и собралась выковырять ее взятым с собой ножиком, как, к своему удивлению, поняла, что намного удобней делать это с помощью ногтей. Несмотря на то, что они пребывали в воде уже несколько минут, ногти не потеряли твердость и с легкостью справились с камнем. Постепенно «крышка» соскочила, и я с радостью достала шкатулку, аккуратно завернутую Маратом в пакет.
— Достала? — Дайя помог мне слезть с подоконника.
— Да, он у меня.
— В таком случае, вернемся домой? — Дайя взял меня за руку, но я рефлекторно отстранилась, чем вызвала недоумение. — Что-то не так?
— Нет… Просто… Давай побудем здесь еще немного… — попросила я.
— Хорошо… — неуверенно кивнул молодой человек. — Раз тебе этого хочется.
Я с благодарностью взглянула на Дайя.
Мне хорошо как никогда. Слушая шум дождя, я чувствовала что-то родное, словно вернулась в старые детские места, где меня все знают и рады возвращению. Такое чувство, что мое место именно здесь.
~*~
Мне хотелось разрыдаться, продолжить все разрушать, проклясть судьбу за то, что так поступила с нами но… Но я должна крепиться… Должна быть сильной ради Ява, ради Марата, ради себя…
Я оделась, но совершенно не хотела выходить из ванной. Меня раздражало все, начиная от того, как этот Дайя крутится вокруг Катта, и тем, что она взяла на себя вину за разбитое зеркало.
Чертово зеркало! Кто же думал, что оправа окажется серебряной! Ненавижу, когда прижигают серебром. Мне часто рассказывали, что такое наказание применяли люди, если ловили оборотня. Изверги!
Ненавижу! Ненавижу!
— Дейна, открой, пожалуйста! — послышался голос Дайя снаружи.
Ага, разбежался, прямо вот сейчас и открою. Это из-за него Марат страдал. Брат знал ведь, что у Катта есть любимый человек, но все равно продолжал строить из себя безответного влюбленного. Да эта девчонка даже не подозревает о его чувствах. Идиотка!
— Дейна, с тобой все в порядке? — продолжил досаждать Фатум.
Фатумы… Ошибка природы — вот кто вы. Мутанты, генетическое недоразумение, уроды…
Достал уже! Сколько можно меня дергать!
— Нормально все со мной, — пробурчала я, чтобы парень отстал.
— Ладно… — сдался, наконец, молодой человек. — Будь осторожна.
Осторожна? Правильно говорит Дайя. Мы остались одни — только я и Ява. Я должна быть сильной, чтобы защитить брата — сделать то, что не сумели мама и Марат.
Мне хотелось от раздражения со всей дурью ударить по стеклу и разбить свое отражение. Ну чего выпучилась? Чего ты на меня пялишься, зеленоглазая? Чего взглядом напоминаешь Марата?
Снаружи постепенно стихло. Дайя ушел на кухню. Захлопнулась входная дверь, наверное, ушли развлекаться. Ну конечно, а что им дома сидеть? Почему бы не погулять. Теперь же она счастлива — есть семья, молодой человек, опять всех спасла и ничего при этом не лишилась.
Эгоистка!
Да как она вообще посмела назвать своего брата в честь Марата? Да этот человеческий ребенок не заслужил такого!
Опять хлопнула входная дверь. Ну и чего вернулись? Катились бы на все четыре стороны. Опять сейчас пойдет меня донимать?
Стук в дверь. Я так и знала!
— Оставьте меня в покое! — крикнула я, схватив оставленный на полке стакан. Если она сейчас войдет, я кину в нее снарядом. Сверхъестественных сил она уже лишилась, так что будет долго в себя приходить.
— Дейна, это Винь, — услышала я знакомый голос. — Открой, пожалуйста.
Винь? Что он тут делает? Я опустила снаряд и подошла к двери.
— Что ты тут делаешь? — почему-то спросила я.
— Зашел тебя проведать.
Проведать меня? Наглая ложь! Он пришел только ради Ангелины. Небось, послала его со мной посидеть, чтобы совесть не замучила. Я отошла от двери у села подальше от нее.
— Ангелина ушла только что. Вы разве не встретились на улице?
— Встретились, — подтвердил парень. — Она как раз сказала, что ты себя плохо чувствуешь.
И что я говорила? Болтает про меня всякую чушь, будто я одна тут больная и со мной сюсюкаться надо.
— Со мной все нормально. Уходи.
Я понадеялась, что такая грубость его прогонит.
— Слушай, если у человека все нормально, — не обращая на мои слова внимания, продолжил Винни, — он не запирается в ванной и не прогоняет добрых людей, которые пришли к нему.
— Да что ты привязался? — возмутилась я. — В этом доме уже нельзя в одиночестве побыть?
— Я вот тоже хочу в одиночестве побыть, — засмеялся молодой человек. — А давай вместе одиночеством страдать? Гарантирую, намного веселей будет, так что открывай.
Я невольно улыбнулась. Этот Смэш такой странный!
Я уже подумывала открыть ему дверь, как внезапно дверной замок заклокотал, затем в ванную зашел Винь с заколкой в руках.
— Да как ты посмел! — закричала я, бросаясь в его сторону.
— Я стал переживать, что ты от счастья в обморок хлопнулась. Молчишь и не открываешь.
— А вдруг… вдруг я голая была! — принялась я качать права.
— Ну… э-э-э… было бы круто… Я бы за фотоаппаратом побежал, — пожал плечами Винни и, пока я успела дать ему в глаз, продолжил: — Кстати, меня всегда интересовало — когда вы превращаетесь в животных, то одежда остается. А когда превращаетесь обратно — нагишом бегаете по лесу что ли?
Его вопрос заставил расхохотаться. Мне еще никто такие вопросы не задавал. И вообще, что у его парня на уме одни смешные мысли? В голове гуляет ветер, который редко бывает попутным. И улыбка у него невообразимая. Жутко похож на парней из романов, которые я читала раньше.
— Ну, так что? Раскроете секрет фирмы? — напомнил Винь о своем вопросе.
Я ответила, что если обычно совершаем запланированное обращение, то заранее пакуем вещи в сумку или привязываем к поясу. А если экстренный случай, то да, приходится довольствоваться тем, в чем мать родила.
— А почему вам не жить на нудистских пляжах? — внезапно предложил Винни задумчиво. — Выделяться точно не будете. Там все всегда голые ходят. Чем вы хуже?
Этот парень скоро сведет меня с ума своими приколами.
— А этим. — Я вульгарно развернулась к нему спиной и приподняла кофту.
— Вау! — пришел в детский восторг молодой человек. — Красиво-то как! А можно потрогать?
Никогда еще никто не восхищался моей татуировкой, тем более не называл ее красивой. Это меня сбило с толку.
— Тебе правда нравится татуировка? — мой голос прозвучал как-то наивно.
— Э… ну она в том числе. Вообще-то я про спину…
— Винь! — закричала я и набросилась на него.
Если бы я была в облике ягуара, то точно впилась ему в грудь когтями. А сейчас, находясь в теле хрупкой девчушки, мне лишь удалось повалить его на пол и бесцеремонно усесться сверху.
— Ого, люблю строптивых, — оценил