Читать интересную книгу 78. Параграф (журнальный вариант) - Андрей Лазарчук

Аделаида Звенигородская

***

4.

Разбор полётов шёл так:

Дознаватель А.: Сколько вы обнаружили гражданских лиц?

Скиф (то ли устало, то ли лениво): Троих.

Дознаватель В.: Вы получили приказ на ликвидацию объекта до этого или после?

Скиф: Я всё это уже рассказывал. И излагал письменно. Полный хронометраж…

Дознаватель А.: Это не имеет значения. Отвечайте на вопрос.

Скиф: Я получил информацию о том, что объект будет ликвидирован, до того как обнаружил зиндан.

Дознаватель В.: То есть вы уже знали, что времени на эвакуацию заложников у вас практически нет?

Скиф: Знал.

Дознаватель Б.: Вы сообщили командиру о находке?

Скиф: Я сообщил командиру о находке. Я уже сто раз говорил: да, я немедленно сообщил командиру о находке. Если я повторю это ещё раз пятьсот, суть не изменится.

Дознаватель А.: Как знать. И что дальше?

Скиф: Несмотря на то, что я доложил командиру о том, что в зоне поражения находятся гражданские лица, он приказал мне зону покинуть, чтобы он мог уничтожить объект.

Дознаватель В.: Что сделали вы?

Скиф: Я попросил у него несколько минут для эвакуации гражданских лиц.

Дознаватель В.: То есть в боевой обстановке и в условиях жесточайшего цейтнота вы не выполнили прямой приказ командира? -

Скиф: Да.

Дознаватель В.: Не слышу!

Скиф: Да не пиздите, всё вы прекрасно слышите.

На следующий день:,

Дознаватель В.: Вы получили приказ на ликвидацию объекта до этого или после?

Скиф: У вас что, записи не ведутся?

Дознаватель В.: Повторяю: вы получили приказ на. ликвидацию объекта до этого или после?

Скиф: Говоря строго, я не получал приказа на ликвидацию объекта. Минирование и подрыв осуществлял командир группы лично. Я получил приказ покинуть опасную зону.

Дознаватель В.: Вы знали, что, пока вы находились, в зоне поражения, командир не мог произвести ликвидацию объекта?

Скиф: Так точно.

Дознаватель В.: Почему?

Скиф: Мой труп мог оказаться недоступен для эвакуации, оставлять же его мы не имели права, поскольку вероятность его идентификации была более чем вероятна, уж извините за каламбур.

Дознаватель В.: Это не каламбур, а тавтология. Продолжаю: итак, вы блокировали ликвидацию объекта, нарушив отданный вам прямой приказ. Может быть, вы неверно этот приказ истолковали?

Скиф: Нет. Я истолковал приказ единственно верно.

Дознаватель В.: Я не могу поверить, что офицер с такой блестящей характеристикой и с такими заслугами, как у вас, мог вдруг вообразить, что владеет обстановкой лучше, чем командир.

Скиф (голос почти не меняется, но я-то слышу): Не понимаю, что вы хотите этим сказать.

Дознаватель В: Вы испытываете личную неприязнь к командиру ва шей группы?

Скиф: Это не имеет отношения к делу.

Дознаватель В.: Ну, почему же… Так что вы мне ответите на этот вопрос?

Скиф: Повторяю: это не имеет отношения к делу.

(Для справки: «рядовой боец» и «рядовой» у нас отнюдь не синонимы; рядовые бойцы в «Мангусте» начинаются с лейтенантов.)

Через неделю:

Генерал А.: Итак, вы нашли заложников, когда уже заканчивали зачистку, но, несмотря на это, командир все равно приказал уничтожить объект?

Скиф: Так точно.

Генерал В.: Какими были ваши действия?

Скиф: Я принял решение вывести гражданских лиц из зоны поражения.

Генерал В.: Невзирая на то, что вам был отдан прямой приказ покинуть зону поражения немедленно?

Скиф: Так точно.

Генерал А.: Вы знаете, что только по счастливой случайности операция закончилась сравнительно успешно?

Скиф: Так точно.

Генерал А.: Предположим, в тот момент, принимая решение, вы знали бы обстановку в том же объёме, что и ваш командир..

Генерал В.: Сергей Игнатьевич…

Генерал А.: Подожди, Пал Палыч. Мне интересно. Так вот, капитан, какое решение вы приняли бы?

(Скиф долго молчит.)

Генерал А.: Мы слушаем.

Скиф: Думаю, то же самое. Да. То же самое. Я бы постарался действовать быстрее… но делал бы то же самое.

