дружбу.