Читать интересную книгу А ты попробуй - Уильям Сатклифф

– Если его нет в Книге, то почему здесь так много белых? – спросил я.

– Слухами земля полнится.

– И почему меню переведено на английский?

Лиз оборвала меня:

– Когда ты наконец прекратишь брюзжать?

– Я не брюзжу.

– Зачем ты сюда летел, если тебе все так не нравится.

– Мне нравится. Я просто еще не привык.

– Тогда перестань ныть и сделай, пожалуйста, над собой усилие.

– Я не ною.

– Ты ноешь. И ты очень враждебно относишься к Джереми – я хотела сказать, к Ж.

– Не правда.

– Нет, правда.

– Ж, это правда, что я к тебе враждебно отношусь?

– Может быть, ты чувствуешь с моей стороны некоторую угрозу. Это вполне естественно.

– Чувствую угрозу? От тебя? Тошноту, может быть. Угрозу – боюсь, что нет.

– Дэйв. Прекрати. Я не шучу, – сказала Лиз.

– Ты что – мой классный воспитатель?

– Ты можешь взять себя в руки?

– Лиз, не будь...

– Можешь или нет?

– О, Господи. ОК. ОК. Прошу прощения. Я непременно возьму себя в руки.

Лиз бросила на меня стальной взгляд, потом щелкнула пальцами, подзывая официанта.

– Официант, мы хотим сделать заказ.

– Но я еще не выбрал.

Она сверкнула на меня глазами.

– И ты хочешь сказать, что это не нытье?

– Хорошо. Прошу прощения, что открыл рот. Я возьму то же, что и ты.

– Какая жертва, – сказала она и назло мне заказала что-то из чечевицы.

* * *

Настал торжественный момент приобщения к индийской кухне. Я начал с нескольких зерен риса. Они показались мне вполне ничего. У них был вкус риса. Затем я взялся за чечевицу, на всякий случай стараясь жевать медленно – вдруг произойдет что-нибудь странное. Этот карри оказался острее, чем те, что я ел раньше, но проскальзывал в желудок легко и, кажется не собирался вызывать непредвиденных реакций.

Я был очень взвинчен, и аппетит оставлял желать лучшего, но я мужественно справился почти со всей порцией в надежде укрепить таким образом свой дух. На десерт мы съели по антималярийной таблетке.

На обратном пути у самого входа в отель к нам прицепилась та же нищенка. Не добившись толку от меня и от Джереми, на этот раз она выбрала своим объектом Лиз.

Ужесточившаяся Лиз не стала тратить время и после первого слабого цепляния за рукав резко развернулась, схватила девочку за плечи и, потряхивая ее для пущей убедительности, объявила:

– НЕТУ. НЕТУ ДЕНЕГ. ИДИ ДОМОЙ.

Девочка продемонстрировала гораздо большее, чем я, знание человеческой психологии и немедленно ретировалась.

Победоносно вздернув подбородок, Лиз промаршировала к отелю. Я без труда читал все, что творилось сейчас у нее в голове. Дэйв не смог, думала она. Ему нужно себя преодолеть. А вот я – я справилась просто отлично. Я сильная личность.

Неожиданно я почувствовал глубоко в горле резиновое послевкусие антималярийной таблетки. Я был сыт по горло..

Это не обязанность, понимаешь?

Я познакомился с Лиз несколько месяцев назад. Незадолго до Рождества мы с компанией школьных друзей решили отметить середину свободного перед университетом года и выпить на прощание по рюмке. Компания разваливалась, потому что почти все отправлялись путешествовать по свету.

Джеймс (номинально мой лучший друг, хотя фактически последние три года мы только и делали, что трепали друг другу нервы) пришел вместе с Полом и со своей новой подружкой – Лиз. Мне это не понравилось. Как-то не хочется видеть чужаков на прощальной пьянке старых друзей. Тормозит.

– Вы знакомы? – спросил он, делая вид, что все идет, как надо. Он, конечно, помнил, как рассказывал про Лиз все, вплоть до самых нудных подробностей, держа ее при этом от меня подальше. Я думал, он ее стыдится, боится обнаружить несоответствие между ее внешностью и своими росказнями; однако с первого же взгляда на нее эта теория разлетелась в дым. Лиз была великолепна. Точно такая, как он описывал. Пришлось потрясти как следует свое самолюбие и признать, что он не знакомил нас раньше, потому что стыдился меня, а не ее.

– Кажется, нет, – ответил я.

– Лиз. Дэйв.

– Привет, – сказала она, подставляя мне щеку для поцелуя. (Обалденная кожа, между прочим.)

– А это ты видел? – спросил Джеймс, делая шаг назад и указывая на две совершенно одинаковых пары коричневых кожаных ботинок, красовавшихся на ногах у него и у Пола. – Это еще что за херня?

– Туристские ботинки. Новые, – объяснил Джеймс. – Мы уже почти всё закупили. Смотри. – Он поднял за дно огромный зеленый пакет, лежавший на столе, и вывалил наружу его содержимое.

