Читать интересную книгу Запечатанная книга. Образ будущего: кризис понимания. 2-е издание - Юрий Ротенфельд

Типологию сравнительных понятий, а вместе с ними и проблему реконструкции древнегреческой философии как конкретно-всеобщего способа мышления, лежащего в основе древней, синкретической науки, предлагаю, вкратце, обсудить в данной главе. И на этом основании подумать: какой может быть современная философия?

Чтобы понять суть вопроса, вначале следует рассмотреть три типа мыслительных средств: классификационные, сравнительные и количественные понятия. При этом классификационные понятия отражают качественное многообразие мира. А пользование этими понятиями характеризует мифологическое и филологическое мышление, представляющие собой первую и вторую ступени осмысления реальности на основе отношений абстрактного тождества и абстрактного различия. Но, если мифология во многом давала фантастическое, дологическое отражение действительности, то литература, шаг за шагом, избавлялась от иллюзорных представлений, давала относительно правильное, логически непротиворечивое, хотя не всегда однозначное и соответствующее фактам описание природных и общественных явлений. Отсюда – и плюрализм мнений.

Философское мышление возникает лишь тогда, когда появляется необходимость в более глубоком осмыслении реальности, в постижении ее как гармонического единства фактов. Эта потребность обусловила появление сравнительных понятий, которые позволяют осмысливать противоречивость мира, его релятивность. Они служат средством выражения гармонии и порядка, самодвижения и самоорганизации бытия: природного и социального. Они дают возможность сравнивать и отождествлять те явления, которые принято было считать различными. И, наоборот, позволяют различать сходное, а, значит, строить все более и более общие теоретические модели мира. Кроме того, они дают возможность рассматривать мир с единых и объективных мировоззренческих позиций, что приводит к взаимопониманию. Все это было не под силу филологическому и мифологическому мышлению.

Поэтому философское мышление можно отнести к третьему этапу в развитии мышления, как более сложному и научному, нежели мифологическое и филологическое мышление, поскольку оно базируется на двух типах понятий – классификационных и сравнительных. Причем, сравнительные понятия не только расширяют арсенал мыслительных средств философии, но, главное, они наполняют ее объективным содержанием, поскольку каждое из этих понятий представляет собой объективную точку зрения на мир, на ту или иную его структуру.

Если же реальность осмысливать посредством трех типов понятий: классификационных, сравнительных и количественных, а, кроме того, на основе множества чисто математических абстракций, то речь идет о действительно научном мышлении, о его четвертой ступени.

Это означает, что на основе способности человека отождествлять и различать ситуации, на основе понимания им различий между качественным, количественным и структурным многообразием мира можно показать развитие мышления от самой простой, дологической его формы к самой совершенной — научному мышлению.

Формы мышления:

1. Мифологическое – дологическое мышление классификационными понятиями.

2. Филологическое – формально-логическое мышление классификационными понятиями.

3. Философское – диалектико-логическое мышление классификационными и сравнительными понятиями.

4. Научное – мышление классификационными, сравнительными и количественными понятиями.

С учетом освоения трех типов понятий, отражающих этапы в развитии мышления, следует рассмотреть учения древнегреческих философов. Однако до появления их теорий мифический Прометей (предвидящий) уже научил людей различать количественное и качественное многообразие мира, т.е. научил их считать и писать. Поэтому на философов Древней Греции легла новая задача – дать людям сравнительные понятия. И они научили людей осмысливать действительность с объективных точек зрения и на этой основе получать соответствующее фактам теоретическое знание. При этом каждая философская школа выбирала свою объективную гносеологическую позицию, т.е. ту точку зрения, с которой и рассматривала бытие.

Так, милетская школа рассматривала реальность с промежуточных позиций. В результате мир был представлен в виде сочетающихся на все лады противоположностей, которые представляли собой «избыток» и «недостаток» того или иного субстрата относительно промежуточного состояния. Тогда как пифагорейцы ту же самую реальность рассматривали с иной точки зрения, с позиции отношений «больше – меньше», т. е. как отношение между величинами, а, значит, сквозь призму соотнесенного. Выбрав за единицу измерения «меньшее», они переходили к числовым отношениям, утверждая тем самым, что «все есть число».

