Читать интересную книгу Величайший успех в мире - Мандино Ог

Для счетовода самое главное - иметь надежную память на цифры.

- Седьмой день нисана, - прошептал я, запоминая дату. Вдруг меня осенило. - В этот день год назад… - я осекся.

- Да, - тихо сказал Закхей. - В этот день год назад я потерял мою любимую семью: Лию и сына. Ты все помнишь, мой дорогой друг…

В его словах не было ни горя, ни жалости к себе.

- Да, Иосиф, в этот день, день рождения моего сына, я хочу устроить праздник. Но не только для того, чтобы почтить его память. Я хочу, чтобы каждый ребенок Иерихона порадовался и, может быть, впервые в жизни отпраздновал свой день рождения. Возьми сколько нужно денег из нашей казны и сделай все необходимые приготовления к празднику. И позаботься также, чтобы всем детям хватило игрушек. Купи их в избытке, чтобы каждый и каждая получили то, о чем мечтали.

- Устроить праздник для двух тысяч детей? - изумился я. - На это потребуется целое состояние!

- Не беспокойся о потраченных деньгах, Иосиф. Лучше подумай, как много будет значить праздник для каждого ребенка.

Так и случилось. На седьмой день месяца нисана просторный двор вокруг дворца огласился радостными детскими криками. Несколько тысяч мальчиков и девочек смеялись, бегали и кричали, ели разнообразные кушанья и сладости, которых не пробовали прежде. Но самым счастливым среди них был Закхей. Он заразительно хохотал вместе с детьми над проделками клоунов, помогал малышам забираться в повозки, запряженные маленькими осликами, играл с детворой в прятки и танцевал. Его веселье было столь неподдельно, что к играм детей присоединились и родители. Потом запыхавшийся и раскрасневшийся Закхей сел возле меня на скамью и наблюдал за радостной беготней малышей.

Когда праздник подходил к концу и толпа детей заметно поредела, к нам подбежал маленький мальчик. Держа во рту палец, он остановился и задумчиво посмотрел на Закхея. Хозяин взял малыша на руки и посадил себе на колени.

- Как тебя зовут, сынок? - спросил Закхей.

- Натаниэль, - ответил малыш.

Тихий вздох сорвался с губ Закхея. Он с трудом овладел собой и прошептал:

- Хорошее имя. Если бы у меня был сын, я обязательно назвал бы его Натаниэлем.

Мальчик рассмеялся и соскочил с колен Закхея.

- Скажи мне, Натаниэль, - произнес Закхей, взяв мальчика за плечи, вглядываясь в его личико, вымазанное сладостями, и заглядывая в его ясные карие глаза, - скажи, чего тебе хочется больше всего?

Мальчик на минуту задумался, потом повернулся и ткнул пальцем в сторону дворца.

- Ты хочешь получить в подарок этот дворец? - удивленно спросил Закхей. - Но если я отдам его тебе, то где же мне тогда жить?

Мальчик замотал головкой.

- Ты хочешь не дворец? - снова спросил Закхей. - Тогда что же?

- Вот это, вот, белое. Белое…- залепетал мальчик.

- Белое что? Стены? - Закхей повернулся и посмотрел на меня вопросительно, но я сам не понимал, что просит мальчик.

Натаниэль снова показал пальцем на белую стену дворца, затем опять повернулся к Закхею и показал на городскую стену, виднеющуюся за ветвями деревьев.

- Грязная стена… очень грязная.

- О, я понял! - воскликнул Закхей. - Ты хочешь, чтобы городские стены были такими же белыми, как стены моего дворца?

Малыш кивнул.

Закхей повернулся ко мне и улыбнулся. Я едва сдерживался, чтобы не рассмеяться.

- Ох уж эти мне бедняки, - произнес я, покачивая головой. - Хозяин, они даже не представляют, во сколько обходятся их желания. Им всем кажется, что на свете нет ничего невозможного.

- Иосиф, если бы все люди сначала думали, что им придется сделать для исполнения своих желаний, они бы вечно сидели сложа руки, - сказал Закхей. Он бережно взял мальчугана на руки, прижал к груди его головку, а потом поцеловал в лоб. - Я выполню твое желание, Натаниэль, - торжественно произнес он. - В твою честь и в честь всех детей Иерихона стены города будут выкрашены в белый цвет.

И они были выкрашены. После того как старейшины и римский центурион дали свое согласие на покраску стен, Закхей нанял пятьсот работников. Те работали день и ночь, и в результате их стараний грязно-серые Иерихона заблестели яркой белизной. Они были покрашены не только внутри и снаружи, но даже сверху, и только один я знал, во что обошлась нам эта затея.

