Читать интересную книгу Опасный опыт - Ярослава Лазарева

В субботу Настя проснулась рано – ее снедало волнение. Она быстро позавтракала, буркнула что-то маме, потом закрылась у себя в комнате и начала изучать свою одежду. Она просто не представляла, что можно надеть на репетицию. Ей отчего-то казалось, что девочки из этого театра непременно придерживаются готического стиля, и не хотела в первый же день выглядеть белой вороной. Но у нее, кроме узких черных джинсов, ничего подходящего не оказалось. Настя любила нежные голубые, розовые и бежевые тона в одежде, у нее даже вешалки в гардеробе были подобраны по цветам. Она лихорадочно перебрала розовые кофточки, перешла к голубым, но потом поняла, что все это никуда не годится.

Тогда, недолго думая, Настя отправилась в ближайший торговый центр. Побродила по отделам, затем зашла в магазинчик модного молодежного модельера. Ей не очень нравился стиль «гламурных малолеток», как она для себя определяла направление его коллекций, но сейчас решила, что, возможно, именно здесь найдет что-нибудь подходящее для сегодняшнего вечера. Настя походила между кронштейнами, сняла ядовито-розовую кофточку с огромной черной снежинкой на груди, покрутила ее в руках. Но, с трудом представив себя в такой одежде, тут же повесила обратно. Остальные вещи ее тоже не очень впечатлили.

Настя вышла на улицу и направилась в соседний магазинчик. Здесь продавалась джинсовая одежда. Она побродила между полками и остановилась возле сложенных в стопки футболок. Взяла черную. Рисунок на груди и спине, состоящий из каких-то серых разводов с контурами крестов и копий, показался ей самым что ни на есть готичным. Она нашла свой размер и купила футболку. Но ее настроение отчего-то резко упало. Настя даже решила, что, возможно, ей не стоит идти сегодня на репетицию.

В этот момент зазвонил мобильный. Это был Алекс. Непринужденно поздоровался, потом спросил, будет ли она в театре. И Настя торопливо ответила, что собирается.

– Я тоже хочу сегодня подъехать, – сообщил он ласковым голосом. – Поснимать кое-что нужно, да и тебя увидеть хочется…

При последних словах душа Насти, вспомнившей его признание, написанное на листке блокнота, сладко заныла.

– До встречи, – тихо сказала она в трубку.

Настя бросилась домой.

Репетиция начиналась в семь вечера, но уже в пять Настя была взвинчена до предела. Она зачем-то завила свои длинные волосы в крупные локоны, хотя обычно носила их гладко забранными в узел. Надев приобретенную черную футболку, подошла к зеркалу и нанесла очень светлый тональный крем. Затем густо подвела черным глаза, а на губы наложила ярко-красную помаду. Глянув на свое отражение, вдруг испугалась, так как из зеркала на нее смотрела незнакомая ей девушка, которая совершенно не понравилась Насте.

– Да что я, в самом деле? – пробормотала она. – Почему я должна следовать какой-то дурацкой моде, мне абсолютно не подходящей?

Настя кинулась в ванную и там тщательно смыла макияж. После небольшого раздумья стянула футболку, привычно гладко зачесала волосы и подняла их в высокий хвост. Вернувшись в свою комнату, Настя открыла шкаф, достала любимую белую блузку и решительно ее надела.

Она пыталась справиться с охватившим ее раздражением, но у нее ничего не получалось. Ей вновь захотелось остаться дома, но то, что Алекс будет на репетиции, толкало ее все-таки пойти. И Настя, надев черные джинсы, выскочила в коридор. Время уже поджимало, к тому же она лишь примерно представляла, где находится театр. Натянув куртку и крикнув маме, что она «погулять ненадолго», Настя вышла из квартиры.

Здание, где располагался театр, она нашла довольно быстро. Это был обычный двухэтажный фитнес-центр между жилыми домами, что отчего-то мгновенно ее успокоило. Настя увидела сбоку здания отдельный вход, вывеска над которым гласила, что здесь располагается «Театр ночи». Она была черной, а буквы – красно-белыми.

Настя решительно толкнула дверь, вошла внутрь и оказалась в коридоре. В конце его было две двери. Настя быстро двинулась туда. Вдруг одна из створок распахнулась, и в коридор выскочили две девушки в обычных тренировочных трико и майках. Они над чем-то громко смеялись. Заметив Настю, остановились. Та робко поздоровалась и сказала, что пришла на репетицию.

– Идем с нами! – заулыбались юные актрисы.

У Насти все легче становилось на душе – девушки выглядели вполне обычными, ничего мрачно-готичного в них не было. Они завели Настю в одну из комнат, оказавшуюся раздевалкой, совмещенной с гримерной. В углу стоял длинный, старый на вид шкаф, на одной из стен было прикреплено продолговатое зеркало. Под ним узкий столик, на котором Настя увидела коробочки с театральным гримом, баночки с влажными салфетками, карандаши. Несколько париков были надеты на обычные трехлитровые банки.

