Вдали от городов и заводов лежал на высоком холме клубок дорог. Во все стороны торчали из него узкие горные тропинки и бетонные автострады, пыльные проселки и тенистые аллеи. И вот однажды…
Сказка о старой скамейке
В глубине городского парка под кустом сирени стояла скамейка. Ножки ее вросли в землю, одна доска была отломана, кое-где вылезли гвозди, одним словом, это была не та скамейка, которую можно поставить на центральной аллее…
Сказка о том, как расцветают розы
В древнем лесу, в таком древнем, что еще лень и скука играли там детьми в догонялки, есть поляна, на которой начинает свой путь ручей жизни. На окраине поляны высится скала с пещерой у подножия. И в этой пещере жил Пан, Хранитель Любви.
Был Пан стар и мудр, а нить его судьбы столь длинна и запутана, что даже Парки не смогли бы отыскать ни начала, ни конца…
Легенда о поющем доме
В одном городе стоял обычный серый дом. Днем он ничем не отличался от своих типовых соседей, но когда наступала ночь…
Сначала хрупким дискантом запоют антенны, посеребренные луной. Их подхватывает чердак своим охрипшим баритоном. Этаж за этажом, ступенька за ступенькой набирает силу хор. И, наконец, протодиаконским басом бухает подвал…
Сказка о письмах
Когда поседевшая Фея Осени в последний раз взмахнула волшебной палочкой, в лесу в старой мышиной норке проснулся ветер. Поеживаясь от утреннего холода, он выбрался наружу и, отряхнувшись от песка и жухлых листьев, полетел в город.
— Последний день, — напевал ветер, — Последний день!
Город, казалось, не замечал, что наступил Последний День Осени. Равнодушно дымили трубы, люди с озабоченно-сонными лицами сновали между людей, машины глупо таращили слепые фары на светофоры.
— Ну, это вам так не пройдет! — обиделся ветер, — Вы у меня узнаете!
И принялся хулиганить. Он срывал шляпы, засыпал горожан опавшими листьями и пылью, хлопал форточками так, что разбивались стекла. И до тех пор раскачивал светофоры, пока те не перепутали все цвета. Неизвестно, до чего еще доигрался бы ветер, но вдруг он случайно опрокинул почтовый ящик и белые бумажные прямоугольнички со смешным названием письма…
Пещера
Темнота вышла из леса и, мягко ступая по снегу, подкралась к самой пещере. Поднялась на задние лапы, словно медведь перед последним смертельным броском, нависла над входом и застыла, выжидая.
Костер, горевший в центре пещеры, вздрогнул, почувствовав холодное дыхание тьмы, затрещали мокрые сучья, взметнулись искры к низкому закоптелому каменному своду и, словно в ответ, тревожно затрепетали ожившими тенями олени и охотники, нарисованные на стенах.
Хранитель Огня поднялся с груды облезлых шкур и поплелся к костру. Ночь наступила, теперь за огнем должен следить только он.
Но и все остальные обитатели пещеры вылезли из своих углов, потянулись к теплу. Хранитель Огня неприязненно покосился на них. Где ты, былое могущество племени? Где вы, отважные воины и ловкие охотники? Где нежные и мудрые женщины? Нет их больше. Осталось лишь несколько молодых и глупых, да рядом стоят и настороженно посматривают по сторонам новые. Кто они, эти новые? Кого привели силой, кто сам прибился во время охоты, кто пришел в пещеру на запах дыма и свет костра в надежде найти тепло и пищу. Да, в пещере тепло. Не то, что в прежние времена, когда от жара трескались камни, но огонь, разожженный в те давние годы, еще могуч, еще ярок…
Художник и музыкант
Встретились как-то на ярмарке Художник и Музыкант, разговорились. И, слово за слово, решили они выяснить, чье искусство важнее и ближе к жизни.