С того памятного дня каждый год в седьмой день месяца нисана Закхей устраивал перед своим дворцом большой детский праздник, а стены Иерихона сияли свежей краской.

К сожалению, Господь так и не благословил меня обзавестись семьей, и Закхей часто предлагал мне поселиться в его дворце, но только после долгих уговоров я принял его приглашение. Так мы, сделавшись когда-то неразлучными друзьями, стали жить вдвоем и вдвоем стариться. Мы были словно две сосны, растущие на верхушке горы, обдуваемые со всех сторон ветрами и мокнущие под дождем. Шли годы, и в конце концов мы с Закхеем стали отражением друг друга.

Наши доходы продолжали расти, а дни протекали в мире и спокойствии, пока не случилось в нашей жизни непредвиденное событие - нам нанес визит новый прокуратор Иудеи, назначенный Римом.

Глава пятая

Хотя Понтий Пилат был невысок ростом, сам воздух вокруг него, казалось, был пропитан уважением к его личности и положению. Все в нем - от смуглой кожи и коротко подстриженных серебристых волос до сияющих начищенным металлом нагрудников и украшенной серебром обуви - говорило, что он представляет элиту римской армии. Тяжелые капли пота, выступившие на лбу и шее Пилата, сближали его с простыми смертными, смягчая выражение величественности на его лице, когда он твердой поступью, заложив руки за спину, торжественно маршировал по нашему двору. Во все время пребывания во дворце Пилат говорил с Закхеем на греческом языке, который мы хорошо знали, так как он служил нам для делового общения. Я же со старшим офицером, центурионом Марком Криспом, молчаливо следовал за ними.

Закончив осмотр дворца и хранилища, мы присели отдохнуть в тени беседки. Шемер принес серебряные кубки, в которые разлил охлажденное белое вино.

Пилат первым поднял свой кубок и произнес:

- Приветствую тебя, Закхей! Ты был так любезен и показал свой дом, и теперь я понимаю, почему люди называют тебя самым богатым человеком в Иерихоне. Кажется почти невероятным, что такого благополучия можно достичь за одну жизнь. Сколько же тебе лет?

Закхей, отпив глоток вина и улыбнувшись, ответил:

- Прокуратор, лучшие дни моей жизни уже канули в прошлое, но даже на склоне своих лет я остаюсь в душе ребенком. Боюсь, что подобно всем остальным, я желаю прожить долгую жизнь, не чувствуя приближения старости. Но в мой следующий день рождения я отпраздную шестидесятилетие.

Пилат восхищенно покачал головой.

- Ты удивительный человек, Закхей! По делам твоим тебя можно сравнить только со знаменитейшим купцом из Дамаска, тем, кого люди называют величайшим торговцем в мире.

- Вот уже много лет я знаком с Хафидом. Его бесчисленные караваны по несколько раз в год приходят к нам, привозя и увозя горы товаров.

- Дворец твой великолепен и достоин восхищения, а твоему хранилищу равных нет даже в Риме.

Закхей пожал могучими плечами.

- Господин, мои главные богатства - не в сокровищах моего дворца, они на фермах, на полях. Они растут на фиговых и финиковых деревьях, на плантациях хлопка и сахарного тростника, но даже они - не самое главное мое богатство. Мое основное богатство - это верные, трудолюбивые люди, с любовью и заботой ухаживающие за садами и полями. Я был бы очень рад показать вам все свои сокровища, но с одним условием - вы проведете с нами два - три дня.

Пилат замахал руками.

- В этом нет никакой необходимости. Мой предшественник, Валерий Грат, составил исчерпывающий отчет обо всем, что касается твоей деятельности. И Рим благодарит тебя за то, что ты всегда вовремя присылаешь налоги. Большая их часть идет на поддержание мира в нашей огромной империи. Скажи мне, с тех пор как ты живешь в Иерихоне, приходилось ли вам платить подати в Иерусалимский храм?

- Разумеется. Цезарь получает то, что ему положено, так же, как и Господь.

Успев заметить, что Пилат стиснул от негодования зубы, я слушал этот диалог со все возрастающим предчувствием неясной опасности. Почему новый прокуратор пришел к нам? Прокураторы редко наносили дружеские визиты, особенно в Иудее, предпочитая оставаться в роскошной правительственной резиденции в Кесарии. В Иерусалиме они появлялись только в исключительных случаях - в дни празднеств, когда собиралось громадное количество народа.

Тогда прокуратор и сопровождавшие его когорты обеспечивали поддержание порядка среди многочисленных паломников.

Закхей, казалось, прочел мои мысли.

- Господин, ваш визит - огромная честь для нас. За все то время, что Грат правил Иудеей, он ни разу не почтил наш дом своим присутствием.