Девушки представились. Светловолосую и сероглазую, с милым веснушчатым лицом, звали Слава, черненькую, чрезмерно худенькую, – Вика. Настя назвала свое имя.

– Ладно, ты пока осваивайся, а я сегодня дежурная, так что пойду в зал, – сказала Вика и скрылась за дверью.

– А ты откуда про нас узнала? – поинтересовалась Слава, открывая шкаф и протягивая новенькой вешалку. – Куртку сюда можешь повесить. Ты на наших представлениях бывала?

Настя отрицательно покачала головой. Разделась, повесила куртку в шкаф. Слава окинула ее критическим взглядом.

– А ты сменку-то не взяла? – удивилась она, задержав взгляд на ее сапожках на высокой шпильке.

– Я пришла, чтобы познакомиться… и вообще… – растерялась Настя. – Я ничего про ваш театр не знаю. Меня Алекс пригласил.

– А-а-а, фотограф! – закивала Слава. – Он хороший друг нашего режиссера. А ты танцами занималась когда-нибудь?

– Я и сейчас в хореографической студии, – нехотя ответила Настя.

Затея с посещением театра снова нравилась ей все меньше.

– И какое направление? – поинтересовалась Слава.

– В основном, классика. Но модерн тоже танцуем. И джаз по желанию.

В этот момент в дверь тихо стукнули, и створка распахнулась. На пороге стоял высокий худой мужчина неопределенного возраста. Он пристально посмотрел на Настю, потом кивнул Славе.

– Привет, Стас, – непринужденно поздоровалась Слава. – А у нас новенькая.

Стас вошел в комнату и внимательно оглядел Настю. Та тут же сжалась, настолько пронзительным был взгляд его черных, глубоко посаженных глаз.

– Да, мне Алекс звонил, предупредил, – сказал режиссер вкрадчивым низким голосом, от которого у Насти мурашки побежали по спине. – Но ты, как я понимаю, пока не определилась. Тебя ведь Настей зовут?

Она молча кивнула, упорно глядя на его выступающий подбородок с ямочкой посередине.

– Можешь называть меня просто Станислав. Или даже Стас, – сказал он. – У нас тут без церемоний. К тому же так намного удобнее общаться. Остальные где? – обратился он к Славе. – Уже без четверти семь!

– Вика ушла в зал, – сообщила та. – А вот где ребята…

Но она не успела договорить, так как дверь снова распахнулась и в комнату ввалилась смеющаяся компания из трех парней и двух девушек. Все держали в руках по банке пива, что сильно удивило Настю. У нее-то в кружке на репетиции строго-настрого запрещалось приносить спиртное.

Компания шумно поздоровалась, затем парни вышли. И Стас вслед за ними.

– У ребят своя раздевалка, – пояснила Слава.

Затем она быстро представила Настю. Девушки познакомились.

– Пошли в зал! – предложила Слава и потянула Настю за руку. – Не будем мешать девчонкам переодеваться. А то сейчас репетиция начнется. Ты не смотри, что Стас вроде бы простой. Это он только тут такой, а вот на сцене зверь. Никому спуску не дает!

Зал оказался довольно большим. И напоминал актовый в школе Насти – невысокая сцена, ряды стульев, тяжелые темные портьеры, закрывающие окна. В проходе неподалеку от сцены было устроено место для режиссера. На маленьком столе возвышалась лампа, разложены какие-то папки. Вика, когда вошли Настя со Славой, как раз ставила возле лампы вазу с крупными белыми хризантемами. Увидев девушек, она помахала рукой и заулыбалась. Затем выключила свет в зале. Все сразу изменилось. Небольшой круг от света лампы на столе, тени от хризантем, похожие на лохматых пауков, тускло освещенная сцена, на которую вдруг выехал большой надгробный, похожий на гранитный, крест, мгновенно создали атмосферу мрачности. Даже то, что крест вытолкали парни, не уменьшило впечатления, так как они были в длинных черных балахонах с капюшонами. Настя ощутила странную дрожь.

В зал вошел Стас. Уселся за столик, обернулся и жестом подозвал Настю. Она отчего-то оробела. Слава мягко подтолкнула ее и прошептала, что лучше подойти. Когда она оказалась рядом, Стас ласково улыбнулся и пригласил ее сесть с ним. Но его улыбка показалась Насте неискренней, да и сам режиссер ей все больше не нравился. Она кожей чувствовала какое-то непонятное напряжение, охватившее ее.

– Я лучше в первом ряду сяду, – тихо произнесла она, когда Стас настойчиво пригласил ее еще раз. И больше не обращая на него внимания, устроилась в самом углу на одном из стульев.