Взяли они на прокат в овощном ряду весы и принялись взвешивать доводы друг друга. Музыкант, порывшись в памяти, кинул на свою чашу журчание ручья и соловьиную трель. Художник уравновесил это весенними полевыми цветами. Музыкант добавил гром и шорох травы, а Художник — туман над рекой и багровый закат…
Весы уже начали прогибаться, соперники раззадорились, раскричались. На шум, конечно, сбежался народ. У спорщиков появились сторонники. Кто-то начал заключать пари…
Кошка
Привет. Решил написать тебе о том, что со мной произошло. Не хочу звонить. Не люблю телефонов, а междугородних особенно. Помнишь, мы никогда не могли долго разговаривать по телефону. Начинало казаться, что мы рядом, достаточно протянуть руку и коснешься губ. И через двадцать минут я уже стоял у твоего подъезда. В твоей комнате гаснет свет, а у меня обрывается сердце: вдруг свет погас совсем по другой причине? Но вот я слышу перестук твоих каблуков на лестнице, и мы почти сразу идем в парк к кошке. Помнишь, как мы с ней познакомились? Мы забрели в этот парк случайно, в поисках потаенной скамейки, и за нами тут же увязалась кошка. На какую бы дорожку мы не сворачивали, она то забегала вперед, то кралась вдоль, по кустам. Даже когда мы нашли подходящую скамейку, кошка пристроилась рядом и начала умываться, искоса посматривая на нас. Поцеловаться толком не дала! А когда мы пошли домой, она провожала нас до последнего дерева парка и долго сидела в его тени, не отводя своих круглых глаз от наших спин. Ты еще назвала ее «духом парка». И вот, недавно…
Облака
Однажды люди проснулись и поняли: облака ничего не значат.
Сколько человек в разные века смотрели на них; сколько раз писатели пытались наделить их безостановочное движение магической силой; сколько раз метеорологи раскрывали тайный смысл перемещения облачных масс, а всякие поэты зарифмовывали свои разоблачения. Для чего? Зачем? Вот тучи и туман — это да! А эти финтифлюшки, эти рюши и бутончики, это небесное мещанство, кому нужны? Люди ходили по дорогам и улицам планеты, изредка иронично поглядывая на проплывающие по небу облака…
Мусор
Однажды Земля решила: «Хватит! Надоело мне тащить на себе этот человеческий мусор. Перед Вселенной стыдно! Если хоть один фантик кто-то бросит мимо урны…»
В следующую секунду на землю мимо урн обрушилось двести пятьдесят тонн фантиков, окурков, бутылочных пробок и полиэтиленовых пакетов. Но, ни один грамм не коснулся планеты. Наоборот, эти двести пятьдесят тонн, да еще миллиарды тонн мусора, брошенного раньше, взлетели на высоту тридцать тысяч километров, закрыв солнце.
И наступила мусорная ночь…
Легенда об упавшем Икаре
Он летел над проезжей частью, осторожно помахивая крыльями. Может, боялся зацепить за троллейбусные провода, а может, просто опасался, что рассыпятся крылья.
Крылья, действительно, были сделаны торопливо и неряшливо. Вот горделиво блеснуло под фонарем орлиное перо, там нефтяным пятном переливаются вороньи перья, а тут, наверное, затыкая дыру, топорщится целый ворох воробьиных…
Разговоры из сказки без названия
— Это как утренний холод. Солнце еще не согрело землю, но главное — оно появилось.
— И один камень может вызвать лавину. Но для этого камень нужно сдвинуть с места.
— Глаза устают не от солнца, а от темноты. Потому что в темноте они ищут свет, а найти хоть один солнечный лучик во тьме очень трудно.
— Эй, ночь! Лети сюда! Я тебе насыпал целую кучу звезд. Клюй скорей, а не то их отберет заря.
— А ты мне ничего не приготовила?
— Конечно, нет! Ведь ты завтракаешь в одном месте, обедаешь в другом, а ко мне заявляешься только под ужин!
— Что ж делать, если я люблю покушать! Зато самые лакомые кусочки я приберегаю напоследок!
— Что это?
— Воспоминания. Это полоски цветной бумаги — застывшие песни и танцы. А это — уснувший карнавальный ветер.
— Он проснется на будущий год?
— Он проснется гораздо раньше и полетит надувать паруса и крутить крылья мельниц. Ему надо набраться сил.
— Набраться сил для отдыха?
— Для Карнавала.
Весенняя сказка
Выгляни в окно, читатель. Там иногда бывает весна. Вот такая, как сегодня. Весенний ветер делает утреннюю гимнастику после долгого сна: кувыркается в пыли и играет в догонялки с воробьями. Уже и летние облака возвращаются из Африки. Вон они плывут, белые, как снега Килиманджаро, щекочут по-весеннему бледное, словно потерявшее за зиму прошлогоднюю синеву небо. А оно ласково жмурится от щекотки и сладко потягивается: «Весна!» Выгляни в окно, читатель, сказки сегодня там, а не в комнате. Выгляни в окно!