– Рюкзак; ремень с кошельком; свечи от комаров; аэрозоль от комаров; мазь от комаров; хлорные таблетки для воды – восемь упаковок; бактерицидный гель – четыре тюбика...

Пока эта мусорная куча росла на столе, я раглядывал Лиз. Она смотрела в сторону, сложив губы в обиженную гримасу. Джеймс, как я понял, отправлялся в долгое путешествие с Полом (старым другом и верным подпевалой), Лиз же застряла в Лондоне, потому что ей нужно было закончить курс по искусствоведению.

– ...нитки с иголками; подводный фонарь, специальные носки, чтобы ноги не потели; медицинский жгут; надувной спасательный жилет, а самое главное... смотри.

Джеймс держал за уголок черный пластиковый прямоугольник размером с ладонь.

– Что это?

– Оооп-па! – он с гордым видом разорвал пластик и вытащил оттуда бумажный квадрат, который после осторожных и торжественных манипуляций развернулся в карту мира.

Вот на что мне меньше всего хотелось смотреть, так это на карту мира, потому что я точно знал, что сейчас меня будут пичкать тем, что и так уже лезло из ушей – очередными самыми последними изменениями в его генеральном плане. Я избрал тактику отвлекающих маневров.

– Туристские ботинки? Зачем тебе туристские ботинки?

– Для походов. Мы пройдем через...

– Когда ты последний раз ходил в поход?

– Никогда.

– Мудила. Ты же терпеть не можешь выезжать за город. Ты же всегда вопил, что тебе это скучно.

– Мы говорим о Гималаях, Дэйв. Это не за город.

– То же самое. Большой за-город.

– Дэвид, мы увидим три восьмитысячных пика. Ты знаешь, сколько всего на земле восьмитысячных пиков?

– Нет, и мне не инт...

– Шесть.

– Семь, – сказал Пол.

– Шесть.

– Семь.

– Шесть.

Я повернулся к Лиз.

– Офигенная компания – эти ребята.

Она пожала плечами и чуть заметно улыбнулась.

– Джеймс, – сказал я, обрывая их перепалку, – ты мне надоел. Вы оба мне осточертели. Обсуждайте свой турпоход, когда будете одни, ОК? Здесь, кроме вас, еще два человека, и давайте поговорим о чем-нибудь другом, а то мы с Лиз сейчас заснем.

– Ха, – сказал Джеймс.

– Что значит – ха?

– Это... это... не слишком красиво.

– Красиво?

– Я хочу сказать, что это... неприкрытая зависть... ты... ты просто комплексуешь.

– Ах, да. Понимаю. Мне, значит, не скучно, мне завидно.

– Именно так.

– И в глубине души мне зверски интересно, сколько на свете гор, которые на три сантиметра выше, чем все остальные.

– Дэйв, ты не хочешь слушать про путешествие, потому что ты просрал свой свободный год. А просрал ты его потому, что никуда не поехал, а не поехал потому, что боишься.

– Я еду за границу.

– В Швейцарию?

– Да.

– Оооох, какие мы храбрые! Ты там будешь рисковать жизнью. Официант в швейцарском отеле! Это же так опасно.

– Мудак ты, Джеймс.

– Не забывай про гигиену. А то вдруг заболеешь. В Швейцарии.

– Джеймс, ты невозможный человек, – сказала Лиз. – Может он хочет выучить французский язык. Или немецкий. В какой это части страны?

– Во франкоговорящей, рядом с...

– Ты будешь учить фганцузский язык, Давиид? Это так повезно двя гезюме.

Я почувствовал, что краснею.

– Ты завидуешь и трусишь, – сказал он. – Ты боишься настоящего путешествия – просто потому что не выживешь в... в другой культуре.

– Выживу.

– Тогда почему не едешь?

– Потому...

– Оставь его в покое, – сказала Лиз. – Люди не обязаны быть такими, как ты, Джеймс. Если он не хочет ехать, значит он не хочет. Это не обязанность, понимаешь?

Вот оно. В эту минуту я влюбился. Или начал влюбляться.

Джеймс прикусил язык и попытался улыбнуться. Он не хотел ссориться со своей подружкой на людях. (Вот такой он на самом деле мудак.)

– Да, но... Я хочу сказать, ты ведь поехала бы, если бы не завязла со своим искусствоведением.

– Я не завязла со своим искусствоведением. Я решила взять курс искусствоведения.

– Ага, но если бы у тебя было время, ты же поехала бы в Азию или еще куда, разве нет?

– Я может быть еще поеду “в Азию или еще куда”. У меня достаточно длинные летние каникулы.

– Я знаю. Мы об этом говорили. Я только хотел сказать, что если бы у тебя был свободный год, ты бы не сидела, как он, в Европе на унитазе.

– А я только хотела сказать: перестань выделываться. Все прекрасно знают, какой ты крутой. Все прекрасно знают, что ты очень умный и храбрый. Хватит.