Генерал В.: Рискуя жизнями всех бойцов вашей группы, бойцов резидентной группы, вертолётчиков, пограничников… наконец, жертвуя жизнями тех людей, которые погибли бы от наркотиков… от не уничтоженных вами наркотиков? Я правильно понял?

(Скиф молчит.)

Генерал А.: Подождите в приёмной. Нам надо посовещаться. Скиф: Разрешите идти?

Генерал В.: Идите.

5.

Во многих старых книжках такое вот ожидание сравнивают с очередью к зубному врачу. Никогда не сидел в очереди к зубному - в нашем госпитале таких очередей никогда и не было. Да и работают зубодёры сейчас без боли и пыли, так что народ вроде бы перестал бояться.

В общем, мы сидели и ждали.

Потом вышел Скиф, и тут же вызвали меня. Скиф был белый с лица, только кончик носа красный - и ещё пятна, на скулах.

Я сказал, что у Скифа это первый за всё время службы срыв, и объясняю я его только тем, что он засиделся в замах. Все кондиции капитана С. позволяют ему возглавить новую группу, я бы порекомендовал Прикаспийское направление - знание языков, местности, обычаев…

На меня посмотрели, как на идиота, и сказали, что решение уже, в сущности, принято.

6.

За штат вывели всех, кроме меня. Скифа - за дисциплинарное нарушение, несовместимое и так далее, остальных - по сокращению штатов. Меня оставили в рядах, но бессрочно отстранили от оперативной работы.

Но до того как это объявили, Лисе представилась возможность показать себя во всей красе.

В общем, пока я недолго стоял перед генеральской комиссией, Лиса всех завела.

И мангусты мои ушли, напружинив хвосты и побросав мне под ноги личные жетоны, а Спам, как самый брутальный, ещё и сплюнул. Настоящий же друг Пай сделал попытку меня успокоить - типа, она ушла к другому, прими и проч. - и даже подарил на память свою счастливую зажигалку.

А Лиса уплыла со Скифом под мышкой, будучи совершенно уверена, что обдала меня дерьмом с головы до ног. Я не стал её переубеждать.. Мне хотелось только предупредить парня, чтобы был с ней поосторожнее, но я понимал, что сейчас это не прозвучит. Вернее, прозвучит, но неправильно.

Ничего, пусть всё поймёт сам.

Месяц там, два…

Как ни странно, они продержались вместе почти полгода.

7.

Я читал лекции курсантам и разрабатывал операции, которые потом исполняли другие. Меня пропустили через академию и дали полковника, заодно почти утроив жалование. Пять или шесть девчонок пытались составить моё семейное счастье, но у них почему-то ничего не получилось.

Потом пришла Лиса, поскреблась в дверь, и я её пустил.

Нормальной жизни настал конец.

Чтобы было понятно: Лиса некрасивая - и сознаёт это. У неё слишком широкие плечи, которые она пытается ссутулить, толстоватые ноги и кубической формы жопа. Зубы неровные, поэтому она редко улыбается. Природного цвета волос Лиса не помнит, красится то в морковно-рыжий, то такими чёрно-белыми перьями. Она злая, чудовищно неаккуратная и, наконец, она воняет.

В общем, неразрешимая загадка, почему мужики так на неё западают.

Я не исключение.

Короче, она вернулась ко мне, ничего не рассказывая, и, где она провела год после того, как бросила Скифа, я выяснял потом по своим каналам.

О, девочка покуролесила славно - и просто чудом обошлось без покойников, просто каким-то чудом…

8.

Я не только её отслеживал, я отслеживал и остальных. Спросите, зачем? Сам хотел бы знать.

По идее, Служба содействует тем сотрудникам, которые попали под сокращение. Да только сплошь и рядом получается так, что её услугами мало кому удаётся воспользоваться.

Взять для примера Фестиваля…

Лучше не брать Фестиваля. Я, лично я, готовил против него три захвата. Очень проработанных захвата. Три раза он выскользнул, хотя по всем канонам не мог. Фестиваль заделался элитным транспортировщиком, на их жаргоне- «тележкой». Тележка берёт груз в точке А и перемещает его в точку Б. Что в грузе, тележка не знает, знает только страховую стоимость. Груз обычно небольшой, но дорогой. До легалайза это были, как правило, наркотики - не ширпотреб, разумеется, а эксклюзив; после легалайза - лекарства от СПИДа, рубины и изумруды, программные модели, биоматериал. По моим прикидкам, Фестиваль заработал около, десяти миллионов, часть профестивалил, часть одолжил школьному другу на раскрутку дела, друг вскоре пропал - то ли сбежал с деньгами, то ли что похуже. В общем, сейчас Фест на мели, подрабатывает мелкими заказами.

Так вот, когда Фест перевозил наркотики, я хотел его убить.