Читать интересную книгу Черные хирурги - Николай Леонов

Восемнадцатилетний сын Федорова, студент МГУ, отдыхал во время каникул на родине у матери депутата – своей бабушки. Парень не отличался склонностью к криминалу, не имел вредных привычек. Вполне нормальный и благополучный сынок, который знал, чего он хочет добиться в жизни. А что касается развлечений, то ничем особым от развлечений современной молодежи они не отличались.

Все произошло три недели назад. Драка на улице возле ночного клуба. Двое пострадавших без документов, удостоверяющих личность, с ножевыми проникающими ранениями доставлены в городскую клиническую больницу. Один из них – сын депутата Госдумы Федорова. Обоих довезти не удалось – скончались по пути в машинах «Скорой помощи». Результаты вскрытия показали, что Федоров-младший находился в состоянии алкогольного и наркотического опьянения. Тело опознано родителями, доставлено в Москву и захоронено на Ваганьковском кладбище. Жена депутата не прожила и девяти дней, скоропостижно скончавшись от сердечного приступа. Похоронена там же.

Гуров понимающе покачал головой. Такое свалилось на Федорова, что не позавидуешь. Чисто по-человечески его, конечно же, жаль: в один момент лишиться всей семьи… Однако не из-за простой поножовщины в далеком Саратове его вызвал заместитель начальника Главного управления уголовного розыска. Даже если и пострадал сын депутата Государственной думы. Есть тут, видимо, какое-то серьезное «но». О чем Гуров не преминул сообщить генералу.

– Разумеется, – кивнул Грибенников. – Ради рядовой поножовщины мы бы и дергаться не стали. Тем более что наряд милиции прибыл вовремя, участники драки задержаны, свидетели вполне конкретно указали на зачинщиков и тех, кто нанес эти смертельные удары. Никакой подтасовки в угоду депутату, нормальное и заурядное уголовное дело. И косвенные улики, и неопровержимые доказательства.

– Но?.. – напомнил Гуров.

– Но! Алексей Федоров не злоупотреблял спиртным, не курил. В употреблении наркотиков ни в каком виде не замечен. Вот это и насторожило отца. Не говоря никому ни слова, он обратился к надежному патологоанатому, который провел второе, негласное вскрытие. Оно показало полное отсутствие следов алкоголя и наркотических веществ в организме убитого.

– Смысл? – тут же привычно отреагировал Гуров. – Жалкая, неумелая попытка свалить ответственность на погибшего?

– Скорее продуманный шаг, который сразу же отмел бы все сомнения в результатах вскрытия. Они ведь там, в Саратове, тогда еще не знали, какой высокопоставленный сынок у них на столе лежит. Результаты конкретные, ни у кого и мыслей не возникнет вскрывать еще раз. Но расчет был на простого смертного. Дело в том, Лев Иванович, что повторное вскрытие тела показало… – Грибенников не удержался от эффектной паузы. – Что у покойного удалено несколько внутренних органов.

Гуров не удержался и громко присвистнул.

– Вот такие пироги, товарищ полковник, – усмехнулся Грибенников. – Потому-то я вам и предложил взвесить меру зла. С одной стороны, продажные политики, какими вы их считаете; беспринципные люди, которые лезут во власть ради личной наживы. А на другой чаше весов – подпольная торговля внутренними органами. Причем, есть подозрение, что парня можно было спасти. Вполне мог молодой организм справиться с таким ранением. Не доказано, но такое мнение у патологоанатома сложилось. Считайте, что не кража органов без согласия родственников погибшего, а именно убийство ради этого крайне доходного бизнеса с выходом сюда, в Москву. И дальше, за границу. Попробуйте представить, как давно там процветает этот подпольный цех и сколько они еще натворят, не выведи мы их на чистую воду. Так что дело не в Федорове. Он – просто несчастный, убитый горем человек…

Когда Гуров вышел на улицу и уселся в свою машину, швырнув фуражку на заднее сиденье, солнце уже скрылось за крышами домов. Жара еще не спала. Асфальт, камень стен домов – все дышало как раскаленная печь, источая удушливое вонючее тепло. Гуров завел мотор, захлопнул дверку и включил кондиционер. Было о чем поразмышлять. Приехать в незнакомый город и в одиночку, не имея возможности обратиться за помощью, информацией к местным коллегам, найти в миллионном городе медицинское учреждение, которое тайно вырезает внутренние органы у случайных пострадавших… Причем, сопровождая все липовыми результатами вскрытия… Шпионы в чужой стране лучше оснащены, чем он. Хотя Грибенников сказал, что депутат собирается оказать посильную финансовую помощь в операции. Настаивая на полной секретности, генерал даже предложил не издавать никаких приказов по поводу отсутствия Гурова на работе в ближайшее время. Никаких приказов об отпусках, командировках – ничего. Очень легко подкупить рядового сотрудника и выяснить в кадрах этот момент, пожелай преступники это сделать.

