– Мамочка, почему у тебя нет цветочков? – спросила я заглядывая в огромные глаза с чистой хрустальной водой.
– И почему я никогда не слышу аромата твоей души? – спросила я.
Никогда, даже в самые счастливые и прекрасные моменты своей жизни мама не источала душевного благоухания свойственного всем чистым сущностям. Первозданный аромат своей души она заменяла душистым благоуханием прекрасных крымских трав своих воздушных дорогих духов. Мама, горько усмехнулась, между ее сомкнутых бровей пролегла острая морщинка, и сказала, что когда то, давно, еще до моего рождения, она очень сильно разочаровалась в любимом человеке и с тех пор в ее душе нет места цветам. Теперь же это быстро пронеслось в моей головушке, я еще пару секунд полетала, опустилась на головку сиреневого гиацинта, пощебетала ему какой он красивый чистый мальчонка, взметнулась вверх и молча стала приходить в сознание.
Когда я открыла глаза, то увидела перекошенное лицо этой мерзкой, вредины Валери и улыбающееся личико какого-то старца в темно-коричневом камзоле.
– Бархатцы! Красивые цветы! – решила я, и попыталась сосредоточиться на других лицах.
– Солнышко ты наше, девочка наша золотая, – сказал он, нервно потирая руки и всматриваясь в зелень моих глаз.
– Наше спасение долгожданное! Бабочка! Можно было догадаться, что от любви темного дэва и чистой Элоис родится только что-то светлое и волшебное. Да, солнышко, ты бабочка, нежное прекрасное насекомое, которое разбирается в мире красок и ароматов, поэтому ты и обоняешь ароматы душ людей и ароматы наших светлых эльфических душ.
– Ты – настоящий эльф-бабочка. Какая редкость! Вас осталось очень мало. Солнышко наше, – продолжал он обнимая и смачно целуя меня в подставленную щеку.
И уже довольно потирая руки он сказал:
– Да, я был уверен, но все таки сомневался. Светлое начало Элоис победило темную сущность Черного Рэйва, но она не исчезла, она затаилась в твоих глубинах и может в любой момент воскреснуть, что мы к сожалению вчера и наблюдали.
– В моменты сильных душевных переживаний, когда боль израненного сердца гигантским цунами сносит все на своем пути, дэвовская сущность может воскресать и тогда только один шаг удерживает тебя, девочка, от падения в черную бездну. Один шаг, – грустно подытожил он и посмотрел на меня своими изумрудными глазищами.
– Кирс, что тебе нашептало наше солнышко? – спросил он у парня лет двадцати с небольшим в нежно-сиреневом камзоле, цветом напоминающем мои любимые гиацинты, которые в изобилии продавались в мар те, во всех цветочных забегаловках нашей столицы.
– Дедушка, чтото на древнеэльфийском. Ты же знаешь: я в нем не силен, вспомни только наши занятия и твою невеселую брань при моих попытках выучить крылатые фразы наших правителей на древне-эльфийском.
Поэтому, естественно, смысла я не понял, только вот прекрасное недоразумение?! После этих прекрасных фраз глубокая рана на предплечье, полученная в бою с дэвами, и сильно досаждавшая мне уже полдня исчезла и больше не беспокоит. Удивительно, правда!
Глаза старца засияли как два драгоценных камня в оправе серебра, а восторженные интонации речи выдавали едва заметное удивление:
– Да, девочка, ты рождена для великих дел! Даже у Элоис не было дара врачевать себе подобных, а у тебя есть. Спасибо, всевышним богам, что мы успели вовремя, а то бы потеряли и тебя и чистую душу гордой
Элоис.
Вперед выступил мужчина лет сорока с прекрасными орехово-зелеными глазами и гривой волос, которые беспорядочно рассыпались по его плечам. Как только он заговорил, я поняла, что нашла обладателя того пре красного баритона, который спорил с этой несносной Валери, когда я лежала с закрытыми глазами.
– Отец, давай ей все расскажем с самого начала. Она ведь ничего не знает.
– К сожалению, у нас нет другого выхода. Мы должны объяснить девчушке, кто она и какова ее печальная предыстория, а потом решим, что делать дальше. Даст, Бог, все будет хорошо!
– Хорошо, слушай, ЭльМиарей, и ты почувствуешь, ты просто не можешь не почувствовать семя правды моих слов. И может быть именно они помогут уразуметь тебе твое предназначение.
– Много лет назад, по нашему эльфийскому летоисчислению, а по вашим человеческим меркам, к которым ты привыкла, всего лишь семнадцать лет откинув и попав в недалекое прошлое, жила на эльфийских землях прекрасная девушка эльф Элоис, по имени “Невянущий цвет”.
Была она горда и чиста, как первый снег, выпавший на тленную землю, а душа ее была цветком, которого доселе никто не видывал. Цветок этот по достижению совершеннолетия девушкой, начал цвести и благоухать, да так, что вести о свежести и чистоте прекрасного создания презрев оковы наших государственных границ разносились молвой на многие верс ты. Поэтому результат не заставил себя ждать: отовсюду стали съезжаться женихи, посмотреть на прекрасную девушку, а самые смелые – попросить ее руки.
– Мы, эльфы, можем иметь много жизней, каждая из которых намного длиннее человеческой. Но так уж предрешено, что большинство из нас связаны нерушимыми узами с любимой половинкой, которую мы единожды избрав на первом жизненном отрезке, ищем во всех последующих.
И только рядом с ней мы можем быть полноценно счастливы, и только рядом с ней душа наша не мается, не горит огнем неразделенной любви, не пылает страстью, которая как быстро загорается так и быстро гас нет. А Элоис, нежная милая девушка Элоис, была ростком, который первый раз зацвел. Это была ее первая жизнь, поэтому выбрать и осчастливить своей любовью она могла кого угодно, у кого еще тоже как и у нее было свободно сердце. Вот и стекались молодые светлые эльфы с трех эльфийских королевств, чтобы узреть небесную красу голубых очей юной прелестницы. Да Эль, как ты уже догадалась – это была твоя мама.
– Но сердце Элоис никого не признавало, была она горда и холодна и, несмотря на свой кроткий нрав и покладистый характер, всех отвергала, не сознавая какую боль причиняет влюбленным кавалерам. Нет, не насмехалась девушка и не колола сердца, но была безучастна к страданиям своих ухажеров. Да и как по другому, ведь сердцу не прикажешь!
Конец ознакомительного фрагмента.