Далее следует рассмотреть концепцию Гераклита, которая приходит на смену первым двум подходам и противостоит им. Гераклит считает, что бытие нужно осмысливать не посредством бинарных оппозиций пифагорейской или милетской школы, а за счет овладения более сложной абстракцией: гармонией «лука и лиры». Эта гармония отражает единство не двух сторон «единого», что можно было отразить при помощи «образа весов» в руках богини правосудия, а четырех, т.е. двух пар противоположностей, сопряженных в одной промежуточной точке. Поэтому гармония «лука и лиры» была специально найдена Гераклитом для наглядного выражения релятивности бытия и его процессуальности. С позиции этой системы отсчета найденная Гераклитом гармония позволяла объяснить реальность как «сходящееся – расходящееся», как некий обмен ресурсами, как взаимный переход из одной формы бытия в небытие и, наоборот, как возникновение нового бытия из небытия.

С этим новым подходом не захотели мириться элеаты – Парменид и Зенон. Они не соглашались также и с другими теориями своих предшественников, с содержащимися в них противоречиями, поскольку осмысливали бытие сквозь призму абстрактного тождества – еще одного сравнительного понятия, обусловившего начало формально-логического мышления. Парадоксы Зенона «Ахиллес» и «Дихотомия» служили анализу гераклитовской модели бытия, анализу гармонии «лука и лиры» как отношению сходящейся пары противоположностей к расходящейся паре. При этом «Ахиллес» служил наглядной моделью «сходящегося», тогда как «Дихотомия» – моделью «расходящегося». В итоге, на основе теоремы Пифагора элеаты «доказали» абсурдность возникновения из «ничего», а, значит, и уничтожения в «ничто», что «доказывало» неподвижность сущего.

Таким образом, учение элеатов обусловило переход от континуальной картины мира к дискретной картине, т. е. к учению Эмпедокла и Анаксагора, а затем уже и к учению об атомах. Их подход был не только началом становления формально-логического мышления, но и первым, самым значительным ударом по философскому мышлению. И, прежде всего, по философии Гераклита как вершине античного диалектико-логического, научного мышления.

Далее следует рассмотреть переход от объективных точек зрения на мир к субъективным на основе положения Протагора о том, что «человек – мера всех вещей». При этом субъективное восприятие мира софистами на основе учения об относительности истины часто приводило к деформации науки и разложению нравственности. Это вызывало тревогу и поиск новых философских решений в области практически-духовных проблем. Но, главное, софисты отходили от объективного осмысления реальности, от науки.

В отличие от софистов, признававших относительность и субъективность истины на основе сравнительных понятий, у Сократа возникает идея найти общеобязательную абсолютную истину. Это означает, что Сократ отвергал не только релятивистский подход софистов, но вместе с ним и сравнительные понятия – соотнесенное и противоположное, с позиции которых можно было получить только релятивное знание. Сократ сторонник абсолютных понятий, отражающих «общее», одинаковое в вещах. У него нет сомнения в реальности «общего», которое он понимает в виде вечных, неизменных сущностей как истинное, идеальное и абсолютное бытие. Будучи врагом софистики, Сократ считает, что каждый человек может иметь субъективное мнение, но истина должна быть одна для всех и выразить ее можно только в предельно общих классификационных понятиях.

Если элеаты положили начало новому направлению в познании – абстрактно-всеобщему способу теоретизирования на основе отношений абстрактного тождества, то Сократ переводит его в общепринятый способ философствования. Поэтому мышление Сократа, как и мышление элеатов, не выходит за пределы формально-логического, филологического мышления, тогда как другие досократики, в том числе и софисты, осмысливали природу и человека не только посредством классификационных, но и при помощи сравнительных понятий, обладая при этом философским мышлением.