Читать интересную книгу Профессия: шерп - Александр Прозоров

Новая вспышка опять выбелила экран, после чего на картинке остались только небо и облака, и третья вспышка мигнула уже откуда-то сверху, скорее угадываясь за пределами видимости, нежели указывая место космического корабля.

— Боже мой, их же там, наверное, расплющило?! — ужаснулась Ирина Владимировна.

— Пять «жэ», ничего страшного, — ответил Тумарин. — Взрывы толкают не сам корабль, а многотонную опорную плиту, та запасает инерцию и одновременно сжимает пружины, плавно наращивая давление на пассажирский отсек. Потом пружины разжимаются, используя запасенную плитой энергию, а в момент их полного вытяжения следует подрыв очередной капсулы. Цикл повторяется. Это только со стороны кажется, что их швыряет термоядерными вспышками, — внутри работа двигателя ощущается как пульсирующий разгон. Я же на первом экземпляре летал, помните? Это даже удобно: между толчками как раз успеваешь сделать полный вдох.

— Я бы ни за что не полетела! — мотнула головой женщина.

— А я попробую на старости лет, — отозвался с дивана Сергей Иммануилович. — Ты ведь меня отпустишь, Сёма?

— Как с хлопотами управимся, так и отпущу, — согласился олигарх.

— То есть, никогда, — сделал вывод старик. — Так что там дальше с этим чудом техники, юноша?

— Пока работает двигатель, связи не будет, — напомнил Денис. — Через полчаса они поднимутся на высоту пятнадцати тысяч километров, определятся с координатами, засекут сигналы маячков телескопа и отправятся их собирать. В обоих смыслах этого слова: сперва найдут, потом соединят приборный блок, антенну и ионный двигатель в единое целое, дождутся раскрытия зеркала — и все, домой, на посадку.

— И во сколько мне обойдется это удовольствие? — поинтересовался Топорков.

— Даром, — хмуро ответил Тумарин.

— Это как? — не понял миллиардер.

— Нам в любом случае требовалось испытать новую модель орбитального челнока, — ответил Денис. — Во-первых, чтобы проверить его надежность, а во-вторых, чтобы ваши заказчики могли убедиться, что работы по их переселению на Венеру успешно продвигаются. Нам нужно опробовать шлюзы, скафандры, маневровые двигатели и много прочих узлов и систем. Роскосмосу же требуется собрать «Радиоастрон-5» для запуска на околосолнечную орбиту. Он оказался слишком тяжел для вывода на орбиту одним носителем. В итоге мы проведем нужные нам испытания, а оплатит их Роскосмос как работу по разворачиванию телескопа…

Тумарина всегда поражала способность олигарха получать прибыль там, где для всякого другого человека предполагаются расходы и только расходы. И это был лишь один из многих десятков случаев. Топорков покупал медь так, что выигрывал сотни миллионов на резких скачках стоимости акций рудников и медеплавильных заводов; он выбил государственные гранты на похороны своего отца; он ухитрялся получать страховку за взрывы офисов, которые еще не были открыты, и при этом собирал еще и дивиденды с жителей, испуганных этими взрывами.

— Это же сколько должен стоить телескоп, чтобы оправдать такие расходы? — удивилась Ирина Владимировна.

— На эти деньги можно легко построить один из наших обитаемых островов для Венеры, — ответил Денис. — Но дирижабли, увы, не способны рассмотреть планеты в звездных системах, удаленных на сотни световых лет…

— Кстати, о дирижаблях, — перебил его миллионер. — В реальности управляемых космических челноков мы убедились. Но вот как продвигаются дела с катапультой? Помнится, ты обещал построить ее к Новому году, Денис. У тебя остается всего три месяца!

— Технических проблем нет, Семен Александрович, — пожал плечами Тумарин. — Каркас разгонного тракта уже смонтирован на местности, ведется сборка разгонных катушек. Трасса пройдет через нагорье Матагальпы с вылетом грузовых капсул в сторону Москитового берега. Он практически необитаем, и жаловаться на шум будет некому. Плавучий реактор мощностью в сто двадцать мегаватт Росатом нам выделил, в настоящий момент он буксируется к Карибскому морю. Там есть ограничения по мореходности, но даже по самым пессимистичным прогнозам через месяц станция будет на месте. А весь ее монтаж заключается в сбросе якоря и подключении к сети.

— То есть, ты уложишься к октябрю?