И еще оказалось, что организация в Саратове действует серьезная и с серьезными связями. Доказательством тому было анонимное письмо, которое получил Федоров. Каким-то образом преступники узнали о повторном вскрытии. Депутата предупредили, чтобы он не дергался и не вздумал ничего предпринимать. Якобы злого умысла против него не было, всего лишь трагическая случайность. Если господину Федорову будет от этого легче, то убийцы гарантированно никогда из мест заключения не выйдут. Ему же, господину Федорову, за понимание и лояльность было обещаны несколько крупных контрактов через его фирмы на суммы в несколько миллионов долларов. Прибыль от этих контрактов, по признанию Федорова, обещала быть весьма и весьма привлекательной. Кстати, письмо он получил, когда его жена уже скончалась.

Глава 2

Мобильный телефон зазвонил в начале одиннадцатого. Гуров посмотрел на незнакомый номер – городской, с обычного телефона.

– Да?

– Лев Иванович? – спросил глухой хрипловатый мужской голос. – Вы ждете моего звонка. Это по поводу моего сына… погибшего.

– Я понял, – поспешно отозвался сыщик, пока говоривший на том конце не стал называть имен. Черт его знает, с какого он телефона звонит. Вдруг преступники, при их то масштабах деятельности, прослушивают депутата. – Все подробности при личной встрече.

– Да, конечно, – согласился Федоров бесцветным голосом. – Сможете сегодня вечером приехать в Кушнаревку? Это дачный поселок на юго-западе Москвы.

– У вас там дом? – насторожился Гуров.

– Нет. Я понимаю, что за мной могут следить и мой дом тоже может оказаться под наблюдением. Это дача моей тещи, но ее самой там не будет.

– Хорошо, годится. Адрес?

– Лунная, шестнадцать. Чтобы не плутать – это второй поворот направо от въезда с трассы. Красный кирпичный дом по левой стороне. В восемь вечера вам удобно?

– Хорошо, до встречи, – закруглил беседу Гуров и нажал отбой.

Да, видать, прижало депутата! «Сможете приехать», «вам удобно»… Вот как вы, господа хорошие, разговариваете, когда жареный петух вас в одно место клюет!

Гуров посмотрел на часы. До встречи у него оставалось больше пяти часов. Есть время заскочить к Стасу в больницу.

* * *

– А коньячку не принес? – громко зашептал Крячко, когда Гуров выкладывал на тумбочку фрукты, коробки с соком и прочие гостинцы.

– Жри бананы, – ухмыльнулся Гуров, – от них у обезьян повышенная «лазучесть» по деревьям. Для твоей задней левой конечности очень полезно. Мы там жаримся до одурения, а он в холодке раззадорился на коньячок!

– Я раненый, мне можно, – убежденно заявил Крячко.

– Эх, Стас! – в полный голос выдохнул Гуров. – Хватанул бы я и сам сейчас коньячку…

– Вот с этого места давай подробнее, – предложил Крячко, приподнимая подушку повыше и усаживаясь в кровати поудобнее.

– Могу и подробнее, – с готовностью согласился Гуров, садясь на край кровати рядом с другом. – В тот момент, когда ты подло кинул напарника, имея целью поваляться в прохладе кондиционированного воздуха в обществе прелестных нимф в белых одеждах, я попал под начальственный пресс…

И Гуров коротко посвятил Крячко в суть предстоящей разработки.

– Ну, ни хрена себе, – прокомментировал друг ситуацию. – Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю чего. И ты подписался на это частное дело… С каких это пор полковник Гуров стал бояться несогласия с начальством?

– Видишь ли, Стас, – негромко ответил Гуров, задумчиво глядя в окно. – Полковник Гуров не боится несогласия с начальством. Он боится несогласия с самим собой. Дело-то не частное. На месте Федорова мог оказаться любой другой человек. Почему мог? Многие оказывались и оказываются. И если я не разберусь там, в Саратове, то еще долго будут оказываться. Я ведь не из-за Федорова согласился.

– В общем-то, ты прав, конечно, – похлопал друга по руке Крячко. – Я вот все думаю, чего больше от современных научных открытий – вреда или пользы? И не нивелируется ли та крохотная полезная часть от них огромным потоком зла, которое несут мерзавцы, используя эти открытия в своих грязных целях?