— Видишь, можешь, когда хочешь, — удовлетворенно кивает на новые файлы. — Не стоит так смотреть, Лана. Это твоя работа.
— Извините, — произношу так, словно желаю смерти. — Мне не стоило вчера так себя вести. Вы теперь перестанете меня наказывать? Я поняла, шутить нельзя. Больше не буду.
— Вчера? О чём именно ты говоришь?
Мужчина хмурится так искренне, словно я сама всё придумала. Тигран откидывается на спинку кресла, изучает меня. И от этого взгляда становится не по себе.
Ещё никто не смотрел так на меня. Холодно, но при этом заинтересовано. Я физически чувствую его взгляд на шее и груди, как спускается по ногам. А мурашки следуют за взглядом темных глаз.
— Когда я… Ну, когда сказала, что покажу свою обучаемость. Ну и…
— Возбудила и не дала? — у меня горит шея от таких банальных слов. — Лана, я об этом давно забыл. Но если ты не можешь справляться со своей работой, то об этом не забуду. Ясно?
— Да, но вы… Вы же специально так гоняете меня! Оля вот данные сводит, а я…
— А ты выполняешь то, что мне нужно. Если нагрузка слишком высока, только скажи. Договор можно разорвать хоть сегодня.
Обжено шмыгаю носом, ясно. Пообещал не увольнять, так заставит самой уйти. Глупо было верить в то, что Мирзоев просто так согласится. У папы связи везде, а я должна вернуться домой.
Или в отель.
— Я поняла. Можете прекращать этот фарс, — вздыхаю, качая головой. — Я поняла. Будет увольнение по собственному, если так хотите. Можно было ещё вчера сказать, что не собираетесь брать на работу!
Хочу гордо развернуться и уйти из кабинета. Но каблуки разъезжаются от резкого движения, и я лечу на пол. Больно ударяюсь коленями, надеясь, что не порвала новые чулки.
Ну что за день такой?!
— Так меня ещё не уговаривали оставить на работе, — разворачиваюсь, собирая высказать всё. Но Тигран меня перебивает: — Если ты пыталась впечатлить меня своей грудью, то у тебя получилось.
Опускаю взгляд ниже, понимая, что моя пуговицы на блузке полностью распахнулись.
Глава 6. Тигран
Мышка падает так феерично, что даже нет желания закатить глаза. Только смотреть на задницу, обтянутую короткой юбкой. Маленькая, но взгляд притягивает.
Лана вся из себя маленькая и хрупкая. А при этом есть на что посмотреть. Даже интересно, что она здесь ещё делает. Обычно такие сразу озвучивают желаемое и не идут действительно работать.
Хотя, девушка сама озвучила, что с неё работы хватит.
— Руку давай, — подхожу, когда вижу, как девушка морщится. — Ну?
— Обойдусь.
Продолжает сидеть на коленях, хмуря смотря на меня. Маленькая злобная девочка, которую что-то обидело. Действительно то, что я просто попросил нормально работать?
Натягивает ткань блузки, стараясь прикрыть наготу. Только я уже рассмотреть. Действительно, интересный способ привлечь моё внимание.
— Лана, — присаживаюсь возле неё на корточки, ловлю острый подбородок пальцами. — Не веди себя, как ребёнок.
— Я не ребёнок! И не люблю, когда со мной обращаются, как с дурочкой.
«Дурочкой».
Так мило, действительно по-детски. Начинаю жалеть, что вчера вообще решил её проверять. Кажется, что мышка всё воспринимает за чистую монету. Хмурится и кусает губку.
Я взрослый мужик и доводить малышке не мой конёк. Но не удерживаюсь, касаясь пальцами её лица. Оттягиваю нижнюю губу, проводя по микро-трещенке.
— Лана, давай сначала ты встанешь, а после мы поговорим, как взрослые.
— Ладно, — девушка бурчит, принимая мою помощь. Цепляется пальцами за ладонь, потирает красноватые колени. — Спасибо.
— Возьми свою сумку и пальто, покатаемся. Обсудим работу.
— Я никуда с вами не…
— Лана, у меня по графику обед, времени на разборки нет. Поэтому если хочешь работать, а не просто закатывать истерики, то поедешь со мной. Договорились?
— Да.
Я лезу в телефон, проверяя свой график. Иногда всё меняется так стремительно, что вообще не помню. Или мозг считает неважным, отбрасывая. Или я пропускаю мимо ушей, сосредоточен на чем-то другом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Подтверждаю встречу с давним другом, отправляя запрос в знакомое агентство. Бизнес в Омске, который я затеял под влиянием момента, отнимает больше сил, чем все остальные проекты.
А ведь даже не начался период горячки перед открытием. Спокойно, мирно, невъебически долго. Чертовы депутаты со своими откатами, до которых просто так не доберешься.
— Готова?
Мышка кивает, кидая взволнованные взгляды на Олю. Боится слухов, что мы уходим вместе? Пускай дождётся, когда будем по ночам вместе оставаться. Там пространства для фантазий куда больше.
В лицо никто не говорил за Олю, но каждый был уверен, что секретарша залетела от меня. И плевать на мужа, с которым десять лет, все корпоративы, праздники. Секретутка же…
Когда мы спускаем на подземный паркинг, водитель уже ждёт. Машина прогрета, дверь открыта. Помогаю сесть Лане, которая явно смущается, обхожу с другой стороны.
— Так о чём вы хотели поговорить? — мышка даже взгляда не поднимает. Какая прелесть. — Я… Мне не стоило кричать на вас, простите.
— На тебя.
— Что?
— Кричать на тебя. Я уже говорил о неформальном обращении. Когда у нас идёт завал, не до них. Каждая секунда важна, особенно когда речь идёт об акциях. И это так ты кричишь?
— В смысле?
— Едва скакнул тон и для тебя это крик? Уверен, со временем ты начнешь кричать громче, — Лана так широко распахивает глаза, что можно увидеть оттенок мяты возле зрачка. — Мои сотрудники умеют доводить.
— У кого же они научились?
— Лан, давай проясним — я не гонял тебя. Всего лишь требовал выполнять обязанности. Если думаешь, что будет проще — нет. У моей помощницы дел больше, чем у меня. Понимаешь? И сейчас большую часть работы забирает Оля, чтобы ты себе не думала.
— Я… Честно?
— Я сыграл с тобой, ты сыграла в ответ. Это позабавило, а не разозлило. И уж точно я не мщу за такое. Успокоилась? У меня нет времени проводить по сотни собеседований в день.
— Я поняла.
Мнется, играет с кончиком хвоста. Решает что-то для себя, а я не лезу. Пускай разбирается сами, что ей нужно. Работа или спокойствие. У меня достаточно других задач.
Лана как смущенный слепой котенок, которого выкинули на оживленную улицу. Но только от неё зависит: выживет или затопчут. Я не меценат, чтобы спасать всех.
Захочет остаться — научится работать, получит рекомендации. Уйдёт — её проблемы. Легче не будет нигде.
— Но всё равно! Вы просили за январь! Я записала, — повторяет, словно это доказательство. Прижимает к себе черную папку, смотрит обижено. — За первый месяц, так вы сказали. Ты сказал.
— Ладно.
— Не ладно! Вы соглашаетесь, потому что не хотите признавать свою вину. А делаешь вид, что это секретарша глупая.
Виталик пускает смешок с водительского места, но быстро берёт себя в руки. Только настраивает зеркало, наблюдая за шоу. Лана своей непосредственностью забавляет нас двоих.
Пишу начальнику охраны, чтобы вырезал все моменты, когда мышка была в моем офисе. Со звуком. Посмотрим, кто из нас прав. У меня мозги сбоят или просто Лана не умеет слушать.
— Тогда, если мы всё решили, я не уволена?
— Нет. Но одна истерика с обвинениями — и будешь. Это ясно?
— Да. Просто выглядело это издевательством.
— Говори правду — тиранией. Так будет и дальше. Мне не нужны на работе неженки. Не умеешь работать, тогда не берись. Или выбирай простой офис. Я требую полной отдачи.
— Я буду стараться, честно.
— Насколько сильно? — ухмыляюсь, ловя прядь её волос. — Изо всех сил будешь стараться?
Очень вовремя машина поворачивает, так, что на повороте Лану заносит, едва не падает на меня. А ладошка жжет моё бедро. Давай же, мышка, двинься чуть дальше. Порадуй начальника.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но девушка только поднимает взгляд. Сейчас настолько близко, что можно увидеть блики зеленого в глазах. Ближе к расширенному зрачку.