— Нет, Семен Александрович, тут есть один важный нюанс, — поморщился Тумарин. — Согласно расчетам НИИ Точмаша, для заброса стандартной капсулы весом в десять тонн на орбиту высотой в двести километров нам потребуется вложить в нее семнадцать гигаватт энергии. А с учетом сопутствующих потерь — не меньше двадцати. Столько существующие в мире реакторы выдать не в силах. Да и не способны они работать в импульсном режиме. Поэтому энергию придется копить в конденсаторах. И потребуется нам только на начальном этапе не менее семисот пятнадцати тонн высокомощных ионисторов удельной емкостью сто семьдесят восемь ватт с килограмма. Питерское НИИ «Пириконд» разработало для нас систему управления всей этой махиной, пуско-зарядную схему и уже ведет производство конденсаторов. Однако обойдется это концерну по шестьсот сорок семь рублей за килограмм батареи.

— Что-то около пятисот миллионов рублей, — прикинул Топорков. — По сравнению со стоимостью меди для катушек выходит просто даром. Решения на такие затраты ты вполне можешь принимать самостоятельно. Или я чего-то недопонимаю?

— Семьсот тонн — это одиночный пуск десятитонной капсулы раз в двое суток, — ответил Денис. — Если нужно запустить двадцатитонную, понадобится уже тысяча четыреста тонн ионисторов, если тридцати — то две тысячи. Если запускать чаще, чем раз в два дня, нужен еще реактор. В общем, по мере нарастания грузопотока нужно увеличивать энергетику пусковой установки. Опционально раз в пятьдесят. Больше не выдержит уже сама катапульта.

— Все ясно, — хмыкнул олигарх. — Так бы сразу и сказал, что денег хочешь. Что там у нас с поступлениями, Ирина Владимировна?

— У нас в наличии четыре тысячи двести заявок на места в венерианских дирижаблях, — с ходу, никуда не заглядывая, отчиталась женщина. — Плюс сразу семь заказов на обитаемые острова целиком. С каждым клиентом о цене и проекте придется сговариваться индивидуально, но суммы контрактов таковы, что дело того стоит. Объемы прихода за последний месяц можно оценить примерно в десять миллиардов евро. Правда, расходы на строительство, проектные работы и исследования составили за тот же период сумму, в два с половиной раза большую.

— Зато вместо очень красивых фантиков мы получаем в свои руки вполне реальную материальную ценность, — опустился Топорков на подлокотник дивана. — И она, предположительно, должна окупиться уже к моменту окончания строительства. Что с перспективами?

— Отдел маркетинга полагает, что при наличии достаточно весомых и наглядных прорывов, аналогичных сегодняшнему, общий спрос будет стабильно расти еще года два. После этого понадобится предъявить хоть один реально существующий обитаемый остров на Венере, либо возникнет спад интереса и значительные финансовые проблемы.

— Успеешь, Денис? — оглянулся на Тумарина олигарх.

— В производстве проблем нет, технологически мы тоже ничего нового не изобретаем, — пожал плечами тот. — Строим из готовых кубиков. Будут деньги — успеем.

Тут у него в кармане затренькал телефон. Денис достал трубку, посмотрел абонента, принял вызов, вскинул трубку к уху:

— Что у вас, Виталя?

— У нас все в порядке, шеф! — бодро отчитался ему начальник смены из подмосковного узла связи. — Телеметрия прошла, «Касатка» на орбите, замечаний нет. В координатах отклонение на семь тысяч по углу и шестьдесят семь по высоте. За три витка восстановят и начнут работу.

— Спасибо, что держишь в курсе. — Тумарин отключился и кивнул в сторону телевизора, на котором, среди высоких океанских волн, белоснежная яхта подкрадывалась к огромному, по сравнению с ней, синему мокрому крылу: — В ящике еще не знают, но наш челнок на орбите, и примерно через пять часов он начнет монтаж телескопа. Жалко, без меня. Мне наверху понравилось…

* * *

Ровно в двухстах семи километрах над ними экипаж новой «Касатки», снабженной шлюзовым и рабочим модулями, все еще ждал в сверкающей новенькими панелями и пахнущей пластиком кабине окончания расконсервации оборудования, спрятанного в экранирующие модули, и подключения разъемов датчиков ориентации, маневрирования и управления.

Вопреки всем надеждам Сизаря, полностью перевести управление системами космического корабля на гидравлику и оптоволокно в новой модели челнока так и не удалось. Поэтому мониторы заработали только через полчаса после остановки двигателя. Он запустил тест, дождался отчета и, довольный собой, вскинул кулак:

— Все железки работают, как муравьи на плантации! Каждый раз удивляюсь, почему мы все провода при подключениях